ДВОРЯНСКИЕ УСАДЬБЫ УФИМСКОЙ ГУБЕРНИИ

636363636363 ДВОРЯНСКИЕ УСАДЬБЫ УФИМСКОЙ ГУБЕРНИИ БАШКИРИЯ История и краеведение Свой дом

Публикуем исследование О.С. Мордовиной «Опыт реконструкции планировки дворянской усадьбы Уфимской губернии XIX–XX вв.»

Начатое изучение истории помещичьей усадьбы Петра Ивановича Сергеева при селе Богородском к северу от Уфы было продолжено летом 2013 г., когда провели фотофиксацию бывшей усадебной территории, измерили и примерно реконструировали планировку комплекса построек, окружающего садово-паркового и хозяйственного пространства, провели опрос старожилов, при продолжавшихся поисках архивных документов.

Само имение было куплено полковником и кавалером Иваном Сергеевым «по купчей крепости совершенной в Оренбургской Палате Гражданского Суда 18 генваря 1812 года у вотченников башкирцов Уфимского уезда Каршинской волости Сатлыгановской тюбы… на вечное и потомственное владение по межам и урочищам». Затем, 25 сентября 1814 г. И. Сергеев продал часть земли коллежскому ассесору Петру Петровичу Тургеневу, хотя ещё в 1843 г. наследник – П.И. Сергеев – жаловался, что никак не могут провести размежевание, установить границы этих двух владений .

Кроме того, из переписки корпуса инженеров путей сообщения поручика П.И. Сергеева за 1840 г. оказалось, что в 1838 г. Сергеев купил 193 души крестьян с землёй у поручика Смирнова в с. Понково Мещовского уезда Калужской губернии. Души эти были заложены в Московском Опекунском Совете, который разрешил 170 душ перевести в Оренбургскую губернию в с. Богородское.

Однако, 26 июня 1839 г. поручик П.И. Сергеев приобрёл ещё 3 тыс. дес. земли в Стерлитамакском уезде у вотчинников 7-го башкирского кантона Дуван- и Кси-Табынской волостей (площадь обмежёванная в двух участках по 1 и 2 тыс. дес.). Там Сергеев основывает сельцо Никольское в 1839 г., куда направляет калужских переселенцев и просит разрешения официально крестьян туда же причислить.

В ходе разбирательства, однако, выяснилось, что дела успешного предпринимателя П.И. Сергеева не так уж безоблачны. На нём числилось несколько «запрещений» (судебных исков), из которых можно узнать о начале «бизнеса» помещика-инженера.

В 1835 г. (8 июня) решением Пензенской Гражданской палаты от «покойных родителей его Полковника Ивана и Варвары [Александровны] Сергеевых» по разделу с братьями и сёстрами П.И. Сергееву досталось с. Богородское (176 душ) «в обеспечение принятых им согласно разделу к выплате брату его Екатеринославского Кирасирского Полка Юнкеру Николаю Иванову Сергееву за следующую ему из имения половинную часть денег 45 000 руб. сроком 10 лет».

Кроме того, на наследство получили права, помимо двух братьев, сёстры: поручица Вера Воецкая, девицы Ольга , Евдокия и Екатерина Ивановны Сергеевы. На 1838 г. за Петром Ивановичем числился долг брату юнкеру Н.И. Сергееву в 25 000 руб., а Евдокии и Екатерине – 15 000 руб. Более того, в 1838 г. поручик П.И. Сергеев успел взять ссуду в Московском Опекунском Совете под сельцо Богородское (224 крестьян и дворовых).

По всей видимости, старший брат Пётр Иванович получил недвижимость, но с обязательством выплатить брату и сёстрам значительные суммы денег, что, судя по всему, он к 1840 г. не только не спешил исполнить, но и заложил формально принадлежавшее не ему одному имение в опекунском совете, а полученные деньги направил не на выполнение своих родственных обязательств, а на какие-то свои бизнес-проекты.

А в 2013 г. были произведены измерения бывшего усадебного комплекса Сергеевых с целью попытаться реконструировать план поместья. При этом надо оговориться, что кроме самой родовой усадьбы Сергеевых, территория которой сейчас занята селом Богородским, существовавшим в прошлом буквально рядом с дворянским гнездом (см. схемы), к северу, за посёлком Вишнёвка примерно в 5–8 км от Богородского возник второй, меньший по размеру «дочерний» усадебный комплекс – так называемый хутор «Барыня» (дорога к нему от села именовалась Хуторской), где проживала внучка П.И. Сергеева Любовь Николаевна Грунская (урождённая Осипова).

В начале лета 2013 г. были сфотографированы остатки паркового ансамбля хутора «Барыня». Хотя основная часть земли сейчас засевается, сохранилась большая вытянутая сиреневая аллея , чьё мощное цветение до сих пор бросается в глаза, в аллее имеются два полукруглых углубления – места двух одноэтажных домов. В первом проживали крестьяне, второй представлял собой особняк барыни.

Сзади сиреневой аллеи, изначально отделявшей постройки от значительного фруктового сада, ныне сохранился массив лесных насаждений, не распаханный из-за того, что он находится на склоне небольшого холма, перед которым и лежал хутор «Барыня». Сейчас он представляет собой довольно разреженные заросли одичавших плодовых деревьев и отдельных кустов акации в окружении дикой растительности. При хуторе Грунской была по всей видимости система прудов. Один сохранился в стороне от бывшей усадьбы, причём дорога к нему проходит среди двух рядов сирени (ширина между ними около 10 м).

Чётко фиксируется также посреди поля углубление, возможно остатки какого-то пруда, ныне сухое и поросшее кустарником (по воспоминаниям старожилов здесь ранее бил родник, где брали воду). Оно лежит на возвышении, что позволяет предположить наличие каскада соединяющихся прудов, снабжавшихся водой из естественного источника.
Л.Н. Грунская постоянно проживала во вновь основанной усадьбе, здесь она перенесла все лихолетья революции и Гражданской войны.

По данным переписи 1920 г. 53-летняя Любовь Николаевна Грунская (детей не было) продолжала жить на своём хуторе, рядом (видимо, во втором доме) жили работники – мужчина, 35 лет, и женщина, 33 лет. За бывшей помещицей числилась земля, имелось 15 голов скота (рабочая лошадь, корова, 3 телёнка, 6 овец, 4 свиньи) и 10 кур. Под посевом летом 1920 г. было 0,75 дес. озимой ржи, 0,25 дес. ячменя, 1 дес. овса, 0,25 дес. проса и 0,25 дес. картофеля, всего – 2,5 дес., ещё 1 дес. отдыхала под паром.

На огороде у Любови Николаевны советские статистики насчитали 30 кочней капусты и высеянных 2 фунта лука. В хозяйстве имелись соха, железная борона, серп, сани / дровни, одноконная телега на железном ходу . Старожилы в селе Богородском вспоминали высокую статную женщину в красивом платье, приходившую в церковь на службу.

Сама же территория основной усадьбы, находившаяся рядом с селом Богородским , в советское время вошла в состав поселения. На следующих схемах показано расположение усадьбы П.И. Сергеева и его наследников. Первая схема – это план усадьбы дворян Сергеевых, как удалось реконструировать по документам, воспоминаниям старожилов и проведённому измерению участка.

Читайте также:  Письма Екатерины II уфимским наместникам

В центре поместья находились два барских жилых особняка. Первый дом – одноэтажный деревянный, стоял на высоком фундаменте с подвальным помещением. Его, по воспоминаниям, выстроил полковник Иван Сергеевич Сергеев в 1812 г. Имелись два входа, первый – парадный в сторону парка (на юг), на фасад выходило 14 окон. От этого входа шла аллея к пруду, в центре которого была сооружена купальная будка на сваях, к ней проложили мостик. А в парке располагались различные цветники, качели, здесь играли дети, отдыхали взрослые, прогуливались гости. Второй вход был со двора и предназначался для хозяйственных нужд. В первом помещичьем доме насчитывалось 6 комнат: зал, коридор, столовая, спальни и кухня. Потолки и стены были оштукатурены.

Первая планировка отличалась продуманностью и тяготением к изолированному от окружающего (крестьянского) мира комфорту. Замкнутое пространство первоначальной планировки усадьбы Сергеевых отражало в духе идей барокко рай ограждённый – «вертоград заключённый», когда зелёные насаждения образовывали как бы естественные стены внутреннего мира. Жилище хозяина – уединение на идиллическом мире природы, вдали от суетного общества, где хозяйствует жена и веселятся дети, а хозяин ведёт беседы о науке, поэзии и философии. Это «личный рай» дворянской семьи.

Сразу за усадьбой сзади находилась баня (ниже по склону), а рядом бил родник, наверняка, снабжавший дом и баню ключевой водой. Въезд к помещичьему дому закрывали с юга большой парк, сквозь который проложили аллею, и пруд, скорее всего, подпитывавшийся из ближнего второго родника или ручья.

Оба пруда, возможно, представляли собой изначально естественные озерки, потом искусственно расширенные и обустроенные. Подобным образом в советское время был выкопан третий пруд к востоку от усадебной территории (схема 2). Село Богородское с крестьянскими усадьбами было изначально заложено вокруг центральной улицы Калужской, от помещичьей усадьбы мир крепостных как раз отгораживался прудом и парком.

Помещик сразу поселил крестьян в некотором отдалении, по воспоминаниям, крепостным запрещалось селиться вблизи к въездным воротам (с юга со стороны улицы Калужской). Не случайно, именно на этом незастроенном месте к началу XX в. выстроит свой дом купец Сенцов. Вся усадьба была обнесена низенькой, опять же по воспоминаниям, оградой, носившей в общем символичный характер, два мира – дворянский и крестьянский разделяло немалое расстояние.

674764874 ДВОРЯНСКИЕ УСАДЬБЫ УФИМСКОЙ ГУБЕРНИИ БАШКИРИЯ История и краеведение Свой дом

Когда поместье унаследовал Пётр Иванович Сергеев, инженер и предприниматель, в 1840-е гг. возводится новый усадебный дом, отражающий иные воззрения владельца (старый при этом не был снесён, а продолжал использоваться). Более обширный, двухэтажный особняк сдвинут к западу от старого дома. От него прорублена широкая аллея, уже не проходившая сквозь окультуренный лесопарк , а обсаженная низкими, дающими обзор сиренью, акациями и светлыми берёзами. Причём новая аллея выходит прямо на улицу Калужскую, открывая прямое сообщение с крестьянским миром.

Хотя параллельно аллее проходила грунтовая дорога, скорее всего, прорубленная ещё первым владельцем, по ней, наверняка, и осуществлялись хозяйственные перевозки, поставки крестьянского хлеба и иных продуктов в барские амбары сзади усадебного дома, П.И. Сергеев проводит вторую аллею.

Его усадьба – это уже не просто жилой дом, но центр бизнеса, которому требуются быстрые и открытые контакты с внешним миром. На смену замкнутому барочному уголку отдохновения и уединения (вспомним, к примеру, усадьбу «Приютино» А.Н. Оленина под Петербургом ) приходит деловой классицизм с его рациональностью.

Первый этаж второго дома был кирпичный с небольшими окнами и сводчатым потолком. Здесь размещались кладовые.

Входные двери и ставни выполнены из металла для защиты в первую очередь от пожара. Если учесть, что сам П.И. Сергеев проживал в Богородском эпизодически, наездами, то первый (хозяйственный) этаж фактически играл главную роль в усадьбе. Барина могло и не быть, но мешки с зерном и прочий товар сюда постоянно подвозили, так что новая аллея закладывалась, видимо, не столько как парадный въезд экипажей, сколько как наиболее удобный подъезд телег под разгрузку.

Второй этаж усадебного дома был сделан из дерева, стены и потолки с лепными украшениями оштукатурены, паркетный пол. Выше второго существовал крытый железом мансардный этаж с балконом, обращённым естественно на юг в сторону парка. Видимо, с фасада в доме имелось два входа – в парк и к выездным воротам, что подтверждает функциональность постройки. Третий вход был сзади, в сторону скотного двора.

Выездные ворота, выходившие на улицу Вязовую, одновременно – на гужевую дорогу из села, скорее всего, существовали ещё при первом владельце. Отсюда был второй въезд в усадьбу из внешнего мира. За улицей / дорогой стояли дома дворовых, обслуживавших семью владельца, их специально поселили отдельно от «просто» крепостных.

Сеть родников соседнего леса питала самый большой пруд, возле которого предусмотрительно с противопожарными целями возвели большие амбары для хранения зерна. Амбары располагались в наиболее рациональном месте, близко к селу Богородскому, откуда крепостные подвозили хлеб, и рядом с просёлочной дорогой, чтобы удобно было вывозить товар к речной пристани (Удельные Дуванеи?) или забирать груз покупателям.

Западная часть усадьбы Сергеевых представляла собой просто более-менее окультуренный дикий лес, где вырубили часть деревьев, провели дорожки, посыпанные песком.

Этот лесопарк сохранялся в течение XIX в. практически не тронутым и служил своеобразным барьером, отделяющим дворню от мужиков. Южнее выездных ворот стояли пятиоконный дом охранника и большой жилой дом управляющего имением. То есть весь обслуживающий персонал был сконцентрирован в одном месте, при выездных воротах (но во внутренний мир усадьбы были допущены только охранник и управляющий, прочие жили за дорогой).

Перед отменой крепостного права в 1861 г. в Богородском насчитывалось дворовых 39 мужчин и 51 женщина , или примерно 15–20 семейств / хозяйств. Хотя к этому времени сам барин в имении постоянно не проживал, по количеству дворовой прислуги усадьба в Богородском не имела себе равных в северной части Уфимского уезда . То есть, до 1861 г. здесь существовал своеобразный «посёлок» со своими нравами и обычаями, весьма отличными от рядового мужицкого мира.

Читайте также:  Умер Юлиан Сосфенович Шевчук

После отмены крепостного права дворовые разъехались – кто ушёл в «мужики» и осел в Богородском, кто уехал. Позади обоих барских особняков, старого и нового, располагалась хозяйственная часть усадьбы – каретник, конюшни, хлева и иные постройки. Здесь новый владелец ничего в планировке менять не стал, наверняка, ограничившись заменой ветхих строений.

Внутри усадьбы П.И. Сергеев возводит церковь, в юго-западном углу первого парка, возле пруда. Сергеев-младший, наверняка, хорошо знакомый с классическими усадебными ансамблями Петербурга и окрестностей, ставит храм возле водного зеркала, где отражается, утопает «божественный дом». Здесь просматривается античное восприятие зеркала, в котором божество видело своё отражение. «И портик мраморный, водою окружённый / Удвоен зеркалом озёрным отражённый» (Жак Делиль, французский поэт, 1738–1813) .

Обращает внимание, что П.И. Сергеев не уничтожил старый усадебный дом, а возведение церкви в перспективе между двух главных зданий поместья показывает, что он полностью не стал отрицать прежней философии.

Более того, храм как бы «закрыл» внутреннее, уединённое пространство «личного рая» (плодового сада / парка) между главными домами и «водным партером» пруда, при котором возникает сакральная территория церкви и родового кладбища (усыпальницы). С балконов обоих главных усадебных домов открывалось созерцание сиюминутной семейной идиллии и прибежища душ предков, связывающих судьбу всех поколений Сергеевых.

Но многочисленные прицерковные служебные постройки выносятся за пруд, позади которого проходила небольшая дорожка (сейчас улица Барыкина), за ней и стояли дома причта. Очевидно, тут снова проглядывает явное желание помещика оградить внутренний мир своей семьи от посторонних, в данном случае – духовенства.

Вторая схема составлена при участии председателя сельского поселения Богородское Князевой Галины Андреевны, уроженки села. Бывшее дворянское имение Сергеевых представляет собой один из вариантов дальнейшей судьбы усадебных комплексов края. Сразу после революции 1917 г. и «чёрного» передела во многих поместьях селятся крестьяне, по переписи 1920 г. бывшие имения числятся как отдельные населённые пункты, где после бегства бывших владельцев селились такие же бывшие работники или иные лица, как в городах превращались в коммуналки особняки знати и предпринимателей.

Например, в Удельно-Дуванейской волости в 1920 г. существовало бывшее имение Шиловой, где жили две семьи .

Подобными отдельными поселениями являлись хутор Курковского в Нагаевской волости или хутор «Бурна» бывший Э.Н. Хасабова в Надеждинской волости . В последующие десятилетия судьба дворянских «гнёзд» сложилась по-разному. Усадьбы находившиеся далеко от деревень просто уничтожались, разбирались на стройматериал, там же, где строения лежали вблизи поселения, они включались в его состав. Так случилось с поместьем Сергеевых в Богородском.

Воспоминания И.К. Семёнова (см. далее) и схема 2 показывают, что уже с 1920-х гг. дворянская усадьба была плотно занята постройками, причём основная территория вошла в экономический и культурный комплекс новых агропредприятий. Если раньше помещики не позволяли сельчанам селиться здесь, то затем этот же запрет в общем «продлили» и новые власти. Были вырублены лесопарковые насаждения, территорию бывшей усадьбы прорезали новые дороги. Улица Калужская была продлена по бывшей помещичьей аллее и у второго усадебного дома раздвоилась на улицу Осиновку, вдоль восточного края усадьбы пролегла новая дорога, за которой был вырыт ещё один пруд. Как при Сергеевых усадьба являлась центром Богородского, так и в последующем она сохранила за собой функции центра.

В воспоминаниях И.К. Семёнова подробно рассказывается о судьбе построек дворянского «гнезда». Первого, самого старого барского дома давно уже нет, но на месте второго, выстроенного П.И. Сергеевым, и возможно на его фундаменте в 1970 г. возведено кирпичное одноэтажное здание администрации СХПК «Дружба».

До этого здесь с 1940 г. стоял деревянный дом последнего управляющего имением Степана Никифоровича Киселёва, перевезённый с ул. Вязовой (схема 1) и приспособленный под сельский клуб. Инженер П.И. Сергеев возвёл свою усадьбу в географическом центре, именно выигрышные особенности данного места стали причиной размещения здесь администрации.

Интересно, что южная часть усадьбы, где в XIX в. были только садово-парковые насаждения и стояла церковь, к настоящему времени потеряла своё хозяйственное значение, не функционируют гаражи, полностью разобрана «пожарка», МТС выведена за пределы села, сейчас здесь вновь возводится храм.

Но именно размещение в южной части бывшей усадьбы комплекса хозяйственных строений предотвратило занятие её, переход на данную территорию расположенного южнее сплошного массива крестьянской жилой застройки с. Богородского.

В северной части усадьбы, где располагался хозяйственный комплекс Сергеевых, наоборот, появился ряд капитальных построек культурного назначения – 2-хэтажная кирпичная средняя школа на 120 учеников (1982 г.), такой же детский садик на 60 мест (1985 г.), в этом здании ныне помещаются сельский совет и фельдшерский пункт, кирпичный сельский клуб (1966 г.), а также несколько жилых домов и магазинов. Всего в с. Богородском на 2013 г. проживает 550 чел., на 7 улицах расположено 143 дома.

Таким образом, при всех глобальных изменениях советской и современной эпох, полном уничтожении всех построек дворянской усадьбы, общая планировочная структура, заложенная помещиками Сергеевыми в первой половине XIX в., сохраняется. Территория не попала под сплошную перепланировку и застройку жилыми домами, выгоды этой возвышенной площадки использовались в первую очередь для размещения административно-культурного центра села с временным хозяйственным освоением.

Особую роль в сельской планировочной структуре играли церкви, выступавшие архитектурными доминантами всей округи.

П.И. Сергеев, выстроивший Казанско-Богородицкую церковь в 1855 г. , выбрал для неё удачное место. Каменный на кирпичном цоколе храм располагался (схема 1) примерно посредине между дворянским и крестьянским мирами, как бы объединяя разные части русского православного народа.

Под церковь Сергеев выделил часть парка, но возле самого храма имелась ещё лишь одна бревенчатая сторожка на каменном цоколе, крытая железом, и то построенная только в 1903 г. Все причтовые здания были вынесены на юг, за пруд и улицу Барыкина. Там находились дом просфорни, бревенчатый, крытый лубом (полубинами) (1895 г.). Рядом располагался одноэтажный деревянный на каменном цоколе, крытый тёсом, оштукатуренный дом священника (1880 г.). Затем стоял аналогичный дом псаломщика (1895 г.). Вполне вероятно, что на месте этих строений сначала стояло более простое жильё священно- и церковнослужителей.

Читайте также:  Книги о православии на Южном Урале
По данным страховой оценки имения 14 июля 1910 г. можно воссоздать весь комплекс строений Казанско-Богородицкого храма.

Обращает внимание, что из принадлежавших церкви построек лишь амбар и каретник (оба 6 х 6 х 2,8 м) были выстроены в 1880 г., а также дом священника, ещё при жизни П.И. Сергеева. Ряд зданий возводятся в 1895 г., когда поместье унаследовала дочь Александра Петровна Осипова: баня (5 х 5 х 2,1 м), амбар полубревенчатый, скотная изба, ещё баня (все 4,3 х 4,3 х 2,1) и ледник (4,3 х 3,5 х 2,1 м) деревянный с конусообразной погребицей из жердей, крытый соломой, а также дома для просфорни и псаломщика.

Следующий большой комплекс прицерковных хозяйственных бревенчатых строений возводится в 1909 г., после того как в 1908 г. всю усадьбу Осиповы пожертвовали уфимскому земству : сарай (7 х 6 х 2,8 м), конюшня с полом и потолком (8,5 х 4,2 х 2,8), сарай (4,2 х 4 х 2,8), птичник (5 х 4,2 х 2,8), сарай (7,1 х 5 х 2,8), скотная изба (5 х 5 х 2,8), сарай и ледник (оба 5 х 5 х 2,1 м). То есть, при Петре Ивановиче Сергееве священникам не разрешалось строиться, только при его дочери и земстве местный причт развернул широкомасштабное строительство, очень близкие размеры зданий свидетельствует о едином проекте / заказе.

Этот внушительный, принадлежавший церкви хозяйственный комплекс по улице Барыкина был полностью уничтожен после революции, видимо, использован местными жителями или властью в качестве стройматериалов. Только из дома священника Боголюбова , после его выселения в 1926 г., были сооружены четыре жилых здания в Богородском и Удельных Дуванеях.

Сам же Казанско-Богородицкий храм был разрушен в 1933–1934 гг., территорию занимали хозяйственные строения.

Лишь в 1998 г. житель Богородского Кузьма Трофимович Чистяков (1924–2001), участник Великой Отечественной войны и председатель Совета ветеранов села, зная где была алтарная часть церкви, установил там поклонный крест. 1 апреля 2009 г. селяне получили указ о создании в Богородском прихода во имя иконы Казанской Божией Матери и назначении настоятелем о. Сергия Георгиевича Катаева. А 13 июля 2011 г. в день памяти святых Двенадцати апостолов были начаты строительные работы по возрождению храма.

На церковном месте в советское время находились кирпичные постройки: пожарный пост, электротехнический цех и МТС. Здания вручную были разобраны, кирпичи складывались для последующего использования. Часть цеха отремонтировали, там разместился приход Казанско-Богородицкой церкви. Начались работы по реставрации исторического фундамента храма, которые возглавили Василий Вершинин и Виктор Чистяков.

Чтобы добраться до фундамента пришлось снять слой земли около 50 см. Глубина заложения фундамента определилась на отметке 1,8 м в зале перед алтарём. Полукруглая алтарная часть была возведена из дикого камня, который добывался в окрестностях Богородского, где возвышаются два «шихана» (среди местных жителей сохранилось старинное наименование возвышенностей как шиханы) – одиночные горы (до 275 м над уровнем реки Белой), сложенные из известняка. П.И. Сергеев при возведении храма в середине XIX в. использовал известняк как строительный материал (и для других построек), есть сведения, что было организовано производство глиняного кирпича.

На третьей схеме показан восстановленный окончательно в 2012 г. эскизный план исторического фундамента разрушенной церкви Казанской Божией Матери.

Во втором зале (трапезная, диаметр 6300) перед колокольней глубина залегания фундамента составила 3 м и был обозначен проём в стене фундамента, что означает наличие подвала. Данный подвал (на схеме указан стрелкой) завалило битым кирпичом, землёй и прочим при разрушении храма. Сейчас подвал очищен на глубину 1,7 м и перекрыт железобетонными плитами. При раскопке фундамента в этом месте обнаружен свод под полом зала (см. рисунок ниже).

Вероятно, это была усыпальница (на схеме показана крестом) семьи Сергеевых. Здесь похоронили Анну Станиславовну (умерла 6 июня 1885 г.), Петра Ивановича Сергеева и, возможно, Александру Петровну Осипову. Несмотря на трудоёмкость земляных работ, в них добровольно участвовали многие селяне, использовался экскаватор. Возрождение храма в Богородском продолжается.

 

67784509690 ДВОРЯНСКИЕ УСАДЬБЫ УФИМСКОЙ ГУБЕРНИИ БАШКИРИЯ История и краеведение Свой дом
Кроме того, удалось найти воспоминания Ивана Кузьмича Семёнова (Сёмина , фамилию исказили при выдаче паспорта), опубликованные в газете.

Редакция произвела литературную обработку текста, поэтому далее приводятся подлинные записки по машинописному оригиналу, отпечатанному на плохонькой сельской пишущей машинке (исправлены явные опечатки), составленному в 2006 г. А ещё в 2000 г. краевед П.В. Егоров, старший научный сотрудник научно-производственного центра по охране и использованию недвижимых объектов культурного наследия Министерства культуры РБ, занимающийся изучением истории Уфимской митрополии, записал несколько воспоминаний жителей Богородского, где в том числе говорится о бывшем помещичьем имении. Они также публикуются в оригинальном варианте.

Эти народные мемуары показывают, особенно в сравнении с подлинными историческими документами, что и в какой мере хранилось в памяти рядового населения о жизни своих бывших господ, какие особенности помещичье-дворянского быта наиболее отложились в народном сознании. Воспоминания написаны уже в постсоветскую эпоху, когда было не обязательно клеймить эксплуататоров-«феодалов». Поэтому оценочные моменты, отложившиеся в ментальности сельчан, особенно интересны.

Авторы не разрывают историю на периоды до и после 1917 г., судьба села и земляков – это единый, неразрывный процесс.

Хотя все воспоминания созданы «советскими людьми», выросшими и воспитанными в духе советской идеологии, интересны подсознательная (часто безмолвная) оценка и сопоставление разных эпох. Отметим, что все эти воспоминания собирались задолго до подготовки данного сборника и перед сельчанами не ставилась специальная задача воспроизвести только усадебный быт помещиков. Они сами выделяли наиболее значимые моменты их прошлого, которые они посчитали непременно указать и которые наиболее ярко отложились в памяти.

Источник: О.С. Мордовина «Опыт реконструкции планировки дворянской усадьбы Уфимской губернии XIX–XX вв.» (Река времени. 2014. Уфа, 2014).

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

3 × два =

Next Post

Чем интересны для нас славянофилы рубежа 19-20 веков?

Чт Окт 30 , 2014
Публикую одну из последних работ исследователя русской культуры профессора филологии Веры Сергеевны Синенко (1923-2007), посвященной изучению русской философской мысли рубежа XIX — XX веков. В […]
Чем интересны для нас славянофилы рубежа 19-20 веков?