Нефтедобыча и нефтепереработка в Башкирии
Краткая история
Добыча нефти и нефтепереработка еще недавно являлись ключевыми отраслями в Башкирии. Именно за счет средств, полученных от нефтеперерабатывающей промышленности, республика строила дома, больницы, школы и дороги, вообще — жила, то есть многое могла себе позволить. В период экономической катастрофы начала 1990-х годов в обмен на нефть и бензин в Башкирию шло продовольствие. Нефтеперерабатывающие заводы Черниковки по бартеру выменивали мясопродукты и уфимцы получали ежемесячные мясные пайки. Вспомните, именно так когда-то было…
«Башнефть» и нефтеперерабатывающие заводы Башкирии были созданы трудом нескольких поколений людей разных национальностей из разных регионов страны. Трудом, потом и кровью. Все это было украдено хапугами. Украдено и поделено начальственным кланом.
Вроде бы, какое нам дело до Урала Рахимова, до «Системы» и до «Роснефти»? Что нам с этого? Богаче точно не станем! Есть дело. В справедливость давно уже никто не верит, само слово «справедливость» звучит анахронизмом. Вы еще скажите «социальная справедливость»! — тогда идите на кухню петь Интернационал… Но нужна хотя бы элементарная справедливость, даже не справедливость (вряд ли возможна), а хоть какой-то баланс. Чтобы люди знали, что пределы воровству есть. Что законы да, несовершенны, но хотя бы частично работают… Что не все окончательно скурвились…
Именно поэтому следствие по делу «Башнефти» и башкирской нефтепереработки должно быть бессрочно – вплоть до ареста и суда всех организаторов и участников преступления, включая самых высокопоставленных и именитых. Не «стрелочники» нужны, не простое перераспределение средств от одной большой конторы к другой, и не «отдушина», а восстановление хоть какого-то баланса жизни. Хоть какой-то устойчивости. Сейчас ее нет и в помине…
* * *
В Башкирии нефтепереработка стала развиваться в начале 1930-х годов с открытием первых крупных месторождений недалеко от Стерлитамака. В рабочем поселке Ишимбаево соорудили маленький нефтеперегонный заводик, временный. После того, как была протянута железнодорожная ветка до Уфы, нефтеперерабатывающие предприятия решено было строить на северной окраине города у деревни Черниковки. Через два года после закладки фундамента уфимские крекинг-установки дали первый бензин, а к началу войны освоили производство топлива всех типов, включая авиационное.
В предвоенные годы основным нефтедобывающим районом страны являлись южные промыслы Баку и Грозного. С приближением к ним противника нефть стало все сложнее вывозить. Значение башкирских нефтепромыслов, расположенных в глубоком тылу, возрастало. Однако состояние нефтяной промышленности Башкирии было плачевно. Хотя поисковые работы велись активно, с конца 1930-х годов в республике не удавалось обнаружить новых месторождений нефти, а начиная с 1940-го года, из-за нехватки разведанных скважин, началось сокращение добычи (к примеру, трест «Ишимбайнефть» в 1942 году дал на 100 тонн нефти меньше, чем в предвоенном 1940-м). Карлинское и Куганакское месторождения, разведанные в 1941-м году, оказались маломощны.
Технологии тоже хромали, не хватало кадров. Из воспоминаний мастера ремонтно-механического цеха Уфимского нефтеперерабатывающего завода Федора Косолапова: «В начале войны предприятие оказалось в труднейшем положении. Установки нового завода только осваивались, работали с большими перебоями, план не выполнялся. Многие предприятия, перешедшие на выпуск военной продукции, не могли обеспечить завод необходимым оборудованием, материалами. Уходили на фронт опытные рабочие и инженеры, уже изучившие тонкости нового производства».
* * *
Теми же проблемами жил нефтяной Ишимбай. С начала войны бригады мастеров Гончаренко, Кутлузаманова и Кубагушева треста «Ишимбайнефть» работали в особом режиме, ежедневно перевыполняя задания на 200–250 процентов. Буровые бригады Куприянова, Трипольского, Голякова, Смолелкова и Гайфуллина стали соревноваться между собой за проходку тысячи метров горных пород в месяц вместо 500, положенных по плану.
«Порой забывали на работе, что обедать надо, – вспоминал М. З. Гайфуллин. – Возьмешь кусок хлеба – и принесешь обратно домой. Ходил я на вахту из села Кусяпкулово в деревню Салихово пешком. Мы, понятное дело, тянули лямку, а как выдержали все это дети, женщины? Работа на буровых и промыслах была слабомеханизирована – деревянные вышки, качалок нет. Поставят задвижку, а в нее – штуцер, из которого фонтанчиком бьет нефть. И берегли каждую каплю. А на буровых? Сначала вручную рыли шахту метров пять глубиной. Потом вручную спускали направление. Глину размешивали вручную. Вручную почти все…»
На нефтепромысле «Западный риф» рядом с селом Ишимбаево, Башкирия. Нефтяные вышки на промыслах строили первоначально из бревен — сосны, пихты и лиственницы
Летом 1942 года противник парализовал волжский речной путь, по которому нефть доставлялась танкерами к перегонным заводам центральной России, захватил Майкоп, вплотную подошел к Грозному и перерезал железнодорожную магистраль, идущую из индустриальных районов к нефтепромыслам Чечни. Горючее из Баку доставлялось нерегулярно, с Кавказа поставки прекратились…
Основная тяжесть снабжения страны соляркой и бензином легла на Башкирию. Поставки горючего для авиации полностью зависели от уфимских нефтепереработчиков. В постановлении Наркомата нефтяной промышленности СССР было заявлено: «в связи с военной обстановкой, создавшейся на юге, значение работы Уфимского крекинг-завода в деле снабжения авиационным бензином резко увеличилось. Уфимский крекинг-завод становится самым крупным поставщиком авиабензинов».
* * *
Для нормальной работы скважин не хватало труб, оборудования, запасных частей и химических реактивов. Поставки стальных штанг для проходки породы, которые в довоенное время выпускали заводы Баку, с началом войны прекратились – это стало главной причиной резкого сокращения добычи нефти на Ишимбайских промыслах в 1941-м году. Кроме этого, из-за долголетней эксплуатации скважин, давление в них из года в год снижалось – выбирать нефть из глубоких слоев становилось все сложнее.
Чтобы расширить производство горючего, в августе 1941 года руководство страны обязало Наркомат нефтяной промышленности ускорить развертывание нефтепераработки. Строительство технологических установок на Ишимбайском нефтеперерабатывающем заводе было форсировано и за три месяца производство высококачественного бензина возросло в сравнении с 1940-м годом почти вдвое. По решению Государственного Комитета обороны в сентябре 1942-го года трестам «Ишимбайнефть» и «Туймазанефть» были дополнительно выделены люди и средства для расширенной нефтеразведки.
Несмотря на все эти меры, поисковые работы в первые два года войны оказались безрезультатны. Объемы добычи нефти продолжали падать.
Тогда для расширения разведочных работ из Баку в Уфу и Стерлитамак был перебазирован Азербайджанский геологоразведочный трест вместе со всем оборудованием, транспортом и сотрудниками. Дополнительно в Уфу из Грозного перевели институт «Грознефтепроект», объединившийся с институтом «Башнефтепроект». К поискам нефти присоединились десятки разведочных экспедиций Наркомата нефтяной промышленности, размещенного в Уфе, а также специально созданная Волго-Башкирская нефтяная экспедиция Академии наук СССР…
Около сорока геологоразведочных партий одновременно работали в Ишимбаевском, Стерлитамакском, Гафурийском, Туймазинском и Белебеевском районах. Поиски нефти возглавили известные всей стране геологи Алексей Блохин и Андрей Трофимук.
Южный промысел Ишимбайского нефтепромысла им. С.М. Кирова рядом со Стерлитамаком
Ученые проанализировали весь опыт разработки нефтяных месторождений Приуралья, определили десять перспективных районов для тщательной разведки.
Прогнозы вскоре подтвердились – бурение на точно указанном участке привело к открытию Кинзебулатовского месторождения
За выполнение заданий правительства по увеличению добычи нефти и производству оборонных нефтепродуктов в начале 1942 года шестьдесят нефтяников республики были награждены орденами.
В том же году в соревновании работников нефтяной промышленности приняли участие коллективы почти всех промыслов и заводов Башкирии. В первый же месяц соревнования Уфимский нефтеперерабатывающий завод произвел авиабензина на треть больше. За трудовые успехи переходящие Красные знамена Государственного Комитета Обороны в 1942 пять раз вручались Первому нефтепромыслу «Ишимбайнефти», три раза – Уфимскому нефтеперерабатывающему заводу…
* * *
Есть хорошая пословица – «голь на выдумки хитра». Точно характеризует военную ситуацию. Не хватало техники, инструментов, рабочих рук, не было штанг и труб для проходки скважин. Что делали? По предложению главного геолога Башнефтекомбината Александра Трофимука впервые в мировой практике трубы из старых бездействующих скважин стали вынимать и использовать повторно. За 1942 год в «Ишимбайнефти» из земли вытащили и пустили во вторичное использование девять километров труб, которых хватило на бурение пятнадцати новых скважин. Чуть позже по методике, разработанной инженерами Наркомата нефтяной промышленности, трест «Туймазанефть» перешел к проходке некоторых скважин вообще без обсадных труб!
Рабочий-нефтяник. Башкирия, Туймазинские нефтепромыслы
При резке металла уже с начала войны вместо дефицитного карбида стали использовать доступный нефтяной газ. Сами делали детали и режущий инструмент.
Начальник исследовательской лаборатории Башнефтекомбината Б. Г. Логинов усовершенствовал обработку скважин соляной кислотой – это дало тысячи тонн дополнительной нефти. На основе работ А.А. Трофимука, Б.Г. Логинова и М.И. Максимова в республике осуществлялась обработка скважин горячей нефтью, что также позволило увеличить нефтедобычу.
Хотя к началу войны строительство Уфимского НПЗ еще не завершилось – многие его установки только осваивались – за короткий срок здесь реконструировали все заводское хозяйство, построили несколько новых установок, впервые в стране освоили производство изооктана и новых сортов авиационного бензина.
Трактора республики нуждались в смазочных маслах, которые до войны доставлялись из Баку и Грозного. В разгар сева республика получила от уфимских нефтепереработчиков сотни тонн автола, производство которого уфимцы наладили по собственным рецептам.
Тогда же на заводе собрали специальную газонаполнительную станцию и впервые в СССР автомобили стали заправлять сжиженным газом, а сэкономленный таким образом бензин отгружали на фронт…
Ишимбайская нефтепереработка с осени 1941 года в больших объемах стала производить керосин, лигроин и дизельное топливо. Достижением стало сооружение в Ишимбае цеха по изготовлению твердого реагента, который раньше ввозили из-за границы, а также строительство завода по производству толуола и газолиновых установок, на которых впервые в стране научились очищать газ от серы.
Кто работал в эти дни на нефтепромыслах?
Специалисты, конечно, имели бронь – на фронт их не отпускали, но основная масса нефтяников военной поры – это женщины, подростки и дети. «Помнится, собрали нас, двенадцатилетних мальчишек и девчонок, и направили в фабрично-заводскую школу, – вспоминал один из нефтедобытчиков. – А через шесть месяцев были уже на промыслах. Еще бы играть в городки или гонять футбольный мяч, а нам говорят: «Теперь вы, хлопчики, рабочие и своим трудом должны ковать победу над врагом». Среди рабочих, пришедших в годы войны в «нефтянку» из ремесленных училищ и школ, почти четверть составляли подростки, которым не исполнилось еще и пятнадцати. Все работали по двенадцать часов, выполняя взрослую норму.
Принято считалось, что нефтяник – мужская профессия. Ничего подобного! Ушедших на фронт отцов, сыновей, братьев и мужей заменили женщины. В тресте «Ишимбайнефть» к началу 1945 их было почти половина. На Уфимском нефтеперерабатывающем заводе – две трети. Женщины становились токарями, слесарями, операторами, электромонтерами и сварщицами. Это было нормальное дело…
В 1943 году трест «Ишимбайнефть» по приказу Наркомата нефтяной промышленности СССР направил полторы тысячи квалифицированных рабочих в Куйбышевский и Грозненский нефтяные районы. Этим еще больше осложнилась ситуация в Башкирии.
Рабочий-сварщик. Туймазинские нефтепромыслы
Не хватало рабочих рук, труб и оборудования. Но добыча и разведка нефти продолжались. Скважины стали обрабатывать кислотой и горячей нефтью, закачивать в нефтяные пласты газ. Эти меры позволили добыть дополнительные тонны. Продолжалось и вторичное использование обсадных труб – за год их извлекли из земли более десяти километров.
Событием в те годы стало внедрение в буровую практику новинки, разработанной нефтяником М. С. Платоновым. Раньше перед забуриванием скважины рыли большой глубины шахту, затем ее цементировали. Долгая и трудоемкая работа. Платонов предложил уменьшить глубину шахты до полутора метров, бурить сразу долотом большого диаметра и спускать широкую трубу-направление. Опыт оказался удачным, был внедрен в нефтедобычу; в сегодняшние дни без этого не забуривается ни одна нефтяная скважина.
В сентябре 1943 года из разведочной скважины № 5, пробуренной бригадой мастера М.С. Голякова неподалеку от деревни Кинзебулатово, пошла нефть…
Открытие крупного месторождения позволило значительно увеличить добычу нефти в самый разгар войны. Вместе с ростом нефтедобычи увеличилось поступление попутного газа. В 1942 году в Ишимбае был построен газолиновый завод, значительно увеличивший возможности производства высококачественных бензинов.
Государственный Комитет Обороны и Наркомат нефтяной промышленности в 1943 году пятнадцать раз вручал переходящее Красное знамя и восемнадцать раз присуждал вторые и третьи премии нефтяным предприятиям Башкирии. Главному геологу Башнефтекомбината Андрею Трофимуку за заслуги в деле добычи нефти и разведки новых нефтяных месторождений присвоили звание Героя Социалистического Труда.
– С равным успехом можете вертеть дырку на Северном полюсе. Приснилась вам эта нефть! Государственные деньги на ненужные разведки разбазариваете. Больше не гроша не получите! – вот почти дословное содержание одного из разговоров Андрея Трофимука с нефтяным начальством об организации разведки в глубоких пластах породы рядом с поселком Туймазы.
Путь к девонской нефти оказался долгим. Еще в 1920-е годы знаменитый геолог академик Иван Губкин высказал предположение, что между Волгой и Уралом на большой глубине находятся нефтеносные пласты. Им было предложено начать разведочное бурение в девонских отложениях. Но еще долго продолжалась добыча только той нефти, которая проникала из глубоких пластов девона в полости, лежащие у самой поверхности. «Мелкая», как говорят геологи, нефть не подпускала к «глубокой».
На Туймазинских нефтепромыслах
Поиски девонской нефти в предвоенные годы результатов не дали, но с началом войны этот вопрос был поставлен вновь. Детальное обследование пластов в районе Туймазов показало возможность увеличить здесь нефтедобычу в восемь-девять раз. В отчете Волго-Башкирской нефтяной экспедиции подчеркивалось: «Анализ всех собранных экспедицией материалов и данные проведенных ею исследований позволяют сделать вывод, что уже в ближайшее время в районах Второго Баку будут открыты новые нефтяные месторождения, еще более поднимающие удельный вес нефтяной промышленности Востока в общем нефтяном балансе страны».
Научное обоснование поисковых работ в этом районе было сделано сотрудниками Башнефтекомбината В.Н. Балаевым, К.Р. Тимергазиным и А.Я. Виссарионовым. Только после этого было открыто финансирование работ. Под руководством Степана Кувыкина и Андрея Трофимука начался активный поиск нефти в девонских отложениях. «Тогда трудно было бурить, – вспоминал Трофимук. – И не только потому, что техника не позволяла углубляться, а просто некоторые товарищи останавливали бурение, говоря: «Зачем нам нефть девона, неизвестно, будет она или нет, когда мы можем из пласта, который уже прошли этой же скважиной, получать 10-12 тонн нефти в сутки». Но мы верили, что глубже есть нефть, и оказались правы!»
Здание объединения «Башнефть» по улице Пушкина, 96, на котором установлена мемориальная доска в память о Степане Кувыкине, организаторе нефтяной промышленности СССР, проработавшем в Башкирии более двадцати лет
После открытия девонской нефти в Куйбышевской области сомнения о ее наличии в Башкирии рассеялись. Буровая бригада А.Т. Трипольского работала круглосуточно, выполняя нормы выработки на двести и более процентов. 26 сентября 1944 года из скважины № 100 с глубины почти 1800 метров ударил нефтяной поток. Одна эта скважина давала 250 тонн в сутки, сразу же увеличив добычу треста «Туймазанефть» вдвое.
Нефтяной фонтан на нефтепромысле «Туймазанефть», Башкирия
К началу следующего года таких скважин на Туймазинском месторождении стало три. За 1945 год трест «Туймазанефть» получил нефти в пять раз больше, чем в предыдущем году.
Открытие нефти в девонских пластах между Волгой и Уралом имело исключительное значение. Этим было доказано присутствие нефти на глубоких горизонтах огромной территории. Девонские пласты по своим запасам оказались значительно крупнее всех известных к тому времени нефтеносных залежей. Что особенно важно, девонскую нефть удалось обнаружить в условиях войны, когда потребность в горючем была особенно велика.
В последние военные годы значительно увеличилась добыча нефти и на промыслах «Ишимбайнефти» за счет обработки старых скважин горячей нефтью и соляной кислотой, с помощью применения новых термохимических методов воздействия на пласты. Спад нефтедобычи на промыслах Ишимбая прекратился. Всего же за годы войны ишимбайские нефтепереработчики дали фронту два миллиона двести тысяч тонн нефтепродуктов, добыли четыре миллиона четыреста тысяч тонн нефти или больше 80 процентов нефти, добытой в Башкирии.
* * *
Кстати, огромные материалы по теме лежат мертвым пластом. На уфимских нефтеперерабатывающих заводах были раньше музеи, где материалы концентрировались. После перехода в частные руки музейные материалы оказались никому не нужны. Документы и фотоснимки запаковали в ящики, опломбировали. К ним я пробиться не смог (хотя и задействовал самых сильных игроков). Новые «хозяева жизни» меня к ним не подпустили. У них другие задачи. История и память им только мешают наслаждаться жизнью. Мешает распоряжаться присвоенными богатствами «этой страны».
Автор: Сергей Синенко