Екатерина II. Фрагмент портрета кисти Вегилиуса Эрихсона
Размещаю материал уфимского историка Руфа Гавриловича Игнатьева «Два собственноручных письма императрицы Екатерины II на имя Уфимских наместников Якобия и барона Игельштрома», (И.В. Якоби и О.А. Игельстром, см. Наместничество уфимское) опубликованный в журнале «Русский архив». 1867. Вып. 1–12. Стб. 512–516. Орфография и пунктуация оригинальные. (Смотрите также письма Екатерины II в Уфу).
I.
Господин генерал-поручик Якоби!
Здесь дошёл слух партикулярным образом из дому ассесора Твердышева, будто бы между Башкирцами Уфимской губернии происходят разные болтания и разсеваются и между крестьянами, подавая причины к замешательству. Известия сии тем менее нам кажутся вероятными, что мы имели недавно донесение ваше о совершенной тишине и благополучии в крае; даже уверены, что ежели бы что либо подобное открылось в крае, главному начальству вашему вверенном, вы конечно не упустили бы по должности своей донести нам тотчас о том.
Странен нам показался приказ, находящегося в Зелоярской крепости секунда-майора Тимашева к прикащику Твердышева Евдокимову (в копии при сём прилагаемый) в котором сей офицер говорит о намерении Башкирцев к бунту в нынешнее лето и поручает прикащику о том разведать и примечать. Вы не оставите исправить таковых начальников, чтобы они не так легко слово бунт употребляли там, где его признаков нет, и подобные разведывания и примечания не возлагали на людей, от коих только излишняя тревога и всякое злоупотребление происходить могут.
Впрочем, дабы мы были по возможности известны о состоянии того пограничного края, повелеваем вам, получая еженедельные уведомления от всех уездов губерний вам вверенных и от крепостей, в них находящихся, доносить намвсякую неделю на обыкновенной почте, однажды, о спокойствии и благосостоянии всех оных мест, изъясняя при том, естьли случатся, всякие приключения, внимание наше заслуживающие. Не сомневаемся мы, что вы стараетесь о безопасности того края и не упустите благовременно брать меры к упреждению неустройств и к обузданию продерзостей.
Пребываем всегда вам благосклонны. Екатерина.
Царское Село.
Июля 9. 1782.
Приложение. Секретно.
От находящегося в Зелоярской крепости коменданта, секунд-майора Тимашева г. коллежского ассесора Якова Твердышева Преображенского его завода прикащику Афонасию Евдокимову.
Приказ.
Некоторою частию известно мне, чт соседствующие около здешних мест и лежащие далее Башкирцы, в разсуждении их легкомыслия, намерения свои предпринимают к нарушению общего спокойствия, клонящиеся в нынешнее лето и к бунту, о чём я чрез многие случаи секретно изследовал, да и в губернскую2 о том рапортовал; почему тебе в предосторожность определяю с наикрепчайшим подтверждением о сём их Башкирском злом намерении не открыто, а пристойным образом чрез надёжных людей разведывать секретно и неприметными им способами, и примечать при том, не приготовляют ли при том стрел, ружей и прочего и по разведывании меня со обстоятельством уведомить.
Марта дня 1782 года. Майор Козьма Тимашев.
Портрет императрицы Екатерины II. Петр Семенович Дрождин, 1796
II.
Секретно.
Господин генерал-поручик барон Игельштром!
Донесение Сибирского драгунского полка прапорщика Менщикова о разведанном им между крестьянами Каминской волости3 касательно до появления будто бы самозванца, тем менее заслуживает внимание, что упоминаемое тут о регулярных войсках и артиллерии в степи собранных и вовсе верованным быть не может; напротив того подаёт повод к сомнению, что сей прапорщик, как сам говорит, простояв в деревне Ялымской за недачею лошадей трое сутки, принял разсказы за дело. Но для чего он не уведомил тогда же и не предостерёг о сём исправника того уезда, а равномерно и сей последний был обязан должностью своей наблюдать порядок и спокойствие в уезде ему вверенном и сим образом мог не ведать в нём происходящее, и особливо таковые разглашения надлежит не оставить без изследования и взыскания.
За сим, хотя и всякая осторожность не только не излишняя, но и нужна есть, но должно всемерно остерегаться в подобных случаях, чтоб не показать ни малейшего вида опасности или тревоги, ибо сие послужило бы к вящему смущению и безпокойствию жителей. Когда же исправники, нижние земские суды и прочие, до кого относится сохранение сельского устройства и благочиния, более станут бдеть о должности своей, не упуская ничего в самом начале исправления требующего, охраняя округу, каждому вверенную от обид и притеснений и о всём благовременно донося начальству: то нет сомнения, что не только безпокойные какие либо произшествия, но и самые разглашения места иметь не будут.
На сём основании, взяв от означенных прапорщика и исправника объяснения, вы не оставите нас уведомить обстоятельно. Пребываем впрочем вам благосклонны. Екатерина.
Царское Село
Мая 8, 1786 года.
Эти оба письма на полубелой бумаге, в размере почтового листа большого формата, хранятся переплетёнными в особую книгу вместе с многими письмами и рескриптами императрицы Екатерины II, императоров Павла I, Александра I и Николая I и многих высоких особ в Уфимском губернском правлении. Нужно ли говорить, что чрез 11 лет после казни Пугачёва в народе ещё ходили слухи о самозванцах и его ещё волновало имя Петра III1.
Благодаря просвещённому содействию членов Уфимского Губернского Статистического комитета; и председателя оного, г-на начальника губернии Г.С. Аксакова, обративших полное внимание на памятники старины, я имел случай разбирать архивы города Уфы; к сожалению там не оказалось в числе старых наместнических дел никаких бумаг по этим двум письмам Екатерины II; впрочем г. Уфа не раз выгорал, особенно в 1816 году, и из старых архивских дел не много уцелело от этих пожаров.
Руф Игнатьев.
Опубликовано: Русский архив. 1867. Вып. 1–12. Стб. 512–516.
