Один из примеров исторического исследования, основанного на значительном фотоматериале, — публикация немецкого этнолога Маргот Каляйс о попытках кайзеровской Германии создать мусульманские военные соединения для борьбы против стран Антанты («Мусульмане в Бранденбурге — военнопленные в первой мировой войне: виды и представления»).
Работа напрямую затрагивает судьбы татарских военнопленных, которые в 1914-1918 гг. находились в специальных лагерях, созданных на территории Германии и Австро-Венгрии. Это «Лагерь полумесяца» (Halbmondlager) и «Лагерь на виноградной горе» (Weinberglager). Созданы они в течение 1914 г. по специальному указанию императора Вильгельма.
Военнопленные российской армии, в основном поволжские татары, а также представители других народов Поволжья и Приуралья, а также, как ни странно, армяне и грузины, были сосредоточены в «Лагере на виноградной горе» (численностью до 12 тыс. чел.). В «Лагере полумесяца» концентрировались представители колониальных стран — выходцы из Северной Африки, Индии, Пакистана.
Военнопленные мусульмане в Германии
В основе публикации М. Каляйс — 136 фотопластинок. Их автор — Отто Штиль, состоявший в 1915 г. членом лагерной комендатуры. Эти фото — своеобразный взгляд изнутри. О. Штиль обращал особое внимание на быт обитателей лагеря, их времяпрепровождение и религиозную жизнь. Он показал себя как внимательный и любознательный исследователь. В результате мы имеем возможность не только представить себе лагерную жизнь, но даже заглянуть в глаза обитателей лагеря (в работе приведены портреты отдельных военнопленных разных национальностей).
В одном из документов германского МИДа, посвященном формированию лагерей, этот проект объясняется следующим образом: «Для того, чтобы подтвердить и выразить дружественное отношение Германской империи к мусульманским народам… а также с целью того, чтобы убедить в своей дружбе всех последователей ислама, сражающихся на стороне врага, всем военнопленным из враждебных армий, исповедующим ислам, предоставлен привилегированный статус. Под руководством подготовленных офицеров и солдат они получают максимально возможные свободы».
Германская сторона при этом учитывала, что турецкий султан(номинальный глава мусульман) в ноябре 1914 г. объявил джихад России, Великобритании и Франции. Таким образом, военнопленные в лагерях рассматривались как возможные союзники Германии.
Турции и другим исламским странам давали понять, что Германия осознанно предоставляет преимущества мусульманам, имеет к ним особое расположение. Рашид-казый Ибрагим, один из религиозных наставников «Лагеря на виноградной горе», заявлял военнопленным татарам в одной из проповедей: «Германия как наш союзник воспринимает вас не как военнопленных, а как своих гостей».
В одной из листовок Рашид-казый Ибрагим писал: «Германское правительство и немецкий народ воюют за вас не только сейчас, они остаются навсегда друзьями ислама». Предполагалось, что подобные призывы могут вызвать встречную реакцию мусульманского населения Урало-Поволжья, которое поднимет восстание, ослабив тем самым врагов Германии.
Автор монографии М. Каляйс, являясь сотрудником Музея этнологии в Берлине, обнаружила в запасниках музея стеклянные фотопластинки времен первой мировой войны со сценами из внутренней жизни лагерей. Заинтересовавшись фотографиями, она провела значительную работу, результатом которой стала сначала выставка в Музее этнологии, а затем серия публикаций и, наконец, отдельная монография.
Фотографии дают представление о методах, которые применялись Германией для достижения пропагандистских целей («инструментализация религии в политических целях»). Анализ фотографий в книге М. Каляйс позволяет реально представить масштабы, содержание и результативность немецкой пропаганды в отношении мусульманских военнопленных в годы первой мировой войны.
Хотя в итоге задача военного сотрудничества с мусульманами оказалась невыполненной, в лагерях военнопленных проводили исследования антропологи, этнографы, фольклористы — это стало экзотичной стороной жизни военнопленных. Так, М. Каляйс приводит сведения о собрании фонограмм народных песен, записанных среди военнопленных (не только в Вюнсдорфе) под руководством профессора Высшей музыкальной школы Берлина Г. Шюнемана. В этом собрании были записи 61 татарской, 16 мордовских, 12 удмуртских, 11 чувашских, 11 марийских и 4 башкирских песен. Интересные исследования опубликовали на основании своих наблюдений Э. Убах, Э. Раков, Э. Айгштедт, В. Деген и другие этнографы.
