Показательное выступление казаков
Откуда на Южном Урале казаки взялись?
Сегодня материал для kazak-99 и других, интересующихся историей местного казачества. Попробую ответить на вопрос — откуда на Южном Урале казаки взялись?
Известно, казаки из Центральной России вместе с крестьянами, поверстанными в казачью службу, прибыли в край еще при основании Уфимского острога. Этим было положено начало местному служилому казачеству (впоследствии на войсковом знаке Оренбургского казачьего войска значилась именно дата строительства острога – 1574 год). Однако главные казачьи станицы края возникли не в междуречье Уфы и Белой Воложки, а на Яике, ныне реке Урал.
За год до того, как в 1581 году Ермак с дружиной по найму и на средства богатых торговых и промышленных людей Строгановых разрушил татарский город Сибирь, небольшой отряд вольных казаков успел уже завоевать и сжечь некогда страшную для Руси татарскую столицу Сарайчик. Взятием этого города казаками с Волги и Дона занято было с тылу все побережье Яика, никем до той поры не занятое и русским людям совершенно неизвестное.
«Спецназ» Русской армии
Казаки эти, только успев сюда переселится, проведав про богатую торговую Хиву, пробовали было ходить на нее с атаманами Нечаем и Шамаем. Как сначала показалось, удачно — набрали богатую добычу. Но по дороге домой запировали. Этим воспользовался хивинский хан, напал на казаков атамана Нечая и перебил их всех, а казаки, ходившие с Шамаем, были захвачены в плен еще в степи и Хиву так и не увидели.
Итак: двигаться дальше за реку опасно! На реке же оказалось полное приволье в рыбе и богатых травяных степях. Казаки стали здесь укрепляться, тем более, что власть и Москва, что было одним и тем же, находились далеко, а, значит, жизнь можно было строить по своим собственным порядкам. Казачьи общины зажили на Яике по законам казачьего круга, который выручал в опасностях при набегах, где каждому предоставлялось право иметь совещательный голос и свободно высказать свое мнение.
Круг был основой казачьего самоуправления, общественным судом, грозным, справедливым и неподкупным.
Походный войсковой атаман со своими помощниками, двумя или тремя наказными атаманами и есаулами, не представляя собой неограниченной власти, являлись лишь исполнителями постановлений круга и хранителями его коренных обычаев. Они выбирались казачьим кругом на мирской сходке на один год. Атаман с помощниками собирали и охраняли войсковые деньги, ежегодно отдавая в них отчет кругу, раздавали жалованье деньгами и хлебом. Их во всякое время могли сменить, а возможные растраты непременно взыскивались. Никаких личных прав и преимуществ войсковые должности не давали. То есть, были они у войска временными исполнителями, а главным хозяином оставался все-таки круг.
Смотрите: Территория Оренбургского казачьего войска. Карта 1902 г.
(http://karta.tjur.ru/territorija-orenburgskogo-kazachego-vojska-karta-1902-g)
Когда по звону колокола Казанской, или Белой церкви, самой древней на Яике и в особенности почитаемой, собирался казачий круг, есаулы, выходя из войсковой избы впереди старшин, клали перед народом свои жезлы, а атаман, шедший сзади, преклонял булаву. Затем все снимали шапки и кланялись кругу в пояс. Сам же казачий круг снимал шапки только в то время, когда читались царские указы!
Атаман спрашивал разрешения держать речь, и когда толпа смолкала, начинал говорить либо о сроках, когда начинать косьбу сена или багренье рыбы, либо о выборах новых старшин и атаманов, или о цене за наемку охотников на службу в поход.
«Любо ли вам, молодцы?» – спрашивал войсковой атаман мнение круга по каждому вопросу. «Любо!» – отвечал круг, если речь атамана оказывалась справедливою и согласовалась с определенным заранее мнением круга.
«Не любо!» – говорил казачий круг в случаях, когда, например, хотел выбора новых атаманов и старшин, которые затем становились такими же простыми казаками и кричали в следующие разы на сходке, наравне со всеми «любо» или «не любо».
Так жили яицкие казаки до тех пор, пока о них не прознала Москва. Казаки сами дали о себе знать тем, что стали разбивать торговые караваны, выходя на Каспий, нападать на прибрежные персидские города, чем, в конце концов, вынудили шаха направить московскому царю жалобу. Услышала тогда Москва и о казачьем своеволии, и о том, что за Урал уезжали из центральной Руси утесненные и вольные люди, увеличивая не только число казаков, но и число недовольных правительством.
Так же как основная часть Уфимского уезда, уральские казаки в то время входили в ведомство Казанской метрополии. Но казачья вольница подчинялась казанскому митрополиту только номинально. Главным для них по-прежнему, оставался закон казачьего круга, который они охраняли с особенной бережливостью, ибо это отвечало их заветному общинному праву, основанному на круговой поруке.
Многие из уральских казаков примыкали к шайкам лихих и беглых людей, ходили грабить и опустошать Волгу, принимали участие в завладении южным берегом Каспийского моря
Не угомонились уральские казаки и после казни Степана Разина, продолжая набеги на приморские персидские земли, путая этим всю российскую политику. Затихли они лишь на короткое время, когда через их земли стали прорываться киргизские орды и потребовались усиленные и чрезмерные заботы о безопасности собственных станиц.
Первая ревизия, имевшая одним из своих результатов увеличение числа побегов с мест жительства по всей России, уральским казакам была ненавистна по тому религиозному убеждению, что сам бог в лице царя Давида, воспретил исчисление людей. Боязнь потерять с поступлением в солдатский строй бороду, казачью одежду и казачью свободу усилила недовольство. Особенно, когда и внутреннее управление казачьей общины стало подчиняться чуждой казакам военной коллегии. Вольные казаки возмутились до такой степени, что уральские станицы едва не запустели совсем…