Муфтий Фахретдинов в Казани

03-012-3 Муфтий Фахретдинов в Казани Ислам ТАТАРСТАН

Визит муфтия Р. Фахретдинова в Казань в 1925 г. глазами мусульман: записка Саида Вахиди       

История ислама в советской России, особенно раннего периода, до сих пор изучается в основном по документам государственного происхождения. Это связано с крайне ограниченным количеством доступных источников, исходящих от мусульманских организаций и деятелей той эпохи, а также с трудностями их поиска и выявления. Однако, периодически подобные материалы встречаются и сразу же вводятся в научный оборот.

Одним из таких ранее неизвестных документов является публикуемая краткая записка о визите муфтия Ризаэтдина Фахретдинова в Казань в феврале 1925 г., сохранившаяся в составе частного архива Саида Вахиди в Центре письменного и музыкального наследия Института языка, литературы и искусства им. Г. Ибрагимова АН РТ1.

Вахидов (Вахиди) Саид Габдулманнанович (1887-1938) — известный археограф, историк, занимавшийся сбором и исследованием рукописей, подготовивший работы по древней и средневековой истории татарского народаI. Вахиди можно отнести к представителям как советской интеллигенции, так и религиозным деятелям: в первые послереволюционные годы он, выпускник медресе «Мухаммадия», преподавал в школе, на педагогических курсах, рабфаке КГУ; с 1923 по 1928 г. являлся муллой 17-й мечети в Ягодной слободе Казани, организатором мусульманской религиозной школы; после оставления религиозной деятельности с конца 1920-х гг. занимался научной работой в Татарском экономическом НИИ и Центральном музее ТАССР.

Документ написан самим Саидом Вахиди в феврале 1925 г. Будучи вхожим в среду мусульманской элиты Казани того времени, автор мог по первоисточникам описать подготовку визита и сам приезд муфтия, настроения верующих.

Вообще подробности приезда муфтия Р. Фахретдинова в Казань до сих пор являются малоизученными. Практически единственным источником являются воспоминания общественного деятеля и писателя Галимджана Ибрагимова (1887-1938). Судя по всему, впервые о них упомянул Б. Султанбеков в 1995 г., в 2012 г. отчет Г. Ибрагимова в Татарский обком РКП(б) о встрече с Р. Фахретдиновым, хранящийся в ЦГА ИПД РТ (ф. 15, оп. 43, д. 22), был опубликован в документальном сборнике, посвященном писателю2.

Необходимо отметить, что в период после Гражданской войны и до 1926 г. советское правительство занимало выжидательную позицию по мусульманскому вопросу. Духовенство в это время могло почти беспрепятственно осуществлять свою работу. Это подтверждает факт организации региональных и всероссийских съездов, на которых выдвигались самые смелые требования к власти.

Именно в таких условиях мог спокойно состояться приезд муфтия Р. Фахретдинова в Казань в феврале 1925 г.II Сообщение об этом предстоящем событии специально рассматривалось на заседании секретариата Татарского обкома РКП(б). Было вынесено такое постановление: «К подготавливаемой встрече со стороны интеллигенции не препятствовать. Формально не участвовать, но его приезд максимально использовать для партии. Для чего поручить т. Ибрагимову, как старому писателю и лично знакомому с ним товарищу, устроить личную беседу для выяснения некоторых вопросов, касающихся взаимоотношений с мусульманской интеллигенцией, вопросов халифата и религиозного момента на Востоке»3.

Очевидно, что такая попытка диалога была тактической необходимостью в условиях, когда власть еще не была готова пойти на откровенный разрыв с религиозными деятелями. Первая встреча Р. Фахретдинова с Г. Ибрагимовым состоялась 23 февраля на официальном приеме у председателя СНК ТАССР Х. Габидуллина, вторая — 24 февраля на квартире Г. Ибрагимова.

Со стороны муфтия были обозначены наиболее актуальные проблемы, стоявшие в этот период перед мусульманами. Р. Фахретдинов предлагал внести изменения в существующее законодательство о мусульманских религиозных школах, открыть курсы по подготовке мулл, снизить налоги с мулл и мечетейIII. Представителей власти интересовало мнение муфтия о внешне- и внутриполитических проблемах. Обсуждались также научные вопросы.

Встреча убедительно показала двойственность политики власти в отношении религии в тот период. С одной стороны, власть не шла на конфронтацию с религиозными деятелями, председатель правительства Х. Габидуллин даже обещал разобраться со случаями нарушения законности в религиозной сфере. С другой — государство постепенно сужало рамки религиозной свободы и начало устанавливать тотальный контроль над деятельностью духовенства.

В этом плане убедительно резюме Г. Ибрагимова по итогам встречи: «Из этих двух бесед я вынес следующее: мусульманское духовенство слишком жадно, оно не удовлетворяется теми привилегиями, которые им делает Советская власть перед русским духовенством. Хотят в сущности стать хозяевами идеологического фронта и обеспечить свое господство над умами мусульманско-татарской массы. Это определенно. Хотя они и не говорят об этом открыто, но чувствуется по всему. И поэтому мое мнение: необходимо серьезно заняться этим вопросом и не показывать большие слабости по отношению к их домогательствам»4.

Публикуемый документ, наоборот, лишен всякой политики. В своем описании визита муфтия Вахиди пишет о тех возвышенных чувствах, которые испытывали мусульмане Казани в связи с этим знаменательным событием. По большему счету, мы не узнаем ничего о намерениях и планах самого муфтия, его голос остается для нас неуслышанным. Тем не менее предлагаемый читателю текст как раз и интересен яркой иллюстрацией непререкаемого авторитета Р. Фахретдинова среди ученых-богословов и простых мусульман, заслуженного им, главным образом, благодаря своей издательской и научной деятельности.

Встреча муфтия в Казани была организована правлением Казанского мухтасибата и хозяйственной комиссией при нем.

В то время (1924-1926) мухтасибом был Салихов Мухамметкасим Абдулгаллямович (1871-1954) — представитель известной династии религиозных деятелей, с 1899 г. имам Апанаевской мечети, именем которого названо медресе «Касымия». В записке представлены объявления мухтасибата к имамам Казани в связи с приездом муфтия, подписанные СалиховымIV.

Была избрана специальная комиссия по встрече Р. Фахретдинова, которая перед приездом муфтия собралась в правлении мухтасибата около Белой мечети в Новотатарской слободе (ныне ул. Кызыл Татарстан, 20).

Судя по именам, упоминаемым Вахиди, она состояла из видных представителей мусульманского духовенства Казани, буржуазии и интеллигенции. Например в нее входили: Мукминов Гайнутдин Шарафутдинович (р. 1861) — купец 2-й гильдии, один из учредителей издательской фирмы «Умид»; Алтынбаев Таиб (Мухамметтаиб) Шигабутдинович — имам Сенной мечети; Салихов Мухамметгариф Мухаммадиевич (р. 1876) — представитель династии имамов Усмановской мечети; мушавир (заместитель мухтасиба) Амирханов Абдулла Насретдинович (1860-1933) — имам 2-й соборной мечети в Адмиралтейской слободе; Якубов Гаяз Сагдетдинович (р. 1878) — последний имам (с 1924 г.) Казаковской мечети; Тарджеманов Афтахетдин Киямутдинович (р. 1883) — брат казыя Кашаффутдина Тарджеманова, имам Белой мечети.

После встречи муфтия на вокзале 20 февраля вся делегация отправилась в дом Галимджана Баруди — предшественника Фахретдинова на посту председателя ЦДУМ, занимавшего его с 1917 г. до своей смерти в 1921 г.

Возможно, что выбор дома был обусловлен близостью многих указанных людей к Баруди. Например, сподвижником Баруди был сопровождавший Фахретдинова в поездке в Казань Тарджеманов Кашшафутдин Киямутдинович (1877-1943) — известный религиозный и общественный деятель, с 1904 г. имам Белой мечети, с 1917 по 1937 г. казый ЦДУМ. Большое влияние Баруди оказал на мухтасиба Салихова и деятельность его медресе5. Учеником Баруди считается Шахар Шараф (Шараф Шагретдин Шарафутдинович, 1879-1938), который, судя по описанию Вахиди, наряду с мухтасибом Салиховым и торговцем Мукминовым играл главную роль в организации встречи и сопровождения муфтия по Казани. Это был общественный деятель, педагог, публицист, автор учебников. Именно Шараф по инициативе Баруди с 1920 г. становится имамом Галеевской мечети 6. Он был мухтасибом Казани (1926-1928), избирался в Совет улемов.

Читайте также:  Казанские купцы Казаковы

В доме Баруди делегацию встречали одни из самых уважаемых старых хазратов (по мнению Вахиди) — Садык Иманколый и Салихжан Баруди. Иманкулов Мухамметсадык Шагиахметович (1870-1932) известен как поэт и богослов, имам мечети «Иске-Таш», в 1919-1924 гг. был мухтасибом Казани. Галеев (Баруди) Салихжан Мухамметзянович (1862-1932) — брат Галимджана Баруди (его последователь в деле джадидских преобразований, за что в 1908 г. был отправлен вместе с братом в ссылку), имам 10-й соборной мечети7.

Очевидно, что упомянутые Вахиди люди составляли мусульманскую элиту Казани того времени. Для многих из них это была одна из последних встреч с руководством ЦДУМ и возможность обсуждения насущных проблем. Уже практически через год антирелигиозная политика государства станет бескомпромиссной, многие религиозные деятели будут репрессированы.

Деятельность всех троих мухтасибов уже в 1927 г. будет изложена в материалах так называемого дела «нелегального медресе» в КазаниV. Будучи активными организаторами религиозного образования в городе, они представляли для властей наиболее «опасный элемент», а связь с ними стала в 1930-е гг. одним из эпизодов обвинительных заключений против многих мусульманских деятелей. Шахар Шараф, несмотря на то, что первоначально не был среди обвиняемых по этому делу, все же был отправлен в 1928 г. на три года на Соловки. Таиб Алтынбаев, всегда остававшийся верным религиозному образованию, по этому же делу был в 1928 г. выслан на три года в Орловскую губернию.

Вообще, именно образовательная деятельность стала поводом к репрессиям многих религиозных деятелей в 1920-х гг. В ней приняли активное участие упоминаемые в записке Абдулла Амирханов и Гаяз Якубов. Амирханов был арестован в 1929 г. В его деле присутствует большой состав «контрреволюционной» деятельности, среди которой участие в работе «нелегального медресе» и в создании молодежной антисоветской организации (так называемое дело «Хакикат Йолдызы»). В 1930 г. он был выслан в Архангельск на три года8. В рамках дела молодежной организации был привлечен и Гаяз Якупов. Мулла почти не упоминается в следственном материале, но в 1928 г. он вместе с другими был осужден на три года лишения свободы в концлагере9.

Садык Иманкулов станет главной фигурой большого дела «мульско-купеческой группы г. Казани»VI. В 1932 г. его приговорили к пяти годам лишения свободы, в том же году он скончался от болезни в Белобалтлаге. По этому же делу был отправлен на пять лет в концлагерь Мухамметгариф Салихов.

Подобной участи удалось избежать лишь мухтасибу Касиму Салихову: после закрытия Апанаевской мечети в 1930 г. он в один из самых тяжелых периодов, вплоть до войны был имамом мечети «Марджани»10.

Уже в 1930-е гг. репрессиям подверглись практически все участники встречи с муфтием. Причем, они затронули даже представителей со стороны власти. Председатель правительства Х. Габидуллин был расстрелян в 1937 г., тяжело больной Г. Ибрагимов скончался в тюремной больнице в 1938 г.

Сам муфтий Р. Фахретдинов умер в 1936 г., после чего по «делу ЦДУМ» было ликвидировано все руководство духовного управления. Сподвижник муфтия К. Тарджиманов в 1937 г. был приговорен к 10 годам заключения и умер в тюрьме. Ш. Шараф, к тому времени казначей ЦДУМ, приговорен к расстрелу в 1938 г.

Трагическая судьба постигла и самого автора документа. Саид Вахиди был арестован в 1937 г. В обвинительном заключении можно встретить фамилии многих, уже репрессированных к тому времени, людей. Ему инкриминированы: тесная связь с «пантюркистским буржуазным деятелем» Х. Габидуллиным, «троцкистом» Г. Ибрагимовым, видными мусульманскими религиозными деятелями (Салихов, Шараф и др.)11. Вахиди был расстрелян в 1938 г.

Публикуемый документ, очевидно, является не последней попыткой Вахиди изложить обстоятельство визита муфтия Фахретдинова в Казань. Остается надеяться, что удастся обнаружить более подробный оригинал записи, на который ссылается сам автор (л. 5 об.).

Текст документа написан рукой самого Саида Вахиди почерком насх, черными чернилами для основного текста и красными — для заголовков. Рукопись состоит из шести листов большого формата. Лист 1 а — титульный, листы 1 об., 6, 6 об. — пустые. Рукопись имеет оригинальную арабскую и архивную пагинацию. Переплет отсутствует. Судя по сгибу пополам, документ хранился какое-то время в сложенном виде.

Авторами публикации выполнена транслитерация рукописи Вахиди на современный татарский кириллический шрифт.

 

ПРИМЕЧАНИЯ:

  1. Центр письменного и музыкального наследия ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова АН РТ, ф. 53, оп. 1, ед. хр. 53, 6 л.
  2. Султанбеков Б. Ф. Сталин и «татарский след». – Казань, 1995. – 252 с.; Галимджан Ибрагимов: документы и факты. – Казань, 2012. – 336 с.
  3. ЦГА ИПД РТ, ф. 15, оп. 1, д. 1338, л. 130.
  4. Галимджан Ибрагимов: документы… – С. 15.
  5. Салихов Р. Р., Хайрутдинов Р. Р. Исторические мечети Казани. – Казань, 2005. – С. 68.
  6. Там же. – С. 100.
  7. Там же. – С. 163.
  8. Архив УФСБ РФ по РТ, архивно-следственное дело № 2-8763.
  9. Там же, архивно-следственное дело № 2-8932.
  10. НА РТ, ф. Р-732, оп. 6, д. 70, л. 1-13.
  11. Архив УФСБ РФ по РТ, архивно-следственное дело № 2-8627.

С. Г. Вахиди. Мөфти Ризаэтдин бине Фәхретдин җәнапләренең Казан шәһәренә тәшриф бөерулары мөнәсәбәте белән язылачак бәгъзе бер көндәлек хатирәләр

Сәнә 1343, рәҗәп 26. Сәнә 1925, февраль 20. //

(2 кгз.) Рәҗәп 24ндә 1343 сәнә һ[иҗри]дәVIII.

Бүген, җомга көн, рәҗәп аеның 26[нче] көнендә, февральнең 20ндә (1925 м[илади]) кичке поезд белән мөфти Ризаэтдин бине Фәхретдин җәнапләре, Мәскәүдән Казанга килә.

Казан шәһәре мөхтәсиблек идарәсе вә аның хозурындагы хуҗалык комиссиясе, инде җәнап мөфти хәзрәтне истикъбаль хосусында беренче көннәрдән бирле зур фәгалият күрсәтеп эшләп килә иде. Мәзкүр мөхтәсиблек идарәсе вә аның хозурындагы хуҗалык комиссиясе җәнап мөфти хәзрәтне каршылау турында эшләнергә тиеш булган бөтен эшләрне эшләп бетереп куйган, һәр нәрсә җитештерелгән, инде мөфти хәзрәт кенә көтелә иде.

Халык арасында.

Казан мөхтәсиблек идарәсе тарафыннан мөфти Ризаэтдин бине Фәхретдин җәнапләренең казый Кәшшафетдин Тәрҗемани хәзрәт белән берлектә Казан шәһәренә килү хәбәре, Казан халкына белдерүе белән бер төн Казан мөселманнары арасында зур бер хәрәкәт, шатлыктан туган самими галәян һәм җанлылык башланды. Мөфти хәзрәтнең Казанга килүенә һәрбер мөселман ир һәм хатыны зур шатлык белән карады. Һәркем мөхтәрәм галимебез, олуг дин башлыгыбыз мөфти хәзрәт Ризаэтдин бине Фәхретдин җәнапләре Казанга килә дип шат йөз, самими калеб белән җәнап мөфти хәзрәтне истикъбальгә хәзерләнә иде.

Читайте также:  Руководство ДУМ Башкирии обвинили в ваххабизме

Казанда зур җанлык хөкем сөрә. Зур тантана, данлы күрәләтә вә гомумнең катышуы белән иҗраэ ителәчәк бу олуг истикъбаль көне хакыйкатен зур бер бәйрәм, олуг милли гаетләребездән булачак иде. Җәнап мөфти хәзрәтне истикъбаль көне — җомга көн — шуның белән бергә изге мигъраҗ кичәсе булганга, бу истикъбальнең әһәмияте тагын да арттыра иде. //

(2 кгз. арткы ягы) Мөхтәсиблек идарәсеннән ашыгыч белдерү.

Кичә, пәнҗешәмбе көн 25 рәҗәп Казан мөхтәсиблек идарәсеннән бөтен Казан имамнарына түбәндә язылачак ашыгыч белдерү таратылды:

«Иртәгә җомга көн кич сәгать 8дә мөфти хәзрәтләре Казанга тәшриф бөерачаклар. Шуны җомгада белдерәсезләр.

Мөхтәсиб: Мөхәммәт Касыйм Салихый.

1925 ел 19 февраль».

Мөфти турында мәчетләрдә нотыклар.

Казан шәһәрендәге мәчетләрнең бөтен имамнарына җәнап мөфти хәзрәтнең җомга көн кич белән Казанга киләчәге хәбәр ителгәч, мәчетләрдә имамнар тарафыннан мөфти хәзрәтнең тәрҗемәи хәле, аның тәрбияви, гыйльми вә иҗтимагый һәм әдәби хезмәтләре турында тулы нотыклар ирад ителде. Килү сәгате белдерелде. Рәсми истикъбальнең ни рәвештә булачагы ачык итеп аңлатылды. Димәк, бөтен Казан мөселманнары мәчеттәге нотыклар белән аякка калкытылып, мөфти хәзрәтне рәсми истикъбальгә хәзер итеп куелды.

Рәсми истикъбаль.

Казан мөхтәсиблек идарәсе үзенең хозурындагы хуҗалык комиссиясенең мәгъкүль күрүе буенча мөфти хәзрәтне рәсми истикъбаль итәр өчен махсус бер комиссия сайлап, мәзкүр комиссия әгъзаларына түбәндәге рәсми белдерүне тараткан иде:

«Мөхтәрәм… хәзрәт!

Иртәнге җомга кич сәгать 8дә мөфтине рәсми каршы алу әгъзасы итеп мөхтәсиблек идарәсе сезне тәгъйин иттегеннән вакытында төшүегез үтенелә.

Мөхтәсиб: Мөхәммәт Касыйм Салихый.

1925 ел 19 февраль». //

(3 кгз.) Казан мөхтәсиблек идарәсенең кушуы буенча, мөфти Ризаэтдин бине Фәхретдин җәнапләрене рәсми истикъбаль кылыр өчен сайланган һәйъәт әгъзалары җомга көн рәҗәп 26 февраль 20ндә ясигътән соң, Ак мәчет астына мөхтәсиблек идарәсенә җыелып, аннан вокзалга төшәргә тиеш иделәр.

Мин мөхтәсиблек идарәсенә барып кергәндә, идарәдә Гәйнетдин Шәрәфетдин углы Мөэминов, аның углы Габдрахман Мөэминов, Мөхәммәт әр-Рәхим әфәнде Хәнәфи, хаҗи Гыйниятулла әфәнде Сәйфуллин, мөхтәсиб Мөхәммәт Касыйм хәзрәт Салихый, Таййиб хәзрәт Алтынбай, Мөхәммәт Гариф хәзрәт, мөшавир Габдулла хәзрәт Әмирхани, Гаяз хәзрәт Ягъкүби хәзер иделәр.

Берникадәр вакыт үткәч, мөхтәсиблек идарәсенә мөхтәрәм Шәһәр хәзрәт Шәрәф, Сабирҗан әфәнде Биккиниев, Әфтах хәзрәт Тәрҗемани, Габделкадир әфәнде килеп керделәр.

Мөхтәсиблек идарәсендә.

Мөхтәсиблек идарәсе электр нуры белән соң дәрәҗә яктыртылган, идарә бинасында камил нәзафәт вә тәртип күзгә бирелә, мөхтәсиб бүлмәсенең диварында гүзәл нәсхи хат белән язылган бер ничә рәсми белдерү исемлекләре алынып куелган. Хәзерин өчен өстәл вә урындыклар җитештерелеп куелган — кыскасы һәр эш эшләнгән, мөфти хәзрәт кенә көтелә иде.

Үз арабызда.

Идарәгә җыелган бөтен кешеләрнең йөзләрендә зур шатлык, күңелләрендә тирән самимият барлыгы бер-берләре белән кардәшләрчә мөгалләмә вә сөйләшүләреннән ачык аңлашыла иде. Һәркем зур шатлык белән мөфти хәзрәтне каршыларга идарәгә килгән, сирәк була торган зур рух күтәренкелеге белән вокзалга барырга көтеп торалар иде. Шул арада мөхтәсиб бүлмәсенә кереп хуҗалык комиссия әгъзаләре, мөхтәсиб мөшавирләр һәм Шәһәр хәзрәт // (3 кгз. арткы ягы) Шәрәф белән берлектә кечкенә генә бер җыелыш ясап алдылар. Безне ул җыелышка кертмәгәнлекләреннән анда ниләр сөйләшкәнлеге безгә мәгълүм булмады.

Автомобиль килде.

Мөфти хәзрәтне рәсми истикъбаль һәйъәте әгъзаләренең тәмам җыелып җитүләрен көтеп торганда, искәрмәстән автомобиль тавышы ишетелә. Кайбер кешеләр, ахыры, автомобиль тавышыннан бераз шүрлиләр да бугай… Чыннан да автомобиль үкерүенең кай чакта шомлырак яклары да булгалый бугай шул… Шуның өчен булырга кирәк һәркем ялт-йолт тирә-якка карана башлыйлар. Бераз тәшвишле халәт вакигъ булган шикелле булып китә. Бәлки хәзерин тагын да уңайсызланган булыр иде. Ләкин шул арада эре атлап хаҗи Гыйниятулла әфәнде Сәйфуллин килеп керә дә, мөхтәсиб бүлмәсенә таба килеп, Мөэминовларга: «Автомобиль килде, хәзер…», дип хәбәр бирә. Менә бу хаҗи әфәнденең хәбәре, теге ялт-йолт карану хәрәкәтләрен елмаю, көлү, шатлану һәм хозур итүгә алмаштырып яңадан зур тынычлык урнаштыра. Идарәдә дәхи шатлыклы сүзләр, кардәшләрчә мөгалләмә, җанлык хөкем сөрде.

Вокзалга бару.

Мөхтәсиблек идарәсе һәм хуҗалык комиссиясенең кушуы бер ничә булырга кирәк. Сабирҗан әфәнде Биккиниев мөфти хәзрәтне рәсми истикъбаль һәйъәт әгъзаләренә хәзерләнгән атларга утыртып икешәр-икешәр вокзалга озатты. Без Таййиб хәзрәт Алтынбай, Исхак әфәнде Карташов белән берлектә өчәү вокзалга киттек.

Вокзалда.

Вокзал туп-тулы, йөри алмаслык дәрәҗәдә тыгызлык, вокзал эче халыкның күплегеннән гөж итеп кайнап тора иде. Һәрбер мөселманның йөзе шат, рухы күтәренке иде. //

(4 кгз.) Мөфти хәзрәтне рәсми истикъбальгә төшкән һәъйәт әгъзалары барысы бер җиргә җыелып махсус бер урынга урнаштылар. Мөфти хәзрәтне каршыларга төшкән башка мөселманнар да үзара зур самимият белән поездның тиздән килүен сабырсызлык белән көтәләр — һәркайсылары бер-берләренә: «Поезд кичкә киләме икән?» дигән сөальне бирешәләр, вә бер-берләреннән сорашалар иде. Шул арада сөальләргә катгый җавап килеп җитте. Истикъбальгә җыелган мөселманнар бер-беренә: «Юк, кичкә икән, хаҗи Гыйнаятулла әфәнде белешкән, поезд вакытында килә икән», дигән кискен җавапны бирү белән тагы шөбһәне юкка чыгаралар иде. Вакыйган, хаҗи Гыйнаятулла әфәнде Сәйфуллин, Гәйнетдин вә Габдрахман Мөэминовлар, Мөхәммәт әр-Рәхим Хәнәфи, Халиков Габдрахман, Биккиниев Сабирҗан шикелле хәмият ияләренең мөфти хәзрәтне каршылауга яхшук һиммәт вә гайрәт сарыф иткәнлекләре ачык күзгә бирелә иде. Аларның тырышлыгы белән мөфтине утыртып китәр өчен китерелгән автомобиль вокзал алдында гәйрәт чәчеп бөек вә мөхтәрәм кунакны үзенә утыртырга көтеп тора. Рәсми истикъбаль һәйъәте өчен файтуннар да хәзер ителеп тезелеп куелганнар иде. Сабирҗан әфәнде Биккиниев рәсми истикъбаль һәйъәте әгъзаләренә вокзалдан мөфти хәзрәтне истикъбаль бәгъдендә һәркем өчен мәхсус ат булачагын истикъбаль һәйъәте әгъзаләренә хәбәр итте.

Поезд килә, мөфти килде.

Поезд килү хәбәре чыгу белән рәсми истикъбаль һәйъәтенең әгъзаләре вокзал эчендәге бөтен кешеләрдән үтеп, вокзалның тышына чыга торган ишек төбенә җыелганнар иде. Поезд килеп җитеп вокзал ишеге ачылу белән рәсми истикъбаль һәйъәте әгъзаләре тәртип белән мөфти хәзрәт утырган вагонга киттеләр. Мөфти вә казый хәзрәтләренең әйберләрен вагон эченнән хуҗалык комиссиясенең // (4 кгз. арткы ягы) әгъзаләре алып чыкканнан соң, җәнап мөфти хәзрәтне Шәһәр хәзрәт Шәрәф, Касыйм хәзрәт Салихи, Гайнетдин әфәнде Мөэминов вагон эченнән алып чыктылар. Вагоннан чыгу белән мөфти хәзрәт истикъбальгә хәзер булган мөселманнарга сәлам биреп кул тотып күрешмичә генә барысы белән исәнләште. Хәзерин зур самимият белән мөфти хәзрәтнең сәламен алып, «Хуш килдегез, мәрхәбә» авазлары белән мөфти Ризаэтдин бине Фәхретдин җәнапләрене истикъбаль иттеләр. Шуннан соң мөфти хәзрәт алдан, рәсми истикъбаль һәйъәт әгъзаләре аның артыннан вокзалдан чыгып, мөфти хәзрәтне мөхтәсиб Касыйм хәзрәт Салихи вә Шәһәр хәзрәт Шәрәф белән автомобильгә утыртып аның өчен хәзерләнгән төшәчәк урынга сабикъ мөфти дамелла Галимҗан әл-Баруди хәзрәт йортына озаттылар. Аннан соң рәсми истикъбаль һәйъәт әгъзалары үзләренә хәзерләнгән атка утырып мөфти хәзрәт төшәчәк йортка кайтып киттеләр. Без хаҗи Гыйнаятулла әфәнде Сәйфуллин вә Габдерахман әфәнде Халиков белән өчәү бер атка утырып, мөфти төшәчәк йортка кайттык.

Читайте также:  В КАЗАНИ СУДЯТ ПОВАРА ИСЛАМСКОГО ДЖАМААТА

Сабикъ мөфти дамелла Галимҗан әл-Баруди хәзрәт йортында мөфти хәзрәтне каршылар өчен Казанның мөхтәрәм карт хәзрәтләреннән дамелла Садыйк хәзрәт Иманколый һәм дамелла Салихҗан хәзрәт Баруди парадный ишегендә көтеп торалар иде. Шәһәр урамнарының кайберләрендә юл начар булганлыгыннан мөфти хәзрәтне автомобиль белән Мәскәү урамы вә Печән базарыннан әйләндереп алып килделәр. Сабикъ мөфти дамелла Галимҗан әл-Баруди хәзрәт йортының алдында мөфти хәзрәтне зур бер төркем халык, җәяүле һәм атлы җыелып торган хәлдә каршы алдылар. Вокзал алды истикъбальгә төшкән гаммәи мөслимин тарафыннан мөфти Ризаэтдин бине Фәхретдин хәзрәт җәнапләренә күрсәтелгән самиме // (5 кгз.) ихтирам вә ихласлы тәгъзыйм вә нәвазыйгъкә гәйре мөслим җәмәгатьнең тәгаҗҗепләрен мүҗиб булганы шикелле, җәнап Баруди мөфти хәзрәтнең ханәе шәрифәләре алдына тупланган төрле мәзһәп вә төрле гыйркка мәнсуп җәмм гафир халыкның да, мөфти Ризаэтдин бине Фәхретдин хәзрәт җәнапләрене соң дәрәҗә тәвазыйгъ ихлас вә самимият белән истикъбаль итүләре һәм күзгә бирелерлек хәйрәт вә тәгаҗҗепне мүҗиб булды. Мөфти Ризаэтдин бине Фәхретдин хәзрәтләре җәнап Баруди хәзрәтенең ханәе шәрифәләре алдына автомобиль белән килеп туктап, автомобильдән төшкәч, хәзер булган мөселманнарга сәлам биреп, җыелган мөселманнар: «Вә галәйкүм әс-сәлам, хуш килдегез, мәрхәбә» авазлары белән истикъбаль иттеләр. Ишек төбенә җыелган бәгъзе кешеләр белән күрешеп, мөфти хәзрәт Кәшшафетдин казый Тәрҗемани белән бергә өйнең эченә тәшриф бөердылар.

Сабикъ мөфти дамелла Г. Баруди ханәсендә.

Мөфти хәзрәт Ризаэтдин бине Фәхретдин җәнапләре, җәнап Баруди хәзрәт ханәсенә тәшриф бөердыклары бәгъдендә рәсми истикъбаль һәйъәте әгъзаларыны кабул итеп, аларның һәр каюларына күрешергә мөсагадә итә.

Шәһәр Шәрәф тарафыннан мөфти Риза хәзрәтнең Казан шәһәренә тәшрифләре мөнәсәбәте белән ирад иткән нотыгы. Бу нотык истикъбаль нотыгы урынында сөйләнде.

«Олуг галимебез остаз Ризаэтдин хәзрәт!

Җәнап мөкәррәмнәренең Казанны тәшрифләре мөнәсәбәте берлә, без Казан мәхәлләләренең голәмә һәм мөтәвәллиләре Казан халкының сезгә булган сәлам вә ихтирамнарын ирештерәбез. Сезнең кебек бөтен гомерен гыйлем вә хакыйкатькә хезмәт берлә үткәргән, милләткә халисанә хезмәт итүне үзенә бурыч дип белгән, бөек юлбашчы вә остазның дини эшләребезнең башында, гали мөфтилек мәнсәбнең торуы берлә ифтихар иттегемезне гарыз итәбез.

Сез мөхтәрәм зат! Газиз гомерегезне тәфтиш вә гаять файдалы әсәрләр язу юлында үткәреп халык тарафыннан сөеп укырлык, рухка азык булырлык китаплар вә рисаләләр тәртип итеп, бөтен халыкны үзегезгә миннәтдар вә мөтәшәккир иттегез. Әдәбият гарәбия, әдәбият төркия, гөлүм диния, тарих, тәраҗим, әхлак вә тәрбия һәм голүм иҗтимагыя фәннәреннән гаҗәеп гаять мүәффәкыятле һәм гаять гүзәл вә ифадәле бик күп кыйммәтле әсәрләр мәйданга куеп, каләмегезнең игътидалы һәм вакыт хакыйкатьны табарга тырышу илә бөтен якын вә еракларның диккәтләрен үзегезгә җәлеп иттегез, китапларыгызны иң яхшы китаплар итеп тарата алдыгыз. «Асар» мәҗмүгасы кебек бөек бер әсәр һәдия итеп халкыбызга хезмәт иткән бабаларыбызның намнәрен // (5 кгз. арткы ягы) ихъя китешемездә зур гәйрәт һәм гүзәл үрнәк буларак хәлләрне тасвир итеп, үткәннәребезне ихъя илә мөстәкбәлемезгә ачык юл хәзерләдегез. «Мәшһүр ирләр» имзасын, «Мәшһүр хатыннар» тәрҗемәе хәлләрен иң соң кабул ителгән ысулда, хәзерге иҗтимагый хәлләргә тәтбик итеп язып һәммәбезгә үрнәк итеп тотарлык бөек юлбашчылар, якты маяклар хәзерләп бирдегез. «Шура» мәҗмүгасы кебек гаять кыйммәтле, бөтен әдипләребезнең мөсәбәкә мәйданы, бөтен әдәбият вә тарихый вакыйгәләрнең фәзаликә вәкаегыннан гыйбарәт, киң вөҗди мөселман, тулы мәгълүматлы, һәркем тарафыннан сөеп укырлык бер кадәрле мәҗмүганы ун ел армый-талмый тырышып дәвам иттереп, хәкыйкәтән бер әсәр бакыйә вә киләчәк буыннарга гаять кадәрле бер бүләк итеп калдырдыгыз.

Озак вакытлар Диния нәзаратендә хезмәт итеп, гаять бөек эшләр, бөтен милләт һәм тарих тарафыннан тәкъдир итәрлек бик күп мүәффәкыятләр күреп, Диния нәзарәтенең мөселманнарның матди вә мәгънәви күтәрелүләрендә зур хезмәтләр күрсәттегез.

Без һәммәбез Диния нәзарәте башында сезнең кебек һәр җәһәттән ышаныч казанган җитди, тоткан юлында исбатлы бер затның булуда зур ганимәт булып, ошбу нәзарәтне иң игътимадлы мөәссәсәбез итеп карыйбыз. Озак вакытларга кадәр шундаен сәмәрәле хезмәтләрегезне бөтен эшләрегездә мүәффәкыятләрегезне җәнабе Хак хәзрәтләреннән камил ихласымыз илә самими калбемездән теләп каламыз».

Сәнәе һиҗрия 1343, рәҗәп 27ндә. Сәнәе миладия 1925, февраль 21дә.

Казан шәһәрендә, мөфти Галимҗан хәзрәт Баруди йортында иде.

Бу вәкаегъ-намәнең зур бер кисме язылмый, күчерелми калды. Юкса бөтен килеш бу вәкаегъ-намә ике матбуга табагы зурлыгында яки аннанда зиядә булырга тиеш иде.

ТР ФА Г. Ибраһимов исемендәге Тел, әдәбият һәм сәнгать институтының язма һәм музыкаль мирасы үзәге, 53 ф., 1 тасв, 53 сакл. бер., 1-5 кгз. арткы ягы.

 

Публикацию подготовили

Альфрид Бустанов, кандидат исторических наук,

Ильнур Миннуллин, кандидат исторических наук

 

I О нем подробнее см.: Госманов М. Сәет Вахидиның игелекле мирасы // Үткәннән киләчәккә. Фәнни-публицистик мәкаләләр. – Казан, 1990. – Б. 80-90.

II По воспоминаниям Асьмы Шараф, дочери Р. Фахретдинова, ее отец зимой 1925 г. был в Москве по делам ЦДУМ. Ожидая решений правительства, он приехал в Казань, чтобы проведать дочь Зайнаб, лежавшую в клинике. После Казани он снова отправился в Москву (см.: Ризаэтдин Фахретдинов: Научно-библиографическй сборник. – Казань, 1999. – С. 135).

III Об актуальных проблемах мусульман 1920-х гг. подробнее см.: Миннуллин И. Р. Мусульманское духовенство и власть в Татарстане (1920-1930-е гг.). – Казань, 2006. – 220 с.

IVВ одном из документов ОГПУ именно Салихов называется инициатором приезда муфтия (Архив УФСБ РФ по РТ, ф. 109, оп. 9, д. 7, л. 7). Автограф письма Мухамметкасима Салихова был недавно обнаружен в архиве имама мечети Марджани Габделхабира Яруллина (1905-1994) и теперь хранится в Восточном секторе отдела рукописей и редких книг Научной библиотеки им. Н. И. Лобачевского К(П)ФУ. Судя по книгам из частной библиотеки имама Ахмат-Заки Сафиуллина, представленным в экспозиции Национального музея РТ, Сафиуллин был учеником Салихова. О нем см. также: НА РТ, ф. Р-732, оп. 6, д. 70, л. 1-13.

VСм. об этом деле: Миннуллин И. Дело «нелегального медресе» в Казани, 1927-1928 гг. // Гасырлар авазы – Эхо веков. – 2002. – № 3/4. – С. 110-117.

VI Подробнее см.: Миннуллин И. Р. Мусульманское духовенство и власть в Татарстане (1920-1930-е гг.). – Казань, 2006. – 220 с.

VII Работа выполнена в рамках участия А. Бустанова в гранте Российского фонда фундаментальных исследований, № 13-06-97069p_поволжье_а.

VIIIКурсив наш. В тексте документа подзаголовки вынесены на поля и выделены красным (прим. авторов вступительной статьи).

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

19 − 2 =

Next Post

Выборы в Башкирии: "нет протестной потенции"

Сб Окт 10 , 2015
Выборы в Башкирии: «нет протестной потенции» — такой вывод сделали эксперты Института развития избирательной системы РФ. Опубликовав его 8 октября в аналитическом докладе «Рейтинг регионов России […]
Выборы в Башкирии: "нет  протестной потенции"