Старообрядческая культура — это наша русская культура, опирающаяся в коренных своих принципах на религиозные традиции допетровской Руси. Она не едина — так принято называть совокупность традиций религиозных групп и церквей, не принявших церковных реформ XVII в. и сохранивших дореформенные культурные традиции.
Сторонники старообрядчества до 1906 г. притеснялись правительством, чем объясняется их бегство в труднодоступные области. Они бежали на Русский Север, в Сибирь, на Урал в поисках мест, где можно было бы укрыться от преследований церковных и светских властей. Число старообрядцев в Уфимской губернии к середине XIX в. составляло около 17 тысяч человек.
Так, развитие старообрядчества в Уфимском крае связано с возникновением в Южном Зауралье Далматова монастыря, ставшего очагом старой веры, с основанием в Табынской крепости раскольничьего скита купцом Н. Утятниковым. С другой стороны, развитие горного дела на Урале само по себе вызвало приток беглого русского населения, значительную часть которого составляли старообрядцы.
В различных источниках со 2-ой половины XIX в. упоминаются такие особенности старообрядцев как способность к организации, серьезное отношение к образованию, предпринимательская успешность, трудолюбие и способность к интенсивному труду, умеренность в потреблении, аскетический образ жизни, бережливость и расчетливое ведение хозяйства. Отмечалось, что материальному процветанию старообрядцев способствует их трезвость, умеренность в потреблении, бережливость, расчетливость, враждебность к модной роскоши, нелюбовь к рискованным предприятиям, строгая мораль и воздержанность.
В среде старообрядцев грамотность всегда была выше среднего. Особую роль в поддержании уровня грамотности, певческого мастерства и знания богослужебного устава играли старообрядческие монастыри (скиты). Богатые купцы и промышленники финансово поддерживали существование скитов, среди которых были преимущественно женские обители, отправляли туда своих дочерей на обучение грамоте и рукоделию. Из скитов в семьи богатых купцов-старообрядцев также направляли учителей для обучения детей грамоте.
В романе П.И. Мельникова “В лесах” дана детальная картина повседневной жизни старообрядческого скита. Вот как автор пишет про обучение дочерей купца-тысячника в скиту: «Только что воротились они в родительский дом от тетки родной, матери Манефы, игуменьи одной из Комаровских обителей. Гостили девушки у тетки без мала пять годов, обучались Божественному писанию и скитским рукодельям: бисерны лестовки вязать, шелковы кошельки да пояски ткать, по канве шерстью да синелью вышивать и всякому другому белоручному мастерству. Отец тысячник выдаст замуж в дома богатые, не у квашни стоять, не у печки девицам возиться, на то будут работницы; оттого на белой работе да на книгах больше они и сидели».
Старообрядчество имело могучие средства для воспитания личности и выработки чувства личной ответственности и долга. В этой среде была развита общинная солидарность, взаимовыручка, в том числе финансовая. Помимо этого, репрессивная антистарообрядческая политика государства создало убеждение, что «деньги сила, а без них нет свободы», что делало их трудолюбивыми, расчетливыми и воздержанными.
Историки религии уже обращали внимание, что почти всё старообрядческое предпринимательство в России выросло из так называемых кладбищенских касс. Это были аналоги западных банков, но с важным отличием — строгой этикой и моралью.
Основой банковского кредитования староверческого предпринимательства являлись аккумулированные средства кладбищенских касс. Старообрядцы упорно добивалось права на собственные конфессиональные кладбища и власти шли навстречу — отказать христианам, пусть и другого толка, казалось совершенно неприличным. Получив землю под кладбище, старообрядческая община создавала свою организацию с кассой на построение церкви, содержание причта, благоустройство некрополя и благотворительность. Касса эта наполнялась добровольными взносами «на помин души» и посмертными вкладами (но похороны на старообрядческом кладбище были всегда бесплатны).
В результате в кладбищенских кассах скапливались непомерные средства. Эти средства перемещались в деловую область на естественных для «милостыни», но невероятных для заёмщика условиях — так как деньги поступали в кассу «на покой души» и наживаться на них был несомненный грех, а распорядители фондов были прямодушно верующие люди, то:
— плата за кредит принципиально отсутствовала;
— размер кредита ограничивался только имеющейся свободной наличностью;
— так как «милостыня» невозвратима, срок возврата не определялся;
— документальное оформление отсутствовало, так как при раздаче милостыни расписок не требуют;
— в подробности использования кредита не вдавались, полагаясь на благочестие и благоразумие «брата».
В то же время «милостыня» являлась именно системой кредита — старообрядец-предприниматель, получая «братние деньги» и в мыслях не допускал не вернуть полученного. Распорядителям касс это хорошо было известно.
Не раз говорилось о высокой трудовой этике и аскетизме старообрядцев, отношении к умножению капитала ради нового производства, а не ради наживы, высокой нравственности старообрядческих производств и артелей — взаимодоверии, честности и добросовестности. То есть, почти все факторы экономической успешности старообрядчества имели религиозно-этическое происхождение.
Именно к этим особенностям старообрядческого уклада обращался в предреволюционное время Уфимский епископ Андрей (Ухтомский), говоря о Церковной республике и христианском социализме, как объединении церковно-приходских советов, слиянии старообрядчества и официального православия.
Старообрядцы выступали хранителями древних старопечатных и рукописных книг, древнерусской иконописи «до Никона». Ценность старообрядческой культуры для сегодняшнего дня заключается в сохранении в живом виде древних русских обрядов, традиций унисонного хорового пения и др.
В силу изоляционистских традиций старообрядцы сохранили многие архаичные черты традиционной культуры. Неслучайно старообрядчество, сохранившее книжность и яркие самобытные черты традиционной культуры, всегда привлекало пристальное внимание исследователей – археографов, этнографов, лингвистов, фольклористов, историков.
На территории Башкирии действуют крепкие общины старообрядцев в Стерлитамаке, посёлке Раевском, в пос. Алылеевском, с. Усень-Ивановка Белебеевского, д. Покровка Иглинского районов и др. В Башкирии есть несколько сот православных, справляющих службу по уставу «до Никона», но в настоящее время их число мало поддается учету…
Со старообрядческой тематикой связывают свои поиски некоторые представители местной интеллигенции, но к культуре и этике это отношения не имеет.
