Лопатино — Уфа от А до Я

Лопатино — Уфа от А до Я

Лопатино, село на берегу реки Шугуровки, ныне часть Орджоникидзевского района Уфы. Одно из древнейших крестьянских поселений, исследовано знатоком истории дворянства, авторитетным уфимским историком Булатом Азнабаевым. Публикуем это глубокое исследование, учитывая, что сборник, в котором оно напечатано, вышел тиражом всего 100 экз.

 

Б.А. Азнабаев

Уфимский дворянский род Лопатины

(Река времени. 2012: Мир южноуральской усадьбы / Отв. ред. Ю.М. Абсалямов, М.И. Роднов. – Уфа, 2012).

На северной окраине Уфы, в Орджоникидзевском районе, там где улица Свободы вырывается из городской застройки в сторону «пригорода» – бывшего села Тимашево, справа от дороги, на берегу крохотной речушки Шугуровки вдоль улочки имени Олега Кошевого вытянулись три десятка домов. На современных картах рядом обозначено: «Старолопатино». Это одно из древнейших поселений около Уфы, заложенное ещё в XVII в. и неразрывно связанное с дворянами Лопатиными.

Уфимский род Лопатиных происходит от стольников Алексея и Василия Ивановичей Лопатиных[1]. Основателем уфимской ветви рода был Сидор Смирнов сын Лопатин. В уфимской десятне 1626 г. против его имени было отмечено, что вёрстан он был в Москве при царе Борисе, служил в детях боярских в Уфе при царе Василии[2]. Однако в материалах архива уфимского дворянского собрания, частично скопированного по поручению Д.С. Волкова, есть данные, что Сидор Лопатин служил в детях боярских ещё при царе Фёдоре Иоанновиче[3]. Таким образом, есть основания полагать, что Лопатины появились в нашем крае со времени основания Уфы.

В документах писцового производства Сидор Лопатин впервые отмечен в 1607 г. Согласно записи в «Отводной книге» от 12 июля по Уфе ему была отказана пашня на Шугуровой реке, по соседству с поместьем Рудака Фёдорова сына Уракова (основоположника единственного княжеского рода Уфы)[4]. Всего Сидор получил 30 четвертей пашни в поле, что составляло меньше трети положенного ему поместного оклада. Вероятно, это обстоятельство подвигло его на поиски новой земельной дачи. В 1613 г. он оформил отвод небольшой поляны в 6 четвертей в поле между дачами Сергея Аничкова и Максима Гладышева[5]. В 1618 г. Сидор получил отказную грамоту на луг с сенными покосами около болота «вдоль Шугуровки на 200 копен»[6]. По-видимому, при этом были нарушены земельные права его соседа Никиты Уракова. Последний написал жалобу, что отводчик Сидора Лопатина (уфимский сын боярский Константин Голубцов) «зделал отвод ложно»[7]. Сидор Лопатин был убит в бою с калмыками в 1620 г.

Его старший сын – Алексей Сидоров сын Лопатин был вёрстан в дети боярские в1621 г., как отмечено в указе, в «вымороченный» оклад своего отца[8]. В 1622 г. Алексей Лопатин подал челобитную с просьбой закрепить за ним поместье отца на реке Шугуровке по дачам 1607 и 1618 гг.[9] На государевой службе Алексей Сидоров сын Лопатин проявил себя как незаурядный дипломат, пользовавшийся безусловным доверием властей. Дело в том, что с 1620 г. уфимская администрация получает полномочия вести любые переговоры с калмыками, вплоть до приёма в российское подданство отдельных калмыцких правителей[10]. В 1630 г. Алексей Лопатин был направлен для сопровождения калмыцких послов в Москву, «находился при них с человеком своим на станах и подворьях в приставах, для их кормления, с ним же послано жалование денежная казна для уплаты тем послам»[11]. В 1641 г. «по государеву указу» с Алексеем Лопатиным в Уфу из Москвы были посланы калмыцкие тайши «с государевым жалованием с 4 планками золотыми, одной цена 32 рубля 31 алтын, другой 29 рублей 23 алтына, третьей 29 рублей, четвертой 27 рублей, да сукно на однорядки»[12]. Впрочем, дипломатические поручения не освобождали дворянина от основной для дворян службы – походной. В 1635 г. Алексей Лопатин принял участие в одном из самых кровопролитных сражений с калмыками в Зауралье. В верховьях реки Белой отряд уфимцев при поддержке башкирской конницы разгромил калмыцкое войско во главе с царевичем Чучалеем[13]. В этом деле погибла третья часть дворянского гарнизона Уфы. К1647 г. Алексея уже не было в живых, но согласно переписной книге 1647 г. по Уфимскому уезду в его поместной деревне Сидоровой на Шугуровой реке проживала его вдова Арина с 4 сыновьями Евдокимом, Степаном, Никифором и Никитой. Крестьян и бобылей за ними не было[14]. Вдова Алексея Лопатина переживёт не только правление четырёх царей, но почти всех своих сыновей.

Второй по старшинству сын Сидора Лопатина – Иван к 1637 г. уже служил в дворянском списке Уфы[15]. Согласно переписной книге 1647 г. за ним также числилась деревня на Шугуровой реке с 3 дворами, в которых значилось 5 душ крестьян мужского пола[16]. Иван, как и отец, погиб в сражении с калмыками, но только позже – в 1648 г. После него осталось два сына, служивших в Уфе – Василий и Фёдор. Василий Иванов сын Лопатин в 1647 г. был поверстан в дети боярские вновь[17]. В 1649 г. он получил во владение поместье отца на Шугуровой реке, 50 четвертей пашни в поле[18]. В 1665 г. за участие в подавлении башкирского восстания Василий Лопатин был пожалован придачей к поместному окладу в 100 четвертей деньгами 2 руб.[19] Подобные награждения следовали только в случае, если служилому человеку удавалось лично уничтожить одного или более противников. Счёт велся только «явстенно», т. е. при свидетелях. В ряде указов о пожаловании придачи так и писалось – за «убитого калмацкого мужика». В 1676 г. Василию Лопатину было «велено за привод русских людей к кресту, а иноземцев к шерти придачу учинить поместного 50 четвертей к окладу»[20]. В 1683 г. Василий Иванов сын Лопатин «за службы и за раны», полученные им в боях с башкирами и калмыками вновь награждается придачей к поместному окладу 100 четвертей[21]. В 1684 г., будучи назначенным головой уфимских служилых людей, Василий Лопатин, тактически грамотно распорядившись небольшими силами уфимского гарнизона, успешно отбил переправу через реку Уфу у восставших башкир. В продолжении боя у села Богородского отряд уфимцев отбросил «изменников» от города[22]. В 1685 г. за эту и другие службы Василий Лопатин получил должность сборщика ясака по Казанской и Осинской дорогам. В 1687 г. в связи с заключением «вечного мира» с польским королем был пожалован придачей к поместному окладу 100 четвертей[23]. В 1686 г. Василий Лопатин вместе с Александром Аничковым подали челобитную на Василия Уракова, обвиняя его в бесчестье. Речь шла о нарушении местнических правил при назначении на командные должности в Уфе. В ответной челобитной Ураков назвал Лопатина и Аничкова «составщиками и ворами»[24]. В 1691 г. Василий Иванов сын Лопатин за службы и за раны был записан в самый престижный для провинциального дворянина выборный список[25]. Это пожалование возводило дворянина до статуса личной охраны царя. Именно выборных дворян посылали на земские соборы.

Читайте также:  Храмы Уфимской епархии

Его двоюродный брат Евдоким Алексеев сын Лопатин был поверстан в дети боярские в Москве в 1641 г.[26] Ещё до официального верстания в 1640 г. ему по разделу с братьями достался поместный жребий в 16 четвертей с половиной пашни на Шугуровой реке[27]. В 1645 г. за калмыцкую службу 1641 г. и «за убитых мужиков» Евдокиму была пожалована придача к денежному окладу 1 рубль в год[28]. В 1648 г. Евдоким добился отвода новой поместной дачи в 30 четвертей пашни в поле дополнительно к отцовскому имению[29]. В 1649 г. Евдоким Лопатин был пожалован в престижный дворовой список, что в перспективе открывало возможность пробиться в выборный список Уфы[30]. В1656 г. за калмыцкую службу и за полученные раны Евдоким назначается воеводой в Соловарный городок[31]. Эта должность считалась настолько выгодной, что на время её занятия дворянину не платили денежного жалования. В 1654 г. за успешную операцию по выкупу пленных башкир в калмыцких улусах Евдоким Лопатин был пожалован придачей к окладу к 100 четвертей поместного и 1 рубль денежного жалования[32]. В 1660 г. Евдоким Лопатин организовал коллективную челобитную дворян «всего города» на подьячего уфимской приказной избы Ивана Крашенникова. В результате дворяне добились высылки Крашенникова из Уфы и суда над ним в Москве[33]. В 1661 г. Евдоким судился с башкирами Минской волости за право владения рыбными ловлями на Белой реке «на городовой стороне». Судебное решение носило компромиссный характер, эти угодья были переданы Евдокиму в оброк по 4 алтына в год[34]. В том же 1661 г. Евдоким за службы был назначен сборщиком ясака по Казанской и Осинской дорогам[35]. В 1663 г. в Москве в Приказе Казанского дворца разбиралось местническое дело между Евдокимом Лопатиным и Дмитрием Гладышевым[36]. Оно началось с того, что Лопатин выразил протест в связи назначением Гладышева в стрелецкие головы Уфы. В 1663 г. Евдоким серьезно пострадал в ходе земельного конфликта с родственниками на Шугуровой реке. Евдоким с сыном Фёдором, объезжая поместные межи, застал своих двоюродных братьев Константина и Алексея Лопатиных за городьбой его пашни: «земля де их смежное и они де жердей навозили и хотели его землю городить». Угрозы Евдокима подать челобитную понимания у братьев не вызвали. Кузены принялись «хватать его с лошади на землю и начали обухами бить и бив его на той земле покинули и ушли и тем обесчестили, и по осмотру явилось по нем битых мест обе руки возле локтя переломлены». В допросе братья не признали факта избиения родственника, сказав, что «городили де свою землю, а никого не бивали, а были в лесу и рубили колья»[37]. В 1666 г. во время башкирского восстания Евдоким был убит. После него осталось 5 сыновей – Фёдор, Иван, Афанасий, Василий и Пётр.

Брат Евдокима – Никита Алексеев сын Лопатин был верстан в дворянский список в 1648 г.[38] В 1648 г. он был послан с 10 уфимскими стрельцами встречать калмыцких послов в Минской волости в деревне Биишево «от Уфы реки в 26 верстах, и допросить для какого дела они идут»[39]. В 1666 г. за участие в подавлении башкирского восстания 1662–1664 гг., за раны и смерть родственников Никита получил должность дворцового приказчика в сёлах Каракулино, Пьяный Бор и Иванцово[40]. В 1671 г. ему был выдан наказ «ехать по Казанской дороге расспрашивать Казанского уезда знающих людей, смотреть накрепко, проезжающих людей, которые едут в город Уфу, да будет то объявится расспрашивать всякими, которых городов они будут, и для чего и откуда они едут, да будет по какой причине и хотя бы малым им к воровству причастны к Стеньке Разина и тех людей расспросные речи прислать на Уфу со стрельцами, а самому о том беречься накрепко, чтоб иных городов проезжие люди объездными дорогами в Уфу не езжали»[41].

Его брат Фёдор Евдокимов сын Лопатин был вёрстан в боярские дети в 1668 г. По даточным книгам 1682 г. его оклад оставлял 350 четвертей поместного и 14 рублей денежного жалования[42]. В 1683 г. за службы и раны он получил должность сборщика ясака по Ногайской дороге[43]. В 1684 г. Фёдор Лопатин добился ещё более выгодной службы дворцового приказчика в Каракулино, Пьяном Бору и Иванцово[44]. Вновь эту должность он получил в 1690 г.[45] В 1717 г. по смотру был отставлен из полковой службы, получив указание служить в городе[46]. В том же году за долг поступился томскому казаку «крепостной своей девкой»[47]. Согласно Ландратской книге 1718 г. Фёдору было 70 лет, он жил своей деревней на Шугуровке с сыновьями Андреем 23 лет и Александром 21 года. За ними числилось 8 душ мужеского пола и 7 женского пола[48].

Читайте также:  СОБОРНАЯ ПЛОЩАДЬ

Два брата Фёдора Евдокимова сына Лопатина – Иван и Василий стали фигурантами долгого судебного разбирательства, в ходе которого потребовались следственные показания всех уфимских дворян. Василий Евдокимов сын Лопатин был вёрстан в дети боярские в 1654 г.[49] Его брат хотя и был поверстан в 1660 г., но, по словам челобитчика С. Пекарского, на службу не являлся. Жалованье за него «имал подставно» Василий Лопатин. Неявка на станичную службу – явление вполне ординарное, но Пекарского возмутило поведение Ивана Лопатина, который «в лес бегает, дни по 2, 3, 4 и более живёт и жалование емлет, а с села Богородского крестьянами неводом рыбу ловит, и живучи с ними на песке из лука стрелял и в кулаки бился и шахматы играл»[50]. Опрошенные дворяне также признали служебную недееспособность Ивана Лопатина по причине его странного, с сословной точки зрения, поведения.

Сын Василия Евдокимова сына Лопатина – Осип стал фигурантом более серьезного судебного разбирательства. В 1683 г. он был вёрстан в дети боярские с самым высоким окладом поместного 350 четвертей, денежного 12 рублей жалованья[51]. Однако реальное годовое жалованье составляло только по 7 рублей, поскольку за ним значился один крепостной крестьянин. До 1708 г. Осип Лопатин ни в военной, ни в гражданской службе себя никак не проявил, поскольку его оклад за 15 лет не увеличился ни на один рубль[52]. В хозяйственном плане, судя по актам уфимских крепостных книг, Осип преуспел. В 1702 г. уфимцы Матвей и Фёдор Каловские «заняли уфимца Осипа Васильева Лопатина 5 рублей до Богородицы, а в тех деньгах заложили вотчинную свою землю на Шугуровке от его Осиповой с братьями поместной земли по дачи Бориса Аничкова по ключу что на Шугурове, опричь мельницы да усадьбы, да в той же кабале написали, что молотить на него Осипа с женой и детьми 4 года по 20 четвертей хлеба на год в базарную цену»[53]. В 1706 г. гулящий человек взял у Осипа 6 рублей, а за те деньги обязался «жить у него во дворе и работа делать 3 года»[54]. В 1715 г. уфимский фискал Л. Яковлев прислал в Сенат доношение о ссоре, произошедшей между дворянами М. Аничковым и В. Ураковым. Во время «государева ангела» на обеде у коменданта И. Бахметьева эти уфимцы бранились и называли друг друга изменниками. Началось следствие, в ходе которого выяснилось, что оба дворянина обвиняли друг друга в измене, которая имела место во время разгрома уфимского солдатского полка П.И. Хохлова башкирами осенью 1707 г. Сенатское расследование, начатое в 1716 г., показало, что П.И. Хохлов ещё в начале похода утратил контроль над своими подопечными. У горы Юрактау башкиры захватили все пушки и обоз полка. Оставшиеся в живых служилые люди заняли оборону в лесу, где в течение недели отбивали башкирские подступы. Из полкового лагеря на сторону башкир перешли уфимские дворяне, среди которых находился и Осип Лопатин. Перебежчики не только сообщили восставшим, что в полку кончился весь порох, но и лично приняли участие в нападении на укреплённые позиции полка. При этом башкиры «приступили и били на них за щитов из луков и пищалей непрестанно, а в управлении тех щитов были уфимские служилые люди Дмитрий Сюзьмин, Максим Аничков, Осип Лопатин, Василий Гладышев, сотник Петр Шапошников и иноземец Алексей Жуков»[55]. Впрочем, следствие 1715–1716 гг. так и не было закончено. Следователи сослались на смерть командира полка, а также многих фигурантов этого происшествия. Между тем Осип Лопатин ещё в1718 г. проживал в Уфе с сыном Михаилом. За ними числилось 2 дворовых людей[56].

К началу XVIII в. Лопатины не приобрели состояния. Даже по уфимским меркам их род нельзя отнести к среднему слою помещиков. По поводу росписи приданого, которое получил Дмитрий Константинов сын Лопатин за своей женой Меланьей Савиной в 1702 г., В.А. Новиков весьма красноречиво отметил: «Такое приданое, если принять в расчет невысокую ценность в то время жемчуга и соболя, посовестился бы дать мало-мальски зажиточный крестьянин, а между тем Лопатин так ценил это приданое, что для обеспечения получения обещанного счёл нужным оформить актом за подписями 7 дворян». В роспись приданого входили «телагрея китайчитая, телагрея кумашня с кружевом, кокошник жемчужный половраку, два кокошника золотых, борок жемчужный [нанизанное ожерелье, несколько низок бисера – авт.], два креста серебряные, две серьги одна с жемчугом, четыре перстня серебряных, семь рубах, шапка соболья, перина с головьем, одеяло баранье, мерин бурой пяти лет, нетель рыжа стельна, две овцы»[57].

Согласно Ландратской книге 1718 г. всё землевладение рода Лопатиных было сосредоточено вокруг трёх деревень на реке Шугуровке, заложенных ещё Сидором Лопатиным в начале XVII в. Итак, в деревне по Шугуровке речке «над Ключом» располагались дворы Фёдора Евдокимова сына Лопатина, 70 лет, с женой Марьей, 67 лет, с ними жил сын Андрей, 23 лет с женой Анной, 27 лет. Они растили сына Александра 3 лет. За ними числились дворовые люди: 8 душ мужского и 7 женского пола. В той же деревне располагался двор Матрёны Васильевой Лопатиной, 50 лет (вдовы Афанасия Лопатина). С ней проживал сын Дмитрий, 27 лет с женой Авдотьей, 23 лет, у них росли сыновья Степан, 5 лет, Федор, 2 лет и сестра Авдотья, 24 лет.

Читайте также:  Уфимская государственная академия искусств - Уфа от А до Я

Вторая деревня называлась Лопатина «над Шугуровой речкой». В ней располагался двор Степана Константинова сына Лопатина, 22 лет. Он жил с матерью Авдотьей (вдова Константина Лопатина), 60 лет. В том же дворе жили брат Степана Кирилл, 11 лет и сёстры Марья, 8 лет и Фёкла, 3 лет. Здесь же находился двор вдовы Алексея Лопатина Арины, 90 лет, у неё во дворе жил зять Кузьма Андреев сын Осипов, 21 года с женой Авдотьей, 23 лет. Они растили сына Василия, 2 лет.

Третья деревня также называлась «Лопатина над Шугуровой речкой». Здесь располагался двор Петра Васильева сына Лопатина, 55 лет. Он жил с женой Марьей, 50 лет, дочерьми Домной, 20 лет, сыном Василием, 2 лет. За ними были записаны «две дворовых женки». Далее располагался двор вдовы Ильи Лопатина Марьи, 36 лет. Она растила сыновей Фёдора, 10 лет и Андрея, 8 лет. Она владела дворовыми людьми: 4 душами мужского и 4 женского пола. Далее следовал двор Михаила Осипова сына Лопатина, 20 лет, жившего с женой Марьей, 19 лет. Они владели одной дворовой девкой. Последним отмечен двор Степана Егорова сына Лопатина, 18 лет. Он жил с матерью Домной, 40 лет[58].

Таким образом, на 31 помещика из рода Лопатиных приходилось 26 человек крепостных и дворовых людей. Судя по всему, дворяне Лопатины никогда не чурались личного участия в полевых работах, о чём косвенно свидетельствует конфликт между двоюродными братьями во время городьбы пашни.

XVIII и XIX века не принесли благополучия и служебных успехов роду Лопатиных. По третьей ревизии в Уфимской провинции из них значилось всего два владельца крепостных, оба проживали в деревне Лопатино на Сибирской дороге. Это уфимский отставной дворянских рот квартирмейстер Андрей Фёдорович Лопатин с 5 душами мужского пола и Оренбургского драгунского полку отставной капрал Иван Михайлов сын Лопатин с 1 крепостным крестьянином[59].

Согласно Экономическим примечаниям к Генеральному межеванию в Уфимской уезде к 1799 г. Лопатиным принадлежало только одно сельцо на реке Шугуровке, «общего владения прапорщиков Фёдора Андреевича, Никиты Андреевича, Афанасия Ивановича, сержанта Фёдора Петровича, прапорщика Дмитрия Ивановича, сержанта Артемия Ивановича и неслуживших дворян Александра Ивановича и Павла Ивановича Лопатиных. За ними числилось 275 дес. земли и 8 душ мужского пола. К сельцу же были приписаны 151 дес. сенных покосов[60].

Очевидно, что имение не могло быть источником существования для столь многочисленного семейства. В 1853 г. сельцо Лопатино принадлежало «не бывшему в службе дворянину Лопатину», у которого было 81 дес. земли и 6 душ мужского пола[61].

Некоторые представители рода в XIX в. служили в небольших чинах в губернском правлении или по выборам дворянства. Дворянский заседатель Уфимского уездного суда штабс-капитан Ион Александрович Лопатин в службу вступил в Дворянский полк кадетом в 1813 г. В 1816 г. переведён прапорщиком в 45 Егерский полк, произведён подпоручиком в 1822 г., поручиком в 1824 г., штабс-капитаном в 1825 г. В 1826 г. вышел в отставку, после чего и был избран уфимским дворянством в Уфимский уездный суд в 1827 г. заседателем. За ним числилось 50 дес. земли, доставшейся по наследству в Уфимском уезде от матери прапорщицы Анны Курчеевой[62].

В 1848 г. смотрителем Стерлитамакской городской больницы служил 32-летний коллежский регистратор Ананий Лопатин. Он поступил в службу в Оренбургскую казённую палату канцеляристом в 1832 г., но уже через три года уволился в отставку. В 1837 г. по прошению определён в Оренбургскую межевую контору. Чин коллежского регистратора получил в 1834 г. В 1844 г. в связи с упразднением межевой конторы уволен, в том же году получил место смотрителя городской больницы в Стерлитамаке. Никакого имения, даже квартиры за Ананием Лопатиным не числилось[63].

Поводя итог истории уфимского рода Лопатиных отметим, что его представители разделили судьбу многих дворянских семейств края XVII в. В большинстве своем Лопатины служили Отечеству честно и достойно. Однако правительство явно не соразмеряло колоссальность возложенных на местное дворянство обязанностей ни с численностью сословия, ни с его материальными возможностями. В тоже время разорительная и опасная служба (многие представители рода Лопатиных погибли в ходе военных действий) не оценивалась правительством адекватно. Многочисленные вознаграждения за службу, как придачи к окладу или пожалование в дворовой и выборный списки, носили символический характер. По этой причине дворянские роды Уфы вполне закономерно беднели. В XVIII–XIX вв. финансовая несостоятельность дворянских семей обусловила неспособность дворянских семей дать своим детям приличное образование, что в свою очередь, препятствовало карьерному росту и благополучию представителей древнейших родов Уфы.

В дальнейшем Лопатины постепенно превратились фактически в обычных крестьян, только сохранивших принадлежность к дворянскому сословию. По переписи 1917 г. из 14 дворов в деревне Лопатино в 13 проживали надельные дворяне и весьма средние по достатку[64].

Публикуется на posredi.ru в сокращении.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

8 + 4 =

Next Post

Мариинская женская гимназия - Уфа от А до Я

Чт Фев 13 , 2014
Мариинская женская гимназия — Уфа от А до Я Мариинская женская гимназия на Пушкинской улице, ныне уфимская гимназия № 3. Архивное фото Мариинская женская гимназия (в […]
От дома Тушнова до Дворянского собрания. По Голубиной – Пушкина