Патриотическая пропаганда в провинции 1914 г.

747858895 Патриотическая пропаганда в провинции 1914 г. Защита Отечества История и краеведение САМАРСКАЯ ОБЛАСТЬ

«Долой Германию, да здравствует Россия!», или опыт патриотической пропаганды 1914 г.

Провинциальная Самара начала лета 1914 г., вдали от столичной суеты, вела тихую и размеренную жизнь, заполняя свободное время прогулками по набережной и Струковскому саду, посещением театров и светскими беседами. Казалось, ничто не может вывести ее из безмятежного состояния. Все переменилось с первыми раскатами грома, когда Германия объявила войну России. Пришли новые ощущения, новые настроения, новые чувства…

Официальная пропаганда обещала завершение войны уже к Рождеству. Это возымело определенное действие и на самарского обывателя. Прогностический образ войны в глазах просвещенного населения представлялся победоносным. «Враг, — писала газета «Волжское слово» на третий день после объявления войны, — счел сейчас момент благоприятным для нападения: он думает, что у нас голод, чума, холера и внутренние волнения. Он ошибся, у нас все великолепно: торговые дела идут прекрасно, урожай хорош и перед лицом врага все объединяются, забывая внутренние раздоры»1.

В то же время в речи депутата Самарской городской думы Челышова видно осознание войны как пограничной ситуации — жизнь или смерть, победа или поражение: «Это коренная битва народов, какие бывают один раз в тысячелетие. Для России это вопрос: быть или не быть. Я верую, что мы победим, […] в последнее время Россия начинает укрепляться и устраиваться. Она уже объявила войну зеленому змию. Врагам нашим не выгодно, чтобы мы были трезвы»2.

Под воздействием официальной пропаганды высшие и средние слои Самары выражали свои патриотические чувства в массовых шествиях, собраниях, митингах. Так 20 июля 1914 г. состоялась первая патриотическая манифестация в Струковском саду. «Затем толпа манифестантов, состоявшая в большинстве из детей и молодежи, с пением гимна двинулась из сада по направлению к памятнику Александру П. Из толпы то и дело раздавалось: «Долой Германию, да здравствует Россия!»3

253636367 Патриотическая пропаганда в провинции 1914 г. Защита Отечества История и краеведение САМАРСКАЯ ОБЛАСТЬ

Поддержка войны выражалась также и в массовом движении добровольцев. В газетах не единожды приводились сведения о количестве людей, добровольно желавших вступить в ряды русской армии и отправиться на фронт. В основном это были выходцы из мещанской среды. Многие прошения о зачислении в армию были отклонены под тем предлогом, что нехватка людей в фронтовых войсках не ощущается, поэтому молодые люди: юноши и даже девушки, переодевшись в мужские наряды, бежали от семейного благополучия на передовую. Так «самарский мещанин Евдоким Авдонин заявил в полиции, что недавно неизвестно куда скрылся сын его Александр Евдокимов Авдонин, 15 лет… По словам товарищей его, Авдонин собирался на войну с немцами»4. Это явление наблюдалось и в крестьянской среде: «Крестьянин с. Николаевки Стрелков заявил в жандармское полицейское управление Самаро-Златоустовской ж.-д. о том, что незамужняя дочь его бежала на войну, захватив с собой тайно от него 300 рублей денег»5.

Читайте также:  Уничтожение памятников архитектуры Уфы

Одним из распространенных тезисов официальной пропаганды стран, вовлеченных в военный конфликт, был тезис о войне как вынужденной, оборонительной. Он активно эксплуатировался и в России, и в ее провинциях: «Мы не искали войны, нас вызвали на нее, нас хотят «уничтожить», — и мы взялись за оружие с тяжелым чувством, но с верой в Бога и в правоту нашего дела. Сердца наши горят мужественной решимостью постоять за родину и за наших близких, не жалея своей крови и достояния»6.

25263636 Патриотическая пропаганда в провинции 1914 г. Защита Отечества История и краеведение САМАРСКАЯ ОБЛАСТЬ

Патриотическая пропаганда в провинции 1914 г.

Объяснение, которое давала официальная пропаганда, удовлетворяло более или менее просвещенных людей. Низшие же слои населения, многочисленное русское крестьянство, слабо реагировали на высокопарную мотивацию, вроде призывов к борьбе за «братьев-славян». Между тем идея панславизма звучала довольно часто. Вот один из образчиков подобной пропагандистской риторики: «Не далек час, когда […] не будет […] на нашей старой земле ничего другого, кроме мирного плодотворного труда, обеспеченного братским сожительством славянских народов под державным скипетром Императора Всероссийского. Вот какое будущее должна принести нам и всему славянскому миру эта не нами начатая война. Отторженные насилием мы возвращаем себе с оружием в руках, но крепко спаяем его с Россией русской братской любовью. Свободу и счастье несем мы возвращенным братьям, задыхавшимся в цепких руках исконных врагов славянства. Вот высокая задача великой войны, которую в неисповедимых путях своих предуказал Господь Бог русскому народу»7.

Для массовой патриотической пропаганды использовались другие клише. В основе их лежала апелляция к православным традициям русского народа, к его исконной нравственности. Создавался понятный любому крестьянину образ русского воина как былинного богатыря — сильного, строгого, но доброго и справедливого, который всегда прибывает в спокойствии, пока не наступит угроза благополучия родного края. Скрытая мощь, писали газеты, всегда таилась в простом русском народе, и теперь в тяжелую годину нужно подняться с печи и продемонстрировать всему миру праведный гнев ревнителя веры и справедливости, борца за правду. Одним из ведущих был следующий мотив: «Сумеем же постоять за то, что нам дорого, не дадим торжествовать насилию и неправде, а если нужно — то «душу положим за други своя»8.

Читайте также:  ЮСУПОВ Тимербай Юсупович

Газеты постоянно «рисовали» портрет рядового русского воина, который с честью и мужеством готов отстаивать свою родину, но в то же время с жалостью и снисхождением, «по-христиански», относится к коварному и алчному врагу. Вот своими наблюдениями делится ветеран: «Сердобольность, присущая русскому человеку, не оставляет солдата нашего даже «во хмелю» боя. Бросится противник в ноги — щадишь его, и иногда на свою шею, так как некоторые из них, в особенности немцы, ведут себя вероломно»9. Милосердие, нравственность провозглашались залогом победы в войне, поскольку они отвечают христианской морали, носителям которой обеспечено божественное покровительство. Популяризировалось утверждение о том, что с русскими пленными в Германии обращаются ужасно, в то время как в России «население пленных встречает без всякой вражды, в полном смысле этого слова — сердечно»10. В периодической печати то и дело попадаются сценки христианского отношения россиян к врагу: «…Высокий рябой мужик замешкался около пленного. Вынув из-за косоворотки мешочек, привязанный тесемкой, он высыпал содержимое на ладонь и, найдя среди меди и мелкого серебра рубль, торопливо и неуклюже, как бы боясь, что увидят, всунул его в руку немцу: «Возьми братец, тебе-то пригодится в плену, а мне…ведь не знаю, буду ли жить еще завтра… Твои-то меня уж, может, укокошат»11

7966874 Патриотическая пропаганда в провинции 1914 г. Защита Отечества История и краеведение САМАРСКАЯ ОБЛАСТЬ

Патриотическая пропаганда в провинции 1914 г.

Печатались интервью, несущие мощный пропагандистский заряд. Доверие к ним должны были вызвать свидетельства очевидцев. Речь в них нередко шла о том, что немецкие солдаты не знают целей войны и даже состава союзников и противников. Часто эксплуатировалась тема недостойного поведения немецких офицеров. Рядовой германской армии утверждал: «Офицеры […] прячутся за наши спины, обращаются грубо, кормят раз в сутки. Наши лошади похудели. Люди голодны и устали. А они хотят, чтобы мы сражались храбро. О, если бы наш император об этом знал, он показал бы им, […] ведь наш император войны не хотел»12.

Простым русским воинам внушалась мысль о моральном превосходстве над противником как о залоге будущей победы. Не нужно было думать о том, выдержит ли страна это испытание, хватит ли ее внутренних ресурсов, стоит ли ради войны покидать дом, семью, идти на фронт. Ответ был один: стоит, ведь эта война не может не принести славу России и всем ее воинам. Фронтовики больше беспокоились о родных и близких, оставшихся на родине, чем о себе. «Не так меня страшит бой и враг, — писал один из солдат, — на которого я иду смело, помня святую присягу. Нипочем мне холод и труд. Но мучает меня совесть, что не могу я родную старушку мать успокоить и пригреть в теплой хате. Сильно мучает это меня, жалко ее, родную, но ничего не могу сделать»13.

Читайте также:  ЧЕРТОВО ГОРОДИЩЕ (УФИМСКОЕ I)

Газеты, печатавшие такого рода материалы, опять-таки апеллировали к святости русского воина. Враг же, наоборот, не признающий никаких моральных норм — падший человек, способный ради наживы на все, что угодно. Это, скорее даже не человек, а зверь. «Необходимо спилить зубы дикому зверю, подрезать ему когти, надеть на него намордник. Немцы проповедовали всему миру о власти «железного кулака», пусть теперь испробуют они его на себе»14.

Как же сочетался этот образ врага с умилительным отношением к пленным? Русский проповедник, настоятель Казанского собора протоиерей Орпатский, приводил следующие аргументы: «Так же следует возлюбить своего врага, когда он уже не враг, как своего ближнего. Удивительно ли, что немцы изумляют мир своей жестокостью по отношению к больным, женщинам, детям, если их пасторы забыли вечные истины Евангелия? Русское население и русские солдаты поступают не так, как рекомендует поступать немецким властям немецкий .пастор…»15

Любая война имеет своей целью победу, достижение которой возможно только при определенном морально-психологическом состоянии населения страны и ее армии. Убедить российский народ и армию в моральном превосходстве над противником, Германией, — к этому стремилась официальная пропаганда России, опыт которой был представлен нами в весьма кратком изложении и в рамках Самарского края лета-зимы 1914 г.

ПРИМЕЧАНИЯ:

Волжское слово. — 1914. № 1952. — 22 июля.
Там же.
Там же.
Там же. — № 2047. — 8 августа.
Там же. — № 2096. — 11 октября.
Государственный архив Самарской области (ГАСО), ф. 3, оп. 61, д. 16, л. 19 об.
Там же.
Там же, л. 34 об.
Волжское слово. — 1914. — № 2073. — 12 сентября.
Там же. — № 2066. — 3 сентября.
Там же. — № 2051.-3 сентября.
Там же.
Там же. — № 2145. — 12 декабря.
ГАСО, ф. 3, оп. 61, д. 16, л. 34.
Волжское слово. — 1914. — № 2066. — 3 сентября.

 

Маргарита Черкасова, главный специалист отдела публикации и использования документов Государственного архива Самарской области

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

двадцать − двенадцать =

Next Post

Башкирская конница в Крымской войне

Ср Окт 28 , 2015
Вслед за Отечественной войной башкирское войско участвовало в русско-турецкой войне 1828-1829 гг. С самого начала войны в Тирасполь были отправлены два башкирских полка для несения […]
Башкирская конница в Крымской войне