Сплошь и рядом нам приходится читать биографии известных людей, праведников, приукрашенные сочинителями до неузнаваемости. Как бы манекены без лиц и поступков, никогда не ошибающиеся, идут они по пути нравственного совершенствования солдатской поступью… Приведу в своем пересказе и осмыслении историю человека по имени Моджуд, который в зрелом возрасте стал знаменитым суфием. Постараюсь не раскрашивать историю его жизни цветными карандашами…
Моджуд жил в городе и мечтал стать служащим. Наверное, он окончил бы свои дни как уважаемый всеми инспектор мер и весов, но однажды, когда он проходил через густую чащу, перед ним появился, окутанный мерцающим зеленым сиянием, Хидр, таинственный проводник суфиев. Хидр сказал: «Ты – человек блестящих перспектив! Немедленно оставь свою работу и встречай меня на берегу реки через три дня». Потом он исчез.
Моджуд был в смятении. Он пришел к своему начальнику и заявил, что должен уволиться. Все родственники и знакомые Моджуда, услышав об этом, говорили: «Несчастный! Он сошел с ума».
В назначенный день Моджуд пришел на берег реки и увидел поджидающего его Хидра, который заявил: «Сорви свою одежду и бросайся в поток. Возможно, ты утонешь, но, может быть, кто-нибудь тебя и спасет».
Моджуд так и сделал, хотя удивился и рекомендации суфия, и степени собственного безумия. Так как он умел плавать, то не утонул, а долго дрейфовал, спускаясь вниз по течению, пока какой-то рыбак не затащил его к себе в лодку со словами: «Глупец! Течение очень сильно. Что ты пытаешься сделать?»
Моджуд сказал: «Пока я не знаю. Я только нащупываю свой путь».
«Ты – безумец, – сказал рыбак. – Но, если хочешь, поживи в моей тростниковой хижине вон там, на берегу. Вместе посмотрим, что можно для тебя сделать».
Вечером, за разговором, рыбак обнаружил, что Моджуд хорошо образован. С того времени он стал учится у него читать и писать, а взамен Моджуд получал пищу и помогал рыбаку.
Несколько месяцев спустя Хидр, окруженный зеленым сеянием, вновь появился перед Моджудом и сказал: «Немедленно оставь этого рыбака и отправляйся в дорогу».
Моджуд тотчас же покинул хижину. Всю ночь он плутал в темноте, пока, наконец, не вышел на дорогу. Когда рассвело, он увидел крестьянина — тот ехал на осле на базар. «Не ищешь ли ты работу? – спросил крестьянин, – мне нужен человек, чтобы поднести товар».
Моджуд последовал за ним. Он проработал у крестьянина около двух лет. За это время он научился содержать овец и кое-чему еще. Как-то днем, когда он укладывал шерсть, перед ним появился Хидр и сказал: «Оставь эту работу, ступай в старинный город Мосул и используй свои сбережения, чтобы стать продавцом кож».
Моджуд повиновался. Вскоре он стал известным продавцом кожаных изделий. Он занимался своим ремеслом три года, скопил большие деньги и намеревался купить дом. Но вдруг появился Хидр и заявил: «Отдай мне свои деньги, отправляйся из этого города в Самарканд и работай там бакалейщиком».
Моджуд повиновался. Он стал работать бакалейщиком в Самарканде.
Вскоре он стал проявлять бесспорные признаки озарения. Он исцелял больных, изменял отдельные человеческие судьбы и, шире, ход событий. Он произносил речи, которые отличались тонким пониманием происходящего, давал советы в трудных ситуациях и эти советы помогали людям найти выход в трудной ситуации. Время шло и ему открывались истины все более и более глубокие.
Священнослужители и философы посещали его и спрашивали: «У кого ты учился?».
«Трудно сказать…» – в растерянности отвечал Моджуд.
У него появились подражатели и ученики. Они спрашивали: «Как ты начинал свою подвижнический путь, о чем мечтал?»
Моджуд отвечал: «Я всего лишь мечтал стать служащим палаты мер и весов».
«Но ты бросил это, чтобы посвятить себя аскезе?»
«Нет, я просто бросил всё это».
Ни ученики, ни философы не понимали его. Они просили, чтобы Моджуд описал историю своей жизни. «Что произошло в твоей жизни столь значительное, что привело тебя к просветлению?» – вновь и вновь допытывались они.
«Сначала я прыгнул в реку. Потом стал рыбаком. Потом я ушел из рыбацкой хижины посреди ночи. После этого несколько лет проработал у крестьянина. Во время укладки шерсти я произвел переоценку своей жизни и отправился в Мосул, где стал продавцом кож. Там накопил деньги, но когда попросили, я их отдал. Потом отправился в Самарканд, чтобы работать бакалейщиком. Я так и продолжаю им работать. Все. Как хотите, так и понимайте».
«Но это необъяснимое поведение не проливает свет на твои необыкновенные способности и удивительные назидания», – говорили ученики.
«Да, но это правда, – отвечал Моджуд, – так всё и было на самом деле».
…Это была подлинная жизнь одного из величайших суфиев. Но биографы считали, что у просветленных людей должна быть история, соответствующая потребностям слушателей, а не их реальной жизни. Поэтому они сочинили для Моджуда другую, удивительную, захватывающую биографию. Но эта биография нас не интересует, потому что мы уже поняли — наши внешние биографии совсем не похожи на прожитые нами внутренние жизни.
