Башкирские рудопромышленники Тасимовы

524636747 Башкирские рудопромышленники Тасимовы БАШКИРИЯ Фигуры и лица

Башкирские рудопромышленники Исмагил и Мухаметрахим Тасимовы

Башкирские рудопромышленники Тасимовы родом из деревни Куяново (Кояново) Гайнинской волости Осинской дороги (ныне село Кояново Пермского района Пермского края). Исмагил и Мухаметрахим Тасимовы — сыновья рудопромышленника Тасима Маметова.

Исмагил Тасимов выдвинулся как рудопромышленник в середине 1750-х гг., занимаясь поставками руды на Юговские заводы, Егошихинский, Мотовилихинский, Полевской и др. заводы. В 1755 г. Исмагил Тасимов вместе с Козьмой Ломтевым привлекался Н. Г. Клеопиным к составлению свода горнозаводских судебных законов для нового Уложения Российской империи.

Примечательно, что из сотен рудопромышленников региона именно они были выбраны для подготовки «ответствий» на вопросы подготовленные Берг-коллегией. Всего было прислано 28 основных и 16 дополнительных вопросов. Рудопромышленники смогли дать ответы на 18 основных вопросов и на все дополнительные.

594747853 Башкирские рудопромышленники Тасимовы БАШКИРИЯ Фигуры и лица

Особого внимания заслуживают предложения рудопромышленников. Они предложили создать специальную контору для организации заявок и учета рудных месторождений, регулирования отвода рудников, устранения споров и противоречий между уральскими рудопромышленниками и для организации коллективной защиты их интересов.

В 1771 г. Исмагил Тасимов обратился в Берг-коллегию с челобитной, в которой предложил разрешить ему и другим рудопромышленникам разрабатывать казенные рудники, на которых не велась работа, в замен же предлагались определенные льготы для казны при расчетах за поставленную руду. Важным предложением челобитной являлась просьба открыть при Юговских казенных медеплавильных заводах школу для подготовки специалистов горных дел из детей башкир-рудопромышленников.

Санкт-Петербургский горный институт появился на свет всего на семь лет позже Фрейбергской горной академии. Академик Д.И. Соколов, выпускник этого вуза, в своем труде «Историческое и статическое описание горного кадетского корпуса» (С.-П., Департамент народного просвещения, 1830) по этому поводу писал: «Учреждение в России заведения, предназначенного к образованию рудокопов и плавильщиков, составляет один из тех примеров, что события важнейшие нередко совершались от причин самых ничтожных. Кто бы поверил, что полудикий башкирец из дымного аула своего положил первый камень в основании Горного корпуса. Но как ни странен сей случай, справедливость его доказана государственными бумагами, к которым историк всегда имел надежное прибежище, и в истине коих не может быть сомнения».

В докладе Правительствующего сената императрице Екатерине II (1773, 21 октября) причины, побудившие к учреждению в нашем отечестве рассадника людей горного дела, изложены следующими словами:

«Башкирцы Измаил Насимов с товарищами прося Берг-Коллегию (в 1771г.) о поставке своих руд на Юговские медеплавильные заводы, и об отдаче им казенных рудников в содержание, изъясняли между прочим, что «хотя они по промыслу своему опытом и научаются, и в горную экономию вникают; но дабы промысел сей усовершенствовать, а горную экономиюупрочить, и через то, как для себя и потомков своих, так и для общества, сделаться сколь возможно, более полезными, имеют они нужду в сведущих руководителях.

А потому просят о заведении (как изъяснились они) офицерской школы, на том же основании, на каком учреждены кадетские корпусы»… чтобы начальники заводов и надзиратели их трудов и промысла были знающие люди, ибо они часто спрашиваться должны, и от умного и сведущего охотнее слушать наставления, нежели от глупого невежи, то просить, чтобы завести офицерскую школу как здесь кадетские корпусы и академии».

permskie_bashkiry-53463636 Башкирские рудопромышленники Тасимовы БАШКИРИЯ Фигуры и лица Неоспоримо, что первую мысль о учреждении в нашем отечестве школы горной имел еще Петр Великий. Он находил людей, могущих быть исполнителями его великих планов. Были учреждены две горные школы: одна в Екатеринбурге, другая в Петрозаводске. Но они были горными по одному названию.

В них учили двум главным наукам: добывать руды из недр земных и обрабатывать их для извлечения из них металлов и солей.

Далее Д.И. Соколов пишет:

«Но раскроем дела Берг-Коллегии и с полной к ним доверностью сообщим нашим читателям, что поведают им сии повествователи старины о начале Горного Кадетского Корпуса.

Здесь находим доказательства, что, по своенравию судьбы, башкирцы были виновниками нашего просвещения в деле горном. Они жертвовали на содержание предлагаемых ими школ по полуполушке (четверть копейки) с пуда руд своих».

Берг-Коллегия, признавая всегда заведение такой школы для русского горного промысла полезным, не погнушалась «принять предложение дикарей, и представила обстоятельство сие на суд Сената». Кроме этого доклада Берг-Коллегии, генералу-прокурору А. Вяземскому был представлен также план «О горных школах», разработанный под руководством президента Берг-Коллегии А. Мусина-Пушкина.

Все эти документы были переданы обер-прокурору Сената М. Соймонову, который написал свое заключение в Сенат на прошение Исмагила Тасимова, приложив к нему и свой проект «План об учреждении при Берг-Коллегии горного училища». Сенат, рассмотрев эти документы, отметил: «Предлагаемое учебное заведение следует назвать Горным училищем, а не кадетским корпусом, а учащихся — студентами, так как в нем будут обучаться не только дворяне, но и дети разночинцев. Горному училищу состоять во всем в ведомстве Главного Берг-Коллегии командира».

Свой доклад Сенат представил императрице Екатерине II, которая утвердила его 21 октября 1773 года с назначением первым командиром училища М. Соймонова. Преподавателями училища были приглашены выдающиеся ученые Академии и крупнейшие специалисты горнозаводского дела.

Попутно необходимо отметить, что за 1778—1781 годы Исмагилом Тасимовым от башкирских рудопромышленников было передано в кассу Берг-Коллегии 4594 рубля 93 копейки на содержание училища.

6363636 Башкирские рудопромышленники Тасимовы БАШКИРИЯ Фигуры и лица

Можно быть уверенным, что успешное развитие созданного по их инициативе училища подтверждает, что наши предки в финансовом аспекте свое слово сдержали. Об этом свидетельствуют расчеты Берг-Коллегии (Д.И.Соколов. стр.5):

«Чтобы содержание школы процентами с капитала, выручаемого за Гороблагодатское железо (сего капитала, посему казенных воспитанников, им полагаемому, следовало содержать в банке 61000 рублей), продолжать до того времени, пока жертвуемые Пермскими рудопромышленниками деньги составляют сумму, равную сему капиталу. … Когда же сими средствами помянутая сумма накопится, то, оставив оную в банке навсегда, содержать школу уже процентами с нее».

В историческом очерке Горного института, составленном к 100-летию этого учебного заведения, А.М. Лоранский отмечает: «В это время, а именно в 1771 году, несколько башкирцев, занимавшихся добычей руд в Пермской губернии, именно Исмаил Тасимов с товарищами, обратились в Берг-Коллегию с просьбой дозволить и разрабатывать казенные медные рудники и доставлять руду в Юговские заводы за определенную плату. Вместе с тем они ходатайствовали перед правительством учреждения Горного училища и на содержание его, доколе последнее будет существовать, они обещались уступать с каждого пуда поставляемой ими руды по полуполушке с получаемой ими платы» (Лоранский А.М. «Научно-исторический сборник»…1873. С. 10-11).

Имеется немало исторических архивных документов, в частности посвященных 100-летнему юбилею Горного института (1873. С.187), в которых инициатива его создания на основе «челобитной» И. Тасимова «со товарищи» была общепризнанной. Один из них — стихи к юбилею выпускника института, горного инженера, действительного статского советника П.Н. Алексеева.

Начало горного института

Сто лет тому назад тогдашний горный мир
Приятно изумил безграмотный башкир.
Он подал от своих товарищей прошение
В России учредить такое заведение,
Чтоб рудокопам — им, безграмотным, как сам,
Давать указчиков по рудным их делам!
Царица ласково на просьбу посмотрела,
Пометила рукой, — и дело закипело:
Тотчас написаны указы и статут;
И вот так зачался наш Горный институт.
За то признательно и с чувством умиленья,
Должны мы помнить башкирское прошенье,
И за благодарность им, — как вековой привет,
Для них должны просить, чтоб университет
Устроить в Азии, где б тех башкиров внуки
Могли бы изучать и горные науки,
Откуда б, наконец, в Азийский весь народ
Дух просвещения проник из рода в род.

Профессор кафедры горнозаводской статистики А. Иванов также поддержал эту точку зрения.

Читайте также:  Могильное поле (статья краеведа Р.Г. Игнатьева)

«Содержание упомянутого прошения не может возбуждать сомнения в том, действительно ли автором был И. Тасимов… Трудно допустить, что простой рудопромышленник мог тогда излагать свое ходатайство в такой витиеватой форме…

Скорее надо предположить, что действительным автором прошения было опытное лицо и притом хорошо учитывающее, как благоприятно отразится на просителях связывание ходатайства об отдаче в аренду казенных рудников с заботами об упрочении горной экономики путем заведения соответственной горной школы.

Кто бы, однако, ни был действительно автор прошения, виновником нашего горного образования, как говорит Д.Соколов, был по своенравию судьбы все-таки Исмагил Тасимов с товарищами, потому что его ходатайство не попало в кучу мертвых дел, и получило дальнейшее и притом успешное движение, завершившееся учреждением в Санкт-Петербурге Горного училища» (В память 150-летнего юбилея… 1923. С.668—682).

В 1948 году Т.С. Дубрава об основании Горного института высказал свой взгляд, считая, что «челобитная Исмагила Тасимова оказалась чрезвычайно своевременной, так как к этому времени назрела острая необходимость в подготовке кадров для горнозаводского дела» (Ленинградский ордена Ленина горный институт… 1948. С. 5).

Такую точку зрения еще более конкретно этот автор высказал позднее, утверждая, что основание института было исторически обусловлено и тесно связано с тем подъемом горнозаводского дела, который наблюдался в России в середине и второй половине XVIII века (Дубрава Т.С. Ленинградский горный институт. Л. Изд. гор. ин-та. 1957). Так, за период с 1725 по 1760 год было основано более 40 медеплавильных заводов. Самый первый на Урале Воскресенский медеплавильный завод (на территории Мелеузовского района Республики Башкортостан) был построен инициатором горнозаводской колонизации Башкирии Иваном Кирилловым.

Следовательно, наличие огромных подземных богатств на Урале, в том числе и в Башкирском крае, и бурно развивающаяся на базе их освоения горно-рудная промышленность и острая нужда в «сведущих руководителях» явились основой создания в России специализированного технического вуза горного профиля — Санкт-Петербургского горного института.

Весьма своевременная инициатива Исмагила Тасимова послужила немалым толчком в решении объективно назревшей общегосударственной проблемы. В связи с этим директор Горного института профессор Д.И. Мушкетов писал: «Советская Башкирия является правоисточником русского горного дела и горного института в частности» («Ленинградская рабочая газета» №100, 1926).

6346363476 Башкирские рудопромышленники Тасимовы БАШКИРИЯ Фигуры и лица

За время своей деятельности это уникальное учебное заведение претерпело множество реорганизаций как по административному, так и по учебному направлению, несколько раз менялось его название: Горное училище, Горный кадетский корпус, Горный институт, Институт корпуса горных инженеров. В 1956 году институту присвоено имя видного русского марксиста Г.В.Плеханова (когда-то учившегося в этом вузе), а ныне переименован в Горную академию.

Оставаясь до 1889 года единственным горно-техническим вузом страны, Горный институт сыграл выдающуюся роль в развитии отечественной горно-добывающей и горно-геологической наук. Именно в его стенах выросла плеяда блестящих ученых и инженеров, прославивших российскую науку. Это создатель уральской булатной стали академик-металлург Павел Аносов, когорта ученых-геологов с мировым именем — А.Карпинский, Ф.Чернышев, В.Обручев, нефтяник И.Губкин, первый академик-геолог из Башкортостана, уфимец А.Заварицкий, кристаллограф Е.Федоров, химик Н.Курнаков и многие другие.

Очень многим обязаны горному институту отечественная нефтяная промышленность и нефтяная геология. Башкирские геологи и нефтяники отдают должное выпускнику института С. Миронову, руководителю Ленинградского отделения Комиссии по изучению производительных сил страны, который был одним из немногих геологов, веривших в замыслы И.Губкина и А.Блохина в деле постановки и осуществления геолого-поисковых работ на территории «Второго Баку» в Башкортостане.

Питомцы горного института внесли неоценимый вклад в познание геологического строения необъятных просторов России. Уже первые выпускники горного училища, направленные в отдаленные и неизученные ранее районы страны, собрали исключительно важные геологические данные, способствующие открытию новых крупных кладовых полезных ископаемых. За два с лишним века выпускники горного института разработали важнейшие теоретические положения в различных областях горно-геологической науки на территории Урала, Алтая, Сибири, Кавказа, Казахстана, Средней Азии.

Высококвалифицированных специалистов, подготовленных в этом замечательном вузе, можно было встретить повсюду на бескрайних просторах бывшего СССР. Немало их трудилось и трудится в Башкортостане.

Старейшие геологи Г.Водорезов, один из первооткрывателей крупнейшего Учалинского медно-колчеданного месторождения А.Демчук, ученый-геолог Г.Ильясов много сделали для упрочения минерально-сырьевой базы нашей республики. Скажем, И.Губкин известен как основоположник научной гипотезы о наличии богатейших залежей нефти в Башкирском Предуралье, а его ученик А.Блохин — первооткрыватель знаменитого Ишимбайского месторождения, заложившего основы нефтяной промышленности Республики Башкортостан. А уроженец города Уфы А.Заварицкий свою трудовую деятельность начал в юго-восточном регионе Башкортостана.

Он был первым исследователем Старо-Сибайского медно-колчеданного месторождения, открытого в 1913 году башкиром-рудознатцем Амиром Худайбердиным. На основе кропотливого исследования Сибайского, Учалинского и Блявинского (Оренбургская область) месторождений А.Н. Заварицкий разработал новую научную гипотезу для поисков месторождений колчеданного типа не только на Урале, но и на других территориях нашей страны (Камчатка, Кавказ) и за рубежом (Испания, Китай и др.).

В дань глубокого уважения А.Н. Заварицкому на здании бывшей Уфимской мужской гимназии, которую он окончил с золотой медалью (ныне один из учебных корпусов Башкирского государственного медицинского университета), была установлена мемориальная доска. На ней начертано: «В этом здании с 1894 по 1902 год учился выдающийся ученый-геолог Александр Николаевич Заварицкий». На золотой почетной доске Горного института (ныне Горной академии) имя моего учителя по московскому вузу А.Н.Заварицкого стоит рядом с именем академика И.М.Губкина.

Не излишне отметить попутно еще об одном приоритетном факторе Башкортостана, как составной части Урала, «опорном крае державы». В своем поздравлении в честь 300-летия горно-геологической службы России и 70-летия геологической службы Башкортостана к участникам республиканской научно-практической конференции «Геологическая служба и горное дело Башкортостана на рубеже веков» (Уфа, 13—14 октября 2000 года)/

Президент Республики Башкортостан М.Г.Рахимов отметил: «…Одной из главных житниц края, основой экономики, индустриальной мощи республики были и остаются ее недра, в глубинах которых хранятся нефть и газ, руды и уголь, золото и соль, питьевые воды, лечебно-минеральные источники и многое другое. С давних пор местные рудознатцы и рудоискатели нашли пути, ведущие к этим сокровищам, придумали способы их добычи и использования. Самоотверженным трудом геологов многих поколений в недрах Башкортостана выявлено более трех тысяч месторождений полезных ископаемых, которые обеспечивают практически все потребности его многоотраслевой экономики. Теперь наша задача — рачительно использовать эти богатства, беречь и приумножать, сохранить для будущих поколений…».

Действительно, многообразие и особенности минерально-сырьевого потенциала, пространственное размещение его по территории Башкортостана обусловлены физико-географическим положением республики на стыке двух континентов — Европы и Азии, его площадь делится на две крупные части: платформенную и складчатую.

Первая — равнина, занимающая 2/3 территории в пределах юго-восточной окраины Русской платформы, вторая — горная область складчатого Урала, занимает восточную часть Башкортостана. Эта особенность его территории обуславливает некоторую зональность в размещении месторождений полезных ископаемых с запада на восток.

Каждая зона характеризуется своим богатым букетом более 60 разновидностей минерального ресурса, сосредоточенного в 3500 месторождениях. По самой скромной оценке компетентных специалистов Территориального агентства по недропользованию по Республике Башкортостан, потенциальная извлекаемая ценность полезных ископаемых составляет 150 миллиардов долларов. Наличие крупных месторождений нефти и газа, разнообразных рудных залежей и нерудных полезных ископаемых приоритетно отличает Башкортостан от других регионов России.

Читайте также:  Создатель церкви челябинского метеорита

На сегодня на государственном балансе числится 1300 месторождений: 178 — нефти и газа, 70 — рудных и свыше тысячи — нерудного сырья, подземных вод, минеральных источников и др. На базе детально разведанных запасов различных полезных ископаемых возникли горно-промышленные комплексы, включающие нефтедобычу, нефтепереработку, черную и цветную металлургию, химию и нефтехимию, разнопрофильную строительную отрасль и индустрию здоровья.

Сделав беглый экскурс по богатствам недр нашей республики, необходимо отметить уникальность южного региона Башкортостана в пределах Баймакского и Хайбуллинского административных районов, занимающего по удельному весу разведанных запасов и прогнозных ресурсов первое место в республике.

При этом центр тяжести подземных кладов — руд цветных металлов приходится на Хайбуллинский район. Здесь разведаны крупнейшие Подольское и Юбилейное медно-колчеданные месторождения, представляющие прочную минерально-сырьевую базу цветной металлургии России. На базе освоения колчеданных месторождений функционируют крупнейшие горно-обогатительные комбинаты: Учалинский, Башкирский, Бурибаевский.

Судьба Тасимова — гордость башкир рода Гайна: их предки были первыми рудокопами и рудознатцами из башкир на Урале и за это в середине XVIII столетия получили от царского правительства ряд привилегий. Среди них особенно выделялись Тасим Маметов, его сыновья Исмагил и Мухаметкарим, внуки Исхак и Захир. Из этой когорты исследователи особо отмечают Исмагила Тасимова.

Публикуется в сокращении

Автор Миниахмет Муталов

235246546-300x238 Башкирские рудопромышленники Тасимовы БАШКИРИЯ Фигуры и лица

Рудопромышленник Мухаметрахим Тасимов

Берг-привилегия 1719 г., положившая начало деятельности Берг‑коллегии, стала законодательной основой как рудоискательства, так и рудопромышленности. С

ущность частного рудного промысла состояла в том, что местные жители отыскивали рудные месторождения, добивались их отвода на свое имя, после чего, пользуясь наемным трудом, добывали руду, которую поставляли на казенные и частные заводы по указной цене. Впоследствии по мере развития данной деятельности сложились особые социальные отношения и реалии, а люди, вовлеченные в эту сферу, в скором времени выделились в отдельную категорию населения.

Если до 1734 г. вся деятельность башкир ограничивалась поисками и объявлениями руды, то с весны этого года отдельные рудоискатели стали просить позволения самим добывать и поставлять руду на Ягошихинский медеплавильный завод по указной цене.

Выявленные местным населением месторождения медной руды, количество которых постоянно росло, позволили казне расширить медеплавильное производство в Кунгурском уезде. В 30-х гг. здесь появляются Висимский, Юговские (Верхний и Нижний) и Мотовилихинский заводы. Строительство Юговского завода началось в 1734 г. одновременно с Висимским. Оба предприятия были «приведены в совершенство» в 1736 г.[1]

Гайнинские башкиры, в частности жители д. Кояново,  не дожидаясь достройки Юговского завода, просили учинить отвод найденным ими месторождениям для поставки медной руды на строящееся предприятие. Так, 26 июля 1735 г.  башкиры д. Кояново Акбаш Бекбулатов, Дмитрий Юсупкулов, Тимофей Алтынбаев обыскали месторождение медной руды в Кунгурском уезде по речке Бырме, и объявили в Юговскую заводскую контору, что желают ставить эту руду на Юговский завод1.

9 августа 1735 г. в Канцелярию Главного правления заводов с просьбой учинить отвод месторождения обратился Тасим Маметев – основатель династии знаменитых башкирских рудопромышленников. Этот прииск Тасим Маметев обыскал еще в мае 1735 г. неподалеку от заброшенного рудника Егошихинского завода в двух местах по речке Бырме. Близость расположения вновь найденного месторождения от старого казенного рудника стала причиной первоначального отказа одного из руководителей Пермского горного начальства Ю. Берглина в разрешении Тасиму Маметеву добывать и поставлять руду на новостроящийся Юговский завод.

Запрещение со стороны местных горных властей вынудило рудоискателя написать челобитную самой императрице Анне Иоанновне с просьбой отвести им данное месторождение[2]. По указу Канцелярии главного заводского правления было велено учинить отвод Тасиму Маметеву, которой был сделан 25 октября 1736 г.[3]

В горнорудное дело были вовлечены все сыновья Тасима Маметева, в том числе и младший Мухаметрахим (Михаил) Тасимов. Опыт работы он набирал у своего отца и у своих старших братьев, участвуя вместе с ними в поисках, добыче и поставке руды. 25 мая 1752 г. Мухаметрахим Тасимов в Пермском горном начальстве представил медную руду, месторождение которой приискал вместе с товарищами в Троицком приказе по речке Васильевке. По пробе из центнера этой руды вышел 1 фунт черной меди.

Определением Пермского горного начальства от 16 июня было велено в течение 2-х месяцев производить на этом руднике разведочную разработку[4]. 5 сентября 1771 г. он в Пермском горном начальстве сообщил о находке медного рудника «едучи из деревни Кояновы на Юговские казенные заводы проезжий дороги на правой стороне по речке Сухому Таману»1.

Мухаметрахим Тасимов, также как его брат Исмагил Тасимов, стоял на страже интересов односельчан и своего семейного дела. В фонде «Пермского горного начальства» Государственного архива Свердловской области нами был обнаружен интересный документ, проливающий свет на один из интересных аспектов горнорудного хозяйства рудопромышленников д. Кояново. Из содержания этого документа становится известно, что с началом занятия добычей и поставкой руды на казенные медеплавильные заводы, Тасимовы организовали у себя в деревне кожевенное производство.

Продукция этого предприятия шла на изготовление различных снастей, использующихся в горнорудном деле. 29 января 1781 г. в дом Мухаметрахима Тасимова для осмотра кожевенного предприятия явились люди от капитана Литвинова, исполнявшего должность смотрителя за кожевенным делом в Кунгурском уезде, кунгурский мещанин Никита Шаравьев и выборной старшина кожевенного цеха Осип Гурылев.

В их рапорте, поданном в Кунгурском провинциальном магистрате, они жаловались на Мухаметрахима Тасимова, что «во время приходу их в дом к нему для осмотрения по той инструкции кожевенного промыслу, он до того их не допустил, а войдя за то в большую азартность старшину Гурылева зашиб рукою в щоку и с товарыщем Шаравьевым выбив кулаками из горницы в шею с крылца столкал и кричал, что он не Кунгурского, а Уфимского уезду и рудопромышленник, и никакому де здесь присудственному месту неподсудим, а поезжай де проси на меня в Оренбурге, а против частного смотрителя Литвинова требовал ружья и пистолеты и намерен был ево с командою пристрелять, да и старосте той деревни Кояновой чрез посланных от себя приказывал из деревни собрать башкирцов с ружьями и пистолетами к своему дому»2.

Кунгурский провинциальный магистрат потребовал у рудопромышленника объяснений по поводу случившегося у него дома инцидента. В защиту своего кожевенного предприятия Мухаметрахим Тасимов дал несколько аргументированных ответов.

Во-первых, наличие кожевенного цеха он объяснил необходимостью обеспечения рудников, как собственных, так и принадлежащих другим жителем этой деревни, соответствующими материалами: «мехами бергледерами и протчими вещами».

Во-вторых, приезд в его дом указанных выше «алдерманов» и их требование уничтожить кожевенное производство Мухаметрахим считал не законным, объясняя это тем, что д. Кояново в административном отношении относилась к Оренбургской, а не Пермской губернии. Поэтому, заявлял он, капитан Литвинов и его люди не имели права запрещать ему производить кожу. В-третьих, он указывал, что собирается в этом году (1781 г.) во время церемонии торжественного открытия Пермского наместничества записаться в купечество г. Перми и «потому нестолко здешнему купечеству и мещанству, но и никому нималеишева препядствия в том кожевенном и других касающихся для купечества промыслах ему чинит уже не можно»1. По силе указов Камер-коллегии от 12 сентября 1745 г. и торгового от 1 декабря 1755 г. заводить кожевенные предприятия разрешалось только цеховым мещанам и купечеству.

Мухаметрахимов Тасимов прекрасно разбирался в законах того времени и не упустил возможность воспользоваться этим в нужное время.

Пермская провинциальная канцелярия, несмотря на обоснованные аргументы рудопромышленника, промеморией требовала у Пермского горного начальства запретить далее Мухаметрахиму Тасимову заниматься кожевенным промыслом.

Читайте также:  «ЖУРАВЛИНАЯ ПЕСНЬ»

8 июня это дело рассматривалось в Пермском горном начальстве, где было решено владельца кожевенного производства пригласить и взять у него письменное подтверждение о ликвидации кожевенного предприятия. После этого его с представителем от Пермского начальства должны были направить в Пермскую провинциальную канцелярию для разбирательства по делу об избиении алдерманов.

Уведомление о явке на разборку Мухаметрахим Тасимов получил 17 июня, а 22 июня уже рапортовал обратно, что со второго числа июня болеет «так что и с постели едва на короткое время вставать» не может. Относительно кожевенного предприятия он писал, что оно заведено не для продажи, а для изготовления необходимых при горнорудном деле снастей.

Кроме того, он убеждал горных властей в том, что в случае прекращения работы может последовать в «рудном промысле большая…остановка и по заключенному нами рудопромышленниками в Правительствующем Сенате контракту недоставка на казенные Юговские заводы в положенную в годовую препорцию число руд, следовательно потому и выплавке меди последует уменьшение, чрез что постаю я под ответом»1.

Тем не менее, в конце своего письма Мухаметрахим Тасимов заверил горные власти, что до записи в купечество никаких новых работ производить не будет, и как только выздоровеет, незамедлительно явится в Пермское горное начальство.

30 июня Пермское горное начальство, рассмотрев указанное выше доношение Мухаметрахима Тасимова, определило позволить просителю возобновить работу на кожевенном предприятии, и известило о своем решении Пермскую провинциальную канцелярию.

Кунгурский провинциальный магистрат, видимо, не удовлетворенный решением Пермского горного начальства, продолжал чинить рудопромышленникам препятствия и запрещения, что заставило сына Мухаметрахима Тасимова Захара обратиться к самому губернатору вновь учрежденного Пермского наместничества генерал-майору Ивану Варфоломеевичу Ламбу.

Предложением в Кунгурский провинциальный магистрат от 8 июля губернатор велел «просителю Тасимову, так и отцу ево в кожевенном промысле помешательства ни под каким видом не делать и приготовленной им для продажи юфтевый товар не конфисковать, а позволить самим им употреблять в продажу»1. 12 июля заверенную копию этого документа Захар представил в Пермском горном начальстве, попросив последнего отправить копию в Пермскую провинциальную канцелярию.

В этот же день Пермское горное начальство определило «Пермскую провинциальную канцелярию сообщить промеморием и требовать дабы она реченному рудопромышленнику Захару и отцу ево Михаилу Тасимовым в производстве кожевенного промысла в силу того его превосходительства повеления запрещения ни под каким видом чинить не благоволила, о чем и частному смотрителю капитану Литвинову благоволил же учинить от себя подтверждение»2.

Последний документ, где фигурирует Мухаметрахим Тасимов, относится к 1821 году. В 1820 г. Пермское горное правление обратилось к министру финансов с предложением переселить башкир деревень Кояново и Башкултаево в пределы Оренбургской губернии, чтобы на их земли заселить заводских крестьян.

Министр финансов поддержал инициативу горного начальства и обратился к Оренбургскому генерал-губернатору П.К. Эссену с просьбой разъяснить: с какого времени и на каком юридическом основании башкиры деревень Кояново и Башкултаево владеют означенными землями. Генерал-губернатор в свою очередь запросил Пермское губернское правление разобраться в этом скандальном вопросе. В своем рапорте от 22 декабря 1820 г. Пермское губернское правление докладывало Эссену о проверенных мерах по выяснению поставленных задач3.

Уполномоченным от башкир д. Кояново в защиту своих вотчинных земель выступил Мухаметрахим Тасимов. В своем прошение от 3 марта 1821 г. в адрес императора Александра I он сообщает, что их пращуры и деды жили в бассейне р. Мулла до вхождения гайнинских башкир в состав России, а вотчинное право на их владение было закреплено указом Петра Алексеевича в 1701 г.

Во время нападения строгановских крестьян на д. Кояново и Култаево в 1736 г. не только было «немалое количество башкирцов побито насмерть, скот угнали, имения разорили и деревни выжгли», но были также утеряны жалованные и оберегательные грамоты царей, выданные гайнинским башкирам на их вотчинные владения. Однако Мухаметрахим Тасимов утверждает, что «в Оренбургской губернии в г. Уфе, равно в фондах Правительствующего Сената таковые грамоты находятся»1.

В защиту вотчинных прав башкир на землю уполномоченный кояновцев приводит много доводов. В частности, в прошении опровергается попытка генерал-прокурора Правительствующего Сената лишить кояновских рудопромышленников земельных владений, оставив им только право на рудники.

В ответ на это Мухаметрахим Тасимов ссылается на копию указа Петра Алексеевича 1701 г., указ Берг-коллегии 1745 г., манифест Екатерины Алексеевны от 28 июня 1782 г., 3-й пункт именного указа Екатерины от 13 октября 1796 г. и 4-й пункт указа Правительствующего Сената от 16 ноября 1792 г., где подтверждается вотчинное право башкирских рудопромышленников д. Кояново на землю и освобождение от различных повинностей в пользу их деятельности по рудодобыче.

Для убедительности в прошении подчеркивается внушительные масштабы их рудопромышленного предпринимательства: с 1735 по 1807 г.г. ими было добыто и доставлено на казенные медеплавильные заводы 12 016 033 пуда руды2. Учитывая минимальное содержание меди в медистых песчаниках Пермского края равным 2% получается всего из этой руды было выплавлено более 240 320 пудов меди (3845 т.).какого времени и на каком юридическом основании башкиры деревень Кояново и Башкултаево владеют означенными землями.

Генерал-губернатор в свою очередь запросил Пермское губернское правление разобраться в этом скандальном вопросе. В своем рапорте от 22 декабря 1820 г. Пермское губернское правление докладывало Эссену о проверенных мерах по выяснению поставленных задач[5].

Уполномоченным от башкир д. Кояново в защиту своих вотчинных земель выступил Мухаметрахим Тасимов. В своем прошение от 3 марта 1821 г. в адрес императора Александра I он сообщает, что их пращуры и деды жили в бассейне р. Мулла до вхождения гайнинских башкир в состав России, а вотчинное право на их владение было закреплено указом Петра Алексеевича в 1701 г.

Во время нападения строгановских крестьян на д. Кояново и Култаево в 1736 г. не только было «немалое количество башкирцов побито насмерть, скот угнали, имения разорили и деревни выжгли», но были также утеряны жалованные и оберегательные грамоты царей, выданные гайнинским башкирам на их вотчинные владения. Однако Мухаметрахим Тасимов утверждает, что «в Оренбургской губернии в г. Уфе, равно в фондах Правительствующего Сената таковые грамоты находятся»[6].

В защиту вотчинных прав башкир на землю уполномоченный кояновцев приводит много доводов. В частности, в прошении опровергается попытка генерал-прокурора Правительствующего Сената лишить кояновских рудопромышленников земельных владений, оставив им только право на рудники.

В ответ на это Мухаметрахим Тасимов ссылается на копию указа Петра Алексеевича 1701 г., указ Берг-коллегии 1745 г., манифест Екатерины Алексеевны от 28 июня 1782 г., 3-й пункт именного указа Екатерины от 13 октября 1796 г. и 4-й пункт указа Правительствующего Сената от 16 ноября 1792 г., где подтверждается вотчинное право башкирских рудопромышленников д. Кояново на землю и освобождение от различных повинностей в пользу их деятельности по рудодобыче.

Для убедительности в прошении подчеркивается внушительные масштабы их рудопромышленного предпринимательства: с 1735 по 1807 г. ими было добыто и доставлено на казенные медеплавильные заводы 12 016 033 пуда руды[7]. Учитывая минимальное содержание меди в медистых песчаниках Пермского края равным 2% получается всего из этой руды было выплавлено более 240 320 пудов меди (3845 т.).

Автор Салимьянов Р.Ф. ЭТНОСЫ И КУЛЬТУРЫ УРАЛО — ПОВОЛЖЬЯ: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ Материалы IV Всероссийской научно-практической конференции. Уфа. Публикуется на posredi.ru в сокращении.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

13 + десять =

Next Post

Иоанн Кронштадтский в Казани

Сб Авг 27 , 2022
«Протоиерей Иоанн Кронштадтский в кругу семьи». Начало 1900-х годов. Центральный Государственный архив кино-фото-фоно-документов СССР В конце 2010 г. начала издаваться серия «Казань православная: Подвижники Духа», […]
Иоанн Кронштадтский в Казани