Новокрещены из татар и служилые татары

novokreshheny-iz-tatar Новокрещены из татар и служилые татары Православие ТАТАРСТАН

Московское государство в силу своего территориального расположения с начала существования являлось державой евроазиатской. Необходимость поддерживать контакты как с европейскими, так и с азиатскими странами предъявляла особые требования к центральному дипломатическому ведомству России — Посольскому приказу.

К началу XVII в. это учреждение представляло собой вполне сформировавшуюся организацию, накопившую богатый опыт внешнеполитических связей с большинством государств Европы и Азии. В нем уже была выработана устоявшаяся и проверенная временем система делопроизводства, приказ располагал вполне профессиональным персоналом.

Структура штата дипломатического ведомства была сложной. Основной персонал состоял, как и в других приказах, из дьяков-руководителей и подьячих трех категорий, основной обязанностью которых было ведение приказного делопроизводства.

Помимо дьяков и подьячих, в приказе числилось несколько групп вспомогательного персонала. Для осуществления письменного и устного перевода в штате состояли переводчики; их менее квалифицированные коллеги — толмачи — специализировались лишь на устном переводе.

Парадное оформление отправляемых за рубеж царских грамот (в частности, пропись царского имени и титулов золотом) являлось служебной обязанностью золотописцев. Охрана приказа, топка печей, поддержание чистоты и текущий ремонт помещений и оборудования возлагалась на состоящих в приказе сторожей. Особую категорию служащих Посольского приказа составляли служилые татары и новокрещены.

126839_original Новокрещены из татар и служилые татары Православие ТАТАРСТАН

До настоящего момента специальных исследований, посвященных данной группе служащих Посольского приказа, не проводилось. Вместе с тем она заслуживает внимания хотя бы в силу ее специфики: в приказной практике XVI-XVII вв. это единственная группа служащих, формировавшаяся исключительно по этническому признаку.

Рассмотрение служебных обязанностей и имущественного положения данной группы служилых людей позволяет получить дополнительный историографический материал.

Служилые татары и новокрещены Посольского приказа упоминаются в документах XVI в. В частности, сведения о привлечении служилых татар к исполнению дипломатических поручений при осуществлении контактов с Крымским ханством присутствуют в делопроизводстве внешнеполитического ведомства середины XVI в.

Раннее появление в штате Посольского приказа этой категории служащих может объясняться целым рядом обстоятельств. Российская держава с XV в. граничила на востоке и юге с целым рядом татарских ханств и орд, контакты с которыми были для нее не менее, а порою и более значимыми, чем связи с европейскими странами. Служилые татары и новокрещены, близкие в этнически-языковом и культурно-религиозном отношении к населению пограничных татарских держав, могли быть чрезвычайно полезными членами российских дипломатических миссий.

Создание категории служилых татар и новокрещенов облегчалось тем, что Посольский приказ никогда не испытывал недостатка в подобных кадрах. К началу XVII в. татары составляли значительную часть населения Московского государства.

В основном из них дипломатическое ведомство набирало татарских переводчиков и толмачей. К тому же изрядная часть татарского населения находилась под непосредственным управлением Посольского приказа.

Tihvin_church_kazan Новокрещены из татар и служилые татары Православие ТАТАРСТАН

К началу XVII в. взаимоотношения Московского государства с татарами строились по различным схемам. Сохранить полную независимость и равноправие во взаимоотношениях с Москвой к тому времени смогло лишь Крымское ханство. Отношения московского правительства с Малой Ногайской ордой могут быть названы формально-вассальными: российские цари числили ее население подданными Московского государства, регулярно отправляли в орду «жалование».

Однако реальное влияние Московского государства на Малую орду было небольшим. Зависимость Большой Ногайской орды от Российской державы была более сильной: в литературе ее определяют как «вассалитет с элементами протектората».

Еще более глубокой была зависимость Касимовского царства, территория которого входила в состав Московского государства, и где, помимо власти хана, находившегося в безусловном подчинении московской администрации, действовали посылаемые из Москвы воеводы.

Наконец, татарское население Казани, Астрахани, Сибири и прочих регионов России пребывало в состоянии непосредственного подданства. Последним ведал приказ Казанского Дворца, а Касимовским царством и районом компактного расселения татар на Верхней Волге — Посольский приказ.

В архиве дипломатического ведомства собиралась документация, связанная с делами касимовских и романовских татар. До наших дней, в частности, сохранилась роспись татар и мурз, проживавших в Романове, присланная в Посольский приказ в октябре 1616 г.

Судебные иски касимовских и романовских татар и мурз (равно как и иски против них) рассматривались также в дипломатическом ведомстве: в «Описи архива Посольского приказа 1626 года» упоминается несколько соответствующих дел.

Татары, находившиеся в ведении посольских дьяков, получали в приказе кормовые деньги. Так, татарин Степан Кощаков в 1619 г. обратился в Посольский приказ с просьбой выдавать ему «корм», и при этом упомянул о том, что его отец «до Московского разорения», то есть до сожжения польскими войсками Москвы в 1611 г., также получал «корм» в этом ведомстве.

Служащие приказа должны были следить за тем, чтобы подведомственные приказу татары были способны нести службу. Около 1618 г. романовский татарин Инка Кулчанов обратился в Посольский приказ с челобитной, прося отставить его от службы по старости, а на его место зачислить его сына Осипа; помимо того, он просил передать сыну свое поместье. Вопрос решался в Москве: «А в Посолском приказе Инка Кулчанов и сын ево Осипко осматриваны, и Инка стар, от службы отбыл, а сын ево Осипко в службу поспел, государева служба ему служить мочно»7.

Наконец, кроме романовских и касимовских татар, Посольский приказ ведал делами татарских царевичей и мурз, выехавших на службу в Московское государство из Крымского ханства и Ногайской Орды8. Подконтрольны дипломатическому ведомству были также потомки ханских династий Астрахани и Сибири9. В Посольском приказе имелись росписи царевичей и мурз, «которых по государеву указу ведают в Посолском приказе»; в росписях были указаны размеры поместных и денежных окладов татарских мурз, вышедших на российскую службу10. Эти лица, как касимовские и романовские татары, были подсудны Посольскому приказу. Сохранилось разбиравшееся в Посольском приказе в 1617 г. дело по челобитью вдовы дьяка Дея Витовтова на Алей-мурзу Шейдякова, который «свел» у нее нескольких крестьян11. «Выезжие» мурзы также получали в Посольском приказе кормовое содержание12.

В Посольском приказе татарам также выдавалось вознаграждение в тех случаях, если они принимали решение перейти в христианство. Случаи крещения татар и выдач им на этом основании вознаграждения в Посольском приказе тщательно фиксировались в особых столбцах13. Выдача татарам жалованья за крещение не прекращалась даже в самый разгар Смутного времени. Сохранилась память, отправленная из Посольского приказа в марте 1611 г. По этой памяти в Посольский приказ было отдано распоряжение прислать деньги, «а дати те деньги по боярскому приговору государева царева и великого князя Владислава Жигимонтовича всеа Русии жалованья выезжему крымскому татарину Келибеку для крещенья на платье»14. В Посольском же приказе хранилась выписка о крещении выехавших из Ногайской Орды князей Урусовых15.

Как видно, связи Посольского приказа с татарским населением страны были довольно прочными, что, несомненно, облегчало дипломатическому ведомству решение кадровых вопросов. В период Смуты, в частности, из 11-ти числившихся в приказе татарских переводчиков 8 человек были татарами; приблизительно треть толмачей азиатских языков также имела татарское происхождение16. Не представляло большой сложности, соответственно, и создание особой категории служащих — служилых татар и новокрещенов. Рассмотрим служебные обязанности и имущественное положение представителей этой группы приказных деятелей.

К сожалению, росписей, содержащих сведения о служилых татарах и новокрещенах Посольского приказа начала XVII в., размерах их денежных и поместных окладов и выполняемых обязанностях до настоящего времени не сохранилось. Все сведения о служащих данных категорий приходится собирать в разрозненных источниках, упоминания о них зачастую носят случайный характер. Основной массив информации о служилых татарах и новокрещенах содержится в дипломатической документации Посольского приказа: делах о контактах Московского государства с Крымским ханством, Ногайскими улусами, Османской империей. В этих документах можно обнаружить упоминания об отправлении того или иного человека в составе миссии за рубеж. Некоторые сведения удается почерпнуть в документации внутриприказного значения. В них содержатся челобитные служилых татар с перечислением их заслуг и указанием размера денежного и земельного вознаграждения за службу; там же встречаются приговоры приказного руководства об увеличении жалования тому или иному лицу. Обобщив все эти разрозненные сведения, нам удалось выявить имена 34-х служилых татар и новокрещенов Посольского приказа, служивших в этом ведомстве в начале XVII в. Для удобства восприятия текста статьи, биографические данные о служилых татарах и новокрещенах приводятся в приложении в алфавитном порядке.

Основные служебные обязанности служилых татар и новокрещенов Посольского приказа, примерная численность служащих этой категории и принципы выдачи им жалованья в общих чертах сформулированы в деле по челобитной служилого татарина Теребердея Терегулова, поданной на рубеже 1613-1614 гг. Терегулов ходатайствовал о возвращении на службу в Посольский приказ. По его челобитью приказные служащие сделали соответствующую выписку: «А преж сего при государе царе и великом князе Федоре Ивановиче всеа Русии и при царе Борисе было в Посольском приказе для турские, и крымские, и нагайские, и иных в мусульманские государства посылок служилых татар станичных голов человек по десяти, а в ыное время и больши. А з головами было в станице в товарищех с лутчими человек по пяти, а с ыными по четыре и по три человеки. А коли им живет служба, тогды им и жалованье дают»17.

По меньшей мере, с конца XVI в., со времени царствования Федора Ивановича, служилые татары и новокрещены Посольского приказа делились на станицы по 3-5 человек, во главе каждой из которых стоял станичный голова. Исходя из того, что обыкновенная численность станичных голов была определена в выписке в 10 человек, можно подсчитать, что в дипломатическом ведомстве могло числиться одно временно около 40 человек служилых татар и новокрещенов. Основной обязанностью их, согласно выписке, было участие в дипломатических миссиях в мусульманские государства. Выплата жалованья им приурочивалась ко времени отправления за рубеж. Собранные нами данные о служилых татарах и новокрещенах подтверждают сведения, приведенные в цитированной выше справке, и позволяют значительно их конкретизировать.

Новокрещены Посольского приказа также являлись татарами, но после принятия православия их именовали новокрещенами. Интересно, что в начале XVII в. еще не было выработано четкое разделение служащих на служилых татар и новокрещенов, причиной чего являлись их совершенно одинаковые служебные обязанности. Поэтому иногда новокрещенов Посольского приказа именуют в документах также и служилыми татарами, как это было, например, в случае с новокрещеном М. Миляевым. При этом следует отметить, что в документации начала XVII в. не удалось обнаружить ни одного упоминания о принуждении служилых татар к принятию православия; новокрещены не выделялись по сравнению со своими товарищами по службе мусульманского вероисповедания и по размерам денежных и поместных окладов.

Интересной особенностью рассматриваемых категорий служащих Посольского приказа являлась служба в этом ведомстве лиц, состоявших в родстве друг с другом. Подобная картина заметна уже в самом начале XVII в. Так, Айгильдей Бинюков Нагаев приходился сыном Бинюку Нагаеву; Богдан Исенчурин Байкешев был сыном служилого татарина Исенчуры Байкешева. Йсенгильдей и Девликей Девлекозины, вероятно, были братьями и сыновьями Девлет-Хози Резанова, служившего в Посольском приказе во второй половине XVI в. Айгильдей Багильдеев сын Исенев, возможно, состоял в родстве с Янгильдеем Исеневым, а вместе с Янгильдеем Исеневым в приказе служил его сын Ибрагим. Иван Исеналеев, очевидно, был сыном переводчика Исен-Али Дербышева; новокрещен Кирилл Байберин был, вероятно, потомком служилого татарина Байбери, упоминавшегося в приказе в 1564 г. Таким образом, на рубеже XVI-XVII вв. среди служилых татар Посольского приказа выработалась система наследственности службы в дипломатическом ведомстве.

Как уже отмечалось, численность служилых татар и новокрещенов Посольского приказа на рубеже XVI-XVII вв. составляла приблизительно 40 человек. Есть основания утверждать, что и при Михаиле Романове она оставалась приблизительно такой же, а персональный состав этой категории служащих не претерпел заметных изменений в годы Смуты. В цитированном выше деле по челобитью Терегулова было записано: «А как государь… учинился на государстве, и по его государеву указу взяты из Розряду ис службы в Посольский приказ служилые татарове станичные головы, которые преж сего были в Посольском же приказе для посылок в Крым, и в Нагаи, и в ыные в розные в мусульманские государства»18. Далее был приведен список станичных голов (служилых татар и новокрещенов) с указанием их денежных и поместных окладов. Всего было перечислено 11 человек: Д. Девлекозин, А. Нагаев, Я. Исенев, Б. Исенчурин, Д. Комаев, М. Янглычев, А. Багильдеев, И. Янбулатов, М. Миляев, И. Исеналеев, Я. Коротаев. Из них лишь Я. Коротаев был взят в Посольский приказ «в ћове», поскольку «умел татарской грамоте». М. Янглычев вскоре был отставлен по причине старости. Помимо перечисленных станичных голов, около 1614 г. в приказ был взят Т. Терегулов, также служивший ранее в дипломатическом ведомстве.

Пометы напротив имен некоторых станичных голов, перечисленных в выписке по челобитью Терегулова, помогают установить примерную датировку составления дела: напротив имен Б. Исенчурина и А. Багильдеева было записано: «в Крыме»; возле имени Д. Комаева: «в Нагаех». Это позволяет утверждать, что роспись составлялась после отправления посольства А. Лодыженского (вместе с ним отбыли Исенчурин и Багильдеев) в Крым (октябрь 1613г.)19 и до возвращения в Москву из Ногайской Орды посольства И. Кондырева и сопровождавшего его Комаева (июнь 1614 г.)20. Следовательно, составление этого списка следует датировать временным промежутком между октябрем 1613 г. и июнем 1614 г. Таким образом, в первые годы царствования Михаила Федоровича численность станичных голов Посольского приказа не превышала традиционного числа: «человек по десяти, а в ыное время и болыыи», а следовательно, прежним оставалось и количество служилых татар.

Читайте также:  Кому нужна высокоскоростная магистраль Москва - Казань?

Подавляющее большинство станичных голов Посольского приказа служило в дипломатическом ведомстве как «до московского разорения», так и после него (за исключением периода «междуцарствия», когда они, согласно выписке по челобитью Терегулова, были переданы в ведение Разрядного приказа). Иными словами станичные головы Посольского приказа в рассматриваемую нами эпоху представляли собой самую стабильную часть штата этого ведомства.

Попытаемся частично восстановить списки служилых татар и новокрещенов Посольского приказа, служивших в 1604-1610 и 1613-1619 гг.

В 1604-1610 гг. в дипломатическом ведомстве числились станичные головы А. Исенев, Д. Девлекозин, И. Исеналеев, Я. Исенев, Б. Исенчурин, Д. Комаев, А. Нагаев, Б. Нагаев, Т. Терегулов, И. Янбулатов и М. Янглычев; в те же годы в приказе служили рядовые служилые татары и новокрещены Б. Сабанин, И. Девлекозин, А. Бидеев, Т. Янгиреев.

В 1613-1619 гг. в Посольском приказе упоминаются станичные головы А. Исенев, Д. Девлекозин, И. Исеналеев, Я. Исенев, Б. Исенчурин, Д. Комаев, Я. Коротаев, А. Нагаев, Т. Терегулов, И. Янбулатов, М. Янглычев; тогда же в приказе состояли рядовые служилые татары и новокрещены Абдурахман, М. Бабашихов, Т. Бавкеев, К. Байберин, С. Беляев, А. Бидеев, Г. Бидеев, К. Будалеев, Д. Емаев, И. Исенев, К. Кашаев, Т. Козяев, И. Майтяков, М. Миляев, И. Облешев, С. Очаков, Б. Сабанин, Д. Семенов, К. Черетаев.

Недостаточность данных о рядовых служилых татарах и новокрещенах Посольского приказа за 1604-1610 гг. ограничивает возможности сравнительного анализа их списков по двум выделенным периодам (хотя можно отметить, что двое из четырех известных нам рядовых служилых татар начального периода Смуты продолжали служить в приказе после 1613 г. — Б. Сабанин и А. Бидеев). Однако среди высшего звена этой категории служащих — станичных голов — мы видим высокую степень сохранности старых кадров, составляющую приблизительно 90 процентов (от подобного уровня стабильности в рассматриваемую эпоху был очень далек штат подьячих, толмачей и переводчиков Посольского приказа).

Основной обязанностью служилых татар и новокрещенов Посольского приказа было сопровождение посольств «в розные в мусульманские государства». Судя по их биографиям, практически каждый из них был участником одной или нескольких миссий в страны мусульманского Востока. С другой стороны, изучение столбцов и книг Посольского приказа дает основание утверждать, что практически каждый российский дипломат, отправлявшийся в мусульманские страны в ранге от гонца до посла, имел в качестве сопровождающих лиц посольских служилых татар и новокрещенов. Для начала XVII в. не удалось обнаружить ни одного упоминания лишь об отправлениях служилых татар в Персию. Объясняется это, по всей видимости, тем, что государственной религией Ирана являлся ислам шиитского толка, тогда как татары были суннитами.

При выборе лиц, которых следовало отправить за границу, во внимание принимались различные факторы. В одном из дел по связям Московского государства с Ногайской Ордой сохранилась запись, позволяющая представить процедуру отбора руководством Посольского приказа служилых татар и новокрещенов для участия в посольстве за границу: «И пописаны новокрещены и служилые татарове, кого из них послать с Ываном Кондыревым в Нагаи. Новокрещены: 20 рублев — в Нагаи — Иван Янбулатов, а наперед сего в Нагаех бывал; 18 рублев — Михайло Миляев, наперед сего не бывал нигде; Иван Исеналеев, сказал себе из чети 16 рублев. Татаровя: Дайр Комаев — в Нагаи, сказал — за Коломенское сиденье пущен в четь в Галицкую, 12 рублев; 20 рублев — Миляй Янглычев»21. Таким образом, при отборе кандидатов для посылки за границу учитывался прежде всего размер жалованья и наличие соответствующего опыта.

Новокрещены из татар и служилые татары

В составе миссии служилые татары и новокрещены выполняли различные функции. Часто их направляли с посланником для обеспечения устного перевода, несмотря на наличие в составе посольства толмачей и переводчиков. Так, в 1607 г. служилые татары Б. Сабанин и И. Девлекозин были приставлены к гонцу С. Ушакову «для толмачества»22. В отдельных случаях служилые татары могли осуществлять также функции переводчиков, то есть заниматься письменным переводом. В наказе С. Ушакову в 1607 г. было сказано, что после получения ответной грамоты хана он должен ее тайно распечатать и прочесть; в случае же, если прочесть грамоту самому не удастся, Ушаков должен был обратиться к служилому татарину Б. Сабанину23. Позднее, в 1613 г., в Посольский приказ был взят на службу служилый татарин Я. Коротаев, причем особо было отмечено, что он «умеет татарской грамоте»24. Это также указывает на факт использования служилых татар и новокрещенов в качестве переводчиков. В целом же служилые татары и новокрещены настолько часто выступали в качестве лиц, осуществлявших устный перевод, что даже в делопроизводстве Посольского приказа их нередко именуют толмачами, что создает известные сложности при отнесении служащего к той или иной категории штата дипломатического ведомства. Так, толмачами в столбцах по связям с различными азиатскими странами иногда именовались служилые татары и новокрещены Б. Нагаев, Б. Сабанин, С. Беляев, К. Кашаев, Я. Исенев, К. Байберин, Г. Бидеев, И. Янбулатов, Т. Бавкеев, И. Исеналеев, М. Миляев, Д. Семенов, Д. Емаев, И. Майтяков.

Находясь за границей, служилые татары и новокрещены, как и толмачи, должны были «проведывать всяких вестей», чему способствовало их владение татарским языком. Например, посланник И. Спешнев, находившийся в 1615-1616 гг. в Крыму, в своих отписках в Москву сообщал сведения, добытые состоявшими при нем служилыми татарами25. Кроме того, служилые татары вместе с толмачами должны были развозить по дворам крымских мурз «государево жалованье». Служилых татар использовали и в качестве дипломатических курьеров: в 1610 г. П. Вражскому, ездившему в Ногайскую Орду, было предписано послать в Москву вперед себя с вестью кого-либо из служилых татар26. В 1614 г. отписка посланника А. Лодыженского была доставлена в Москву служилым татарином Я. Исеневым27.

Нередки были случаи отправления служилых татар и новокрещенов с грамотами за границу, где уже находились российские посланники. Подобные поручения выполняли С. Беляев, А. Багильдеев, К. Байберин, А. Нагаев, Д. Девлекозин, Г. Бидеев, Я. Исенев, И. Облешев, Б. Исенчурин, Т. Бавкеев, И. Янбулатов. Курьерские обязанности исполняли также Д. Комаев, Д. Емаев и Д. Семенов, доставившие в 1615 г. из Посольского приказа в Казань наказы для посланников в Ногайскую Орду. В 1618 г. новокрещен М. Миляев ездил с грамотой к приставам при шведских послах (это единственный известный случай, когда новокрещен был привлечен к делам, не относящимся к связям с азиатскими странами).Новокрещены из татар и служилые татары

Иногда служилым татарам и новокрещенам Посольского приказа доверяли самостоятельные дипломатические поручения. Например, в 1614-1615 гг. служилый татарин Девлекей Девлекозин и новокрещен Кирилл Будалеев были отправлены с грамотами ко двору хивинского хана. В деле по их челобитной сохранилась обширная выписка о миссии, содержащая подробное описание поездки в «Юргенскую землю», согласно которой Девлекозин «на посольстве у него (хивинского правителя Арап-хана. -Д. Л.) был, государевы грамоты подал и речь от государя… говорил по государеву наказу»28. Действия Д. Девлекозина свидетельствуют о том, что он был полномочным дипломатом в ранге гонца.

Случаев отправления служилых татар и новокрещенов на подворья иностранных дипломатов, а также в различные приказы с памятями и отписками, обнаружить в материалах делопроизводства Посольского приказа не удалось. Это отличает их от толмачей. В целом же следует отметить, что по своим служебным обязанностям служилые татары и новокрещены Посольского приказа были близки к татарским толмачам.

Размер жалованья, получаемого служилыми татарами и новокрещенами за службу в Посольском приказе, был весьма различным. Минимальный известный нам денежный оклад служилого татарина или новокрещена составлял 12 рублей: с таким окладом упоминаются в начале своей службы Б. Нагаев, К. Кашаев, Д. Комаев, Т. Бавкеев. Минимальный поместный оклад для служилого татарина в начале XVII в. был равен 140 четям (у Б. Нагаева в 1604 г.) Подобный случай единичен, минимальный поместный оклад остальных служащих этой категории был не ниже 250-ти четей. Максимальный денежный оклад имел в 1614 г. служилый татарин Б. Сабанин — 39 рублей. Годовое жалованье прочих служилых татар и новокрещенов не превышало 33-34 рублей (А. Нагаев, Д. Девлекозин, Б. Исенчурин). Максимальный поместный оклад составлял 650-700 четей (у Д. Девлекозина, А. Нагаева, И. Янбулатова). По размеру поместных окладов служилые татары и новокрещены приближались к переводчикам Посольского приказа; некоторые из них имели более высокие поместные оклады, чем «старые» подьячие и переводчики. Соответствие между размерами денежного и поместного окладов служилых татар и новокрещенов в большинстве случаев определяются формулой «поместный оклад равен денежному окладу, умноженному на 20, плюс — минус 100 четей».

Следует отметить также относительно быстрый рост размера жалованья служилых татар и новокрещенов. Так, Б. Сабанин, имевший в 1604 г. денежный оклад 13 рублей, спустя десять лет числился в приказе уже с окладом 39 рублей; Д. Девлекозин, служивший в 1610 г. с окладом 19 рублей, через пять лет, уже выслужил оклад в размере 33 рублей. Выдача денежного жалованья служилым татарам и новокрещенам Посольского приказа не была столь регулярной, как у других служащих дипломатического ведомства. Об этом свидетельствует выписка по челобитью Терегулова: «А коли им живет служба, тогды им и жалованье дают». По всей видимости, выдача денежного жалованья данным категориям служащих приурочивалась не к какому-либо конкретному сроку (как это было у подьячих, переводчиков и толмачей), а ко времени отправления с миссией за границу. В прочее же время служилые татары и новокрещены должны были жить на доходы от своих сравнительно крупных поместий.

Важно указать, что служилые татары и новокрещены были действительно обеспечены земельными владениями. Наличие у служилого человека поместного оклада означало лишь его право на поместье соответствующего размера, но вовсе не гарантировало наделение его землей. В частности, многие подьячие и переводчики Посольского приказа указывали в своих челобитных, что не имеют ни чети поместья29. Служилые татары и новокрещены в то же время, как показывают документы, были обеспечены поместьями, причем в непосредственной близости от Москвы. Некоторым из них были выделены поместья в Московском уезде, прочие получили землю также недалеко от столицы — в Коломенском, Серпуховском, Боровском, Юрьевском, Волочком уездах.

Служилым татарам и новокрещенам, как и всем прочим приказным служащим, пришлось испытать на себе превратности и тяготы Смутного времени. Так, на Б. Сабанина во время возвращения из Крыма напали люди самозванного царевича Петра Федоровича, Д. Комаев участвовал в обороне Коломны от войск мятежников. Я. Коротаев в 1615 г., во время исполнения служебных обязанностей, был ограблен «ворами». В 1619 г. возвратившийся из Крыма станичный голова 3. Исенев, отчитываясь, заявил: «А ехали де мешкотно, потому что в степи во многих местех бегали от нагайских татар и от черкас»30. Двое из служилых татар Посольского приказа (К. Черетаев — в 1617 г. и М. Миляев в 1620 г.) были убиты враждебно настроенными по отношению к Московскому государству запорожскими казаками.

В тревожных обстоятельствах Смуты служилые татары и новокрещены нередко на деле доказывали свою верность законному правительству: Б. Сабанин и С. Беляев в 1611 г. служили в Первом ополчении Д. Т. Трубецкого, П. П. Ляпунова и И. М. Заруцкого. Поистине героически вел себя Б. Исенчурин в 1618 г., во время нападения запорожцев на следовавшее в Крым российское посольство. Один из очевидцев событий сообщал: «А служивого татарина Богдана Исенчурина видел ранена, ганяет за черкашенином (запорожцем. — Д.Л.) с пищалью»; взятый в плен Исенчурин бежал из стана запорожцев в Москву31. Некоторые служилые татары, например, Т. Терегулов и С. Облешев скончались на службе в Посольском приказе.

Служилые татары и новокрещены Посольского приказа, таким образом, составляли особые категории служащих, подвергшиеся наименьшим изменениям в период Смутного времени. Их общая численность и персональный состав практически не изменились за годы кризиса Московского государства в начале XVII в. Они имели общее татарское происхождение и различались между собой по конфессиональному признаку: служилые татары оставались мусульманами, новокрещены принимали православие. В начале XVII в. среди служилых татар уже наблюдается принцип наследственности службы в Посольском приказе. Имея хорошие денежные и достаточно высокие поместные оклады, служилые татары и новокрещены на протяжении всего Смутного времени в массе своей сохраняли лояльность к московскому правительству.

Служилые татары и новокрещены Посольского приказа (список)

Абдурахман (Адрахман), служилый татарин. Упоминается при российском посольстве в Турцию в июне 1616 г.

Бабашихов Михаил, служилый татарин. Упоминается в этом качестве в 1619 г.

Бавкеев (Мабкаев) Тулубай, татарский толмач, касимовский служилый татарин. В августе 1617 г. ездил с грамотами в Крым; в мае 1618 г. вновь ездил в Крым, куда прибыл 6 июня5; 20 марта 1619 г. вернулся в Москву с грамотой от посла А. Лодыженско-го6. До поездки имел оклад 250 четей, после было добавлено 50 четей7. Денежный оклад Бавкеева в 1618-1619 гг. составлял 12 рублей.

Читайте также:  Монумент Дружбы - Уфа от А до Я

Байберин Кирилл, служилый татарин. Возможно, сын служилого татарина Байбери, отправленного в качестве гонца в Крым в 1564 г. В апреле 1617 г. он ездил с грамотами в Крым10. В июле 1617 г. ездил с грамотой в Турцию через Крым. Позднее, в 1622-1623 гг. вновь был отправлен с грамотой в Крым.

Беляев Суналей (Сюнчалей), татарский толмач, служилый татарин. Впервые упоминается как татарский толмач при 1-м ополчении в июле-августе 1611 г., когда он был отправлен в Рязань на переговоры с ногайскими мурзами. 11 июля 1613 г. ездил с грамотами в Переяславль Рязанский. Вскоре, в том же 1613 г. он отправился с посольством в Турцию; его оклад составлял 17 рублей и 400 четей поместья. 24 октября 1614 г. вернулся в Москву с отпиской от послов. 31 июля 1616 г. отправлен в качестве гонца в Крым, куда прибыл 4 ноября; отпущен в Москву в январе 1617 г. с крымским гонцом Апсеметом. Оклад С. Беляева около 1616 г. составлял 25 рублей. В июле 1617 г. его планировали послать с грамотами в Турцию, но вместо него был отправлен служилый татарин Кирилл Байберин.

Бидеев Айгильдей, служилый татарин. В марте — августе 1610 г. в качестве служилого татарина находился в Ногайской Орде с посланником П. Вражским; оклад Бидеева на тот момент был равен 19-ти рублям20. Продолжал службу в Посольском приказе после избрания на царство Михаила Романова с окладом 25 рублей. В 1613-1615 гг. находился в Турции в составе российского посольства.

Бидеев Григорий, новокрещен. Вероятно, родственник Айгильдея Бидеева. В 1613-1615 гг. Г. Бидеев находился в составе российского посольства в Турции; его оклад составлял на тот момент 20 рублей и 500 четей22. По возвращении из Турции отправлен с посольством Ф. Челюсткина в Крым; послан в Москву с отпиской 4 июля 1616 г.23. В 1616 г. он был отправлен с грамотой в Стамбул в составе станицы Я. Исенева24; прибыл в Стамбул 8 июня 1617 г. Бидеев владел поместьями в Московском и Боровском уездах.

Будалеев Кирилл, новокрещен. В 1614-1615 гг. со станичным головой Д. Девлекозиным ездил с грамотами в Хиву, за что к прежнему годовому денежному окладу (12 рублей) получил прибавку — 3 рубля. Поместный оклад Будалеева был равен 300 четям27. Согласно росписи конца XVII в., в 1615-1616 гг. К. Будалеев имел двор в Москве на Татарской улице в Замоскворечье28.

Девлекозин Девлекей Резанов, служилый татарин, станичный голова. Вероятно, сын служилого татарина Девлет-Хози Рязанова, ездившего в качестве гонца в Крым в 1557 г., а затем, в 1570 г., в составе посольства в Турцию29. В марте — августе 1610 г. находился как служилый татарин с посланником П. Вражским в Ногайской Орде; его оклад на тот момент составлял 19 рублей. В 1613 г. с гонцом В. Пургусовым ездил в Крым; за участие в этой миссии Девлекозин получил прибавку к окладу 6 рублей и 50 четей поместья, и, возможно, был переведен в станичные головы (с 1614 г. он именуется уже как станичный голова). До этого посольства он указывал себе оклад 27 рублей и 650 четей. В 1614 г. Д. Девлекозин с толмачом Т. Баубековым вновь ездил с грамотами в Крым. До этой крымской «посылки» Девлекозин имел оклад 27 рублей и 700 четей поместья, за участие в этой миссии получил прибавку — 6 рублей и 50 четей. В 1615-1616 гг. ездил в Хиву с грамотами, выполняя самостоятельную дипломатическую миссию. Перед поездкой в Хиву его оклад составлял 30 рублей и 650 четей (т. е. его прежнее жалованье было несколько уменьшено). По возвращении в Москву из Хивы он получил новую прибавку к жалованью — 3 рубля и 50 четей, после чего оклад Д. Девлекозина составил 33 рубля и 700 четей поместья. В июле 1617 г., Д. Девлекозин был отправлен с грамотой в Турцию. В сентябре 1619 г. приехал в Москву с крымским гонцом Сеиф-уланом. Согласно росписи конца XVII в. в 1615-1616 гг. Девлекей Резанов имел двор в Москве на Татарской улице в Замоскворечье.

Девлекозин Исенгильдей, служилый татарин. 24 апреля 1607 г. был отправлен с гонцом С. Ушаковым в Крым. Имел поместья в Московском, Коломенском и Юрьевском уездах. До посольства его оклад составлял 14 рублей и 300 четей поместья; по возвращении было прибавлено 4 рубля и 50 четей.

Емаев Дмитрий, новокрещен. В 1614 г. он находился с посланником Р. Бузовлевым в Казыеве улусе, за что к окладу 15 рублей получил прибавку 3 рубля. В ноябре 1614 г. получил в Посольском приказе кормовые деньги; 11 декабря того же года его послали с грамотой на Белую. 6 октября 1615 г. доставил из Москвы в Казань наказ для посланника в Ногайскую Орду О. Зюзина; за участие в ногайском посольстве получил прибавку 2 рубля, после чего его оклад составил 20 рублей. В мае 1618 г. отправлен с дворянами в Ногайскую Орду.

Исеналеев (Синалеев, Суналеев, Алибеков) Иван (Давыд), новокрещен, татарский толмач. Возможно, сын татарского переводчика Исен-Али Дербышева, служившего в Посольском приказе в конце XVI в. Служил в Посольском приказе «до Московского разоренья»; продолжил службу в Посольском приказе при царе Михаиле с окладом 16 рублей и 450 четей. В 1613-1614 гг. ездил с посланником И. Кондыревым в Ногайскую Орду; по возвращении в Москву получил прибавку к жалованью — 5 рублей и 50 четей поместья 43. Летом 1617 г. приехал с Г. Есиповым из Ногайской Орды на Дон, а оттуда в Казыев улус. До поездки имел жалованье 24 рубля и 550 четей поместья. В связи с этой поездкой назван в деле новокрещеном Иваном Алибековым.

Исенев Айгильдей Багильдеев сын, служилый татарин, станичный голова. Начал службу в Посольском приказе до 1613 г.; продолжал службу при царе Михаиле. В 1613 г. он был отправлен в Крым с посланником А. Лодыженским. За участие в этой миссии А. Багильдеев получил прибавку к прежнему окладу (20 рублей и 400 четей) — 5 рублей и 50 четей поместья47. В июле 1617 г. отправлен с К. Байбериным через Крым в Турцию 48.

Исенев Ибрагим (Гаврило) Янгильдеев сын, служилый татарин, сын Я. Исенева. Служил в приказе уже в 1616 г. (в деле по челобитной служилого татарина Л. Айгильдеева Нагаева в 1616 г. он выписан в пример последнему). В 1617 г. находился в Крыму с посланником А. Лодыженским и по приказу хана был послан с грамотой в Астрахань. В 1619 г. с отцом ездил в Крым с грамотами.

Исенев Янгильдей (Зянгильдей), служилый татарин, станичный голова. Служил в Посольском приказе «до Московского разоренья»52. В начале царствования Михаила Романова его жалованье составляло 23 рубля и 450 четей поместья53. В 1613 г. упоминается как служилый татарин, отправленный с гонцом В. Пургусовым в Крым. По возвращении из Крыма получил прибавку к прежнему окладу — 4 рубля и 50 четей, после чего его жалованье составило 26 рублей и 500 четей поместья. Имел поместья в Серпуховском и Боровском уездах. В 1613-1614 гг. Я. Исенев находился в Крыму с посланником А. Лодыженским55, в 1615-1616 гг. — с посланником И. Спешневым56, в 1616 г. — с посланником Ф. Челюсткиным. 20 ноября 1616 г. он был отправлен с грамотой в Крым и Стамбул; в Стамбул Исенев прибыл 8 июня 1617 г., вернулся в Москву 29 июня 1618 г. с грамотой от российского посланника в Крыму А. Лодыженского. В апреле 1619 г. вместе со своим сыном Ибрагимом отправился с отпущенными из Москвы крымскими гонцами и с грамотой в Крым61; вернулся в Москву 30 августа 1619 г. с отписками от посланника А. Лодыженского.

Исенчурин Байкешев Богдан, служилый татарин, станичный голова. Сын служилого татарина Исенчуры Байкешева, служившего в Посольском приказе в конце XVI — начале XVII вв., Б. Исенчурин служил в Посольском приказе «до Московского разоренья». В конце 1613 г. он был отправлен в Крым с посланником А. Лодыженским; за участие в этой миссии к прежнему окладу (24 рубля и 550 четей) получил прибавку — 5 рублей (по другим сведениям — 4) и 50 четей поместья63. Осенью 1615 г. его отправили с посланниками в Ногайскую Орду, откуда он вернулся, вероятно, в конце 1617 — начале 1618 г. за участие в посольстве к окладу 31 рубль получил 2 рубля прибавки64. 17 июня 1618 г. отправился с посольством С. Хрущова в Крым65 и был взят в плен запорожцами в Ельце. В дальнейшем, в конце 1618 г., Б. Исенчурин бежал из подмосковного стана гетмана Сагайдачного в Москву66. Оклад Исенчурина к этому времени составлял 33 рубля и 550 четей67. В декабре 1619 г. отправлен с грамотой в Крым68. Продолжал службу в Посольском приказе в 1624-1625 гг.69

Кашаев Кулуш, служилый татарин. В 1615 г. отправлен в Крым с посланником И. Спешневым; его оклад составлял 12 рублей и 300 четей поместья. На обратном пути из Крыма сопровождал в Москву крымских гонцов70. В 1617 г. отправился с посольством А. Лодыженского в Крым, имея оклад 15 рублей71. В 1618 г. находился в Крыму, прибыл в Москву с подьячим Ф. Болдыревым в октябре 1618 г. 72

Козяев (Козыев) Ток, служилый татарин. В мае 1618 г. ездил с посланником С. Рагозиным в Ногайскую Орду. Его жалованье составляло 24 рубля и 500 четей.

Комаев Даир (Таир), служилый татарин, станичный голова. Служил в Посольском приказе «до Московского разорения'». Участвовал в обороне Коломны, за что в Галицкой чети был верстан окладом 12 рублей74. В 1613-1614 гг. находился с посланником И. Кондыревым в Ногайской Орде. По возвращении «из Ногай» получил прибавку к прежнему окладу — 8 рублей и 50 четей поместья75. 6 октября 1615 г. он доставил из Москвы в Казань наказ посланнику в Ногайскую Орду Д. Голохвастову и сопровождал его в Астрахань, где находился в октябре 1616 г.76 По возвращении в Москву Д. Комаев получил прибавку к прежнему окладу — 2 рубля, после чего его жалованье составило 22 рубля. В мае 1618 г. отправлен в Ногайскую Орду с дворянами, где находился по меньшей мере до февраля 1619 г.

Коротаев Янмамет (Елмамет, Джанмамет, Замятия), служилый татарин. Взят на службу в Посольский приказ около 1614 г. — в росписи служилых татар 1614 г. сохранилась запись: «Да в нове взят из Розряду в служилые татарове Янмамет Коротаев, умеет татарской грамоте»79. В 1614 г. его отправили с посланником Г. К. Волконским в Крым; по возвращении в Москву Я. Коротаев получил 8 рублей прибавки к прежнему окладу80. В 1615-1616 гг. он был послан с грамотой под Смоленск (в связи с чем назван толмачом) и был ограблен «ворами»81. 19 июня 1616 г. выехал с грамотой во Псков82. В ноябре 1616 г. в составе станицы Я. Исенева был отправлен в Константинополь83, куда прибыл 8 июня 1617 г. 

Майтяков (Монтяков) Иван, новокрещен. Упоминается в составе посольства в Крым Ф. Челюсткина (1616-1617 гг.) в качестве толмача 85. В мае 1618 г. был отправлен для толмачества с дворянами в Ногайскую Орду.

Миляев Михаил, новокрещен. Служил в Посольском приказе «до Московского разоренья», но на конец 1613 г. еще ни разу не выезжал за границу в составе дипломатических миссий; его оклад в это время составлял 18 рублей и 450 четей поместья. В 1614 г. М. Миляев был отправлен в Крым с посланником Г. К. Волконским и 17 июля 1614 г. привез от него в Москву отписку88. За участие в миссии Волконского Миляев получил прибавку к денежному окладу в размере 8-ми рублей. В декабре 1615 г. он ездил с грамотами под Смоленск89. В 1614 г. судился в Посольском приказе90. 3 мая 1616 г. М. Миляев был послан с грамотами в Устюжну Железопольскую91. В феврале — марте 1618 г. его отправляли с грамотами к приставу при шведских послах92 (в последних случаях М. Миляев именуется и новокрещеном, и служилым татарином, и толмачом). В 1620 г. отправился с посольством П. Воейкова в Крым, послан с посольской казной вперед миссии и был убит запорожцами. Его оклад к моменту гибели был снижен до 20-ти рублей.

Нагаев Айгильдей Бинюков, служилый татарин, станичный голова. Сын Бинюка Нагаева. Служил в Посольском приказе до избрания на царство Михаила Романова и продолжал службу при этом царе с окладом 27 рублей и 600 четей поместья94. В 1613 г. с гонцом В. Пургусовым ездил в Крым, за что получил 4 рубля и 50 четей прибавки к прежнему окладу; после этого около 1614 г. его оклад составлял 30 рублей и 650 четей поместья95. В 1614-1615 гг. Айгильдей Бинюков Нагаев ездил с посланником Р. Бузовлевым в Казыев улус; за участие в этой миссии он получил 3 рубля прибавки к годовому окладу 29 рублей96. По всей вероятности, А. Бинюков осенью 1615 г. был отправлен с одним из посланников в Ногайскую Орду, поскольку 4 октября 1616 г. и 30 августа 1617 г. он упоминается в Астрахани при этих посланниках97. По возвращении в Москву, А. Бинюков получил 2 рубля прибавки к жалованью, после чего его оклад возрос до 34 рублей98. 17 июня 1618 г. он отправился в составе посольства С. Хрущова в Крым99; отправлен последним с отпиской в Москву, 7 июля вновь послан с грамотой к С. Хрущову100, но был вынужден вернуться в связи с тем, что посольство последнего было захвачено запорожцами. 30 августа 1618 г. А. Бинюков был отправлен в качестве гонца с грамотой в Крым101, вернулся в Москву с отпиской от посланника А. Лодыженского 5 или 7 октября 1619 г.102 В июле 1620 г. он был приставлен к кумыцкому послу Мамаделею103. В 1624-1625 гг. его вновь отправляли с грамотами в Крым.

Читайте также:  Антоний Храповицкий в Уфе

Нагаев Бинюк, татарский толмач, служилый татарин, станичный голова. В 1603-1604 гг. отправлен с гонцом А. Хрущовым в Крым105; 5 августа 1604 г. приехал с грамотой от Хрущова в Царев-Борисов106 (в связи с чем в комментариях к «Описи архива Посольского приказа 1614 г. ошибочно назван крымским послом)107. За участие в миссии Хрущова к 12 рублям годового оклада получил прибавку в 8 рублей; к 140 четям поместья — 110 четей.

Нагаев Леонтий Айгильдеев, служилый татарин. Вероятно, сын Айгильдея Бинюко-ва Нагаева. Упоминается в 1616 г. в связи с его отправлением в Крым вместе с крымскими гонцами109.

Облешев Исеналей (Сеналий, Сюналей), служилый татарин. 11 сентября 1615 г. отправлен в Турцию; его оклад составлял 15 рублей110. В 1617 г. его отправили с А. Лодыженским в Крым; оклад Облешева на тот момент, по-прежнему, был равен 15 рублям. Вероятно, скончался в Крыму111.

Очаков Степан, новокрещен. В 1614 г. отправлен с посланником Р. Бузовлевым в Казыев улус в качестве толмача.

Сабанин Байгилдей, татарский толмач, служилый татарин. В 1603-1604 гг. отправлен в Крым с А. Хрущовым, вернулся в Москву, сопровождая крымского гонца113. За участие в миссии Хрущова получил прибавку к прежнему окладу (13 рублей, 250 четей) — 7 рублей и 50 четей114. В 1606 г. отправлен в Крым с посольством А. Воейкова и вернулся в Москву в начале 1607 г.115 24 апреля 1607 г. отправлен в Крым с С. Ушаковым; к этому времени его оклад составлял 25 рублей и 400 четей поместья; по возвращении в Москву получил прибавку в размере 5 рублей и 50 четей116; он владел поместьями в Московском, Коломенском и Юрьевском уездах117. В 1608-1609 гг. оклад Б. Сабанина составлял 30 рублей118. Позднее ездил в Крым с В. Пургусовым (вернулись раньше марта 1610 г.)119 В июле 1611 г. служилый татарин Б. Сабанин находился в 1-м ополчении и был отправлен в Рязань на переговоры с ногайскими мурзами120. Б. Сабанин продолжал службу в приказе до 1613-1614 гг., когда его денежный оклад составлял 39 рублей.

Семенов Данило, новокрещен. В октябре 1614 г. был в Ногайской Орде, куда его отправили с грамотой, причем в столбцах он упоминается одновременно и как новокрещен, и как толмач Посольского приказа122. 6 октября 1615 г. доставил из Москвы в Казань наказ для посланника в Ногайскую Орду А. Хохлова123 и находился с последним в Астрахани до сентября 1617 г. за участие в этом посольстве Д. Семенов получил прибавку к прежнему окладу (20 рублей) — 2 рубля124. В мае 1618 г. вновь отправлен с дворянами в Ногайскую Орду для толмачества.

Терегулов Теребердей, служилый татарин, станичный голова. В своей челобитной около 1614 г. он упоминал, что служит уже 20 лет, «и был де он при царе Василье в Посольском приказе и по Московское разоренье, а служил станичную службу вместе с своею братьею, с служилыми татары, а от московского разоренья и по ся места все жил на Волоке»; в Посольском приказе имел оклад 14 рублей и 350 четей поместья; по челобитной был вновь взят на службу в Посольский приказ станичным головой служилых татар с увеличением оклада до 17 рублей и 400 четей.

Текст челобитной позволяет предположить, что Т. Терегулов имел поместье под Волоком. В 1614 г. сопровождал в Крым посольство Г. К. Волконского (в его подчинении было 3 служилых татарина)127, отпущен из Крыма с грамотой 21 мая 1615 г.128, в Москву прибыл 16 июня 1615 г.129 За участие в посольстве в Крым получил прибавку к денежному окладу — 8 рублей130, после чего его оклад составил 25 рублей. В 1617 г. Терегулов был отправлен в Крым с посольством А. Лодыженского (к этому времени он служил со сниженным окладом — 17 рублей). В Крыму Терегулов, вероятно, скончался131.

Черетаев (Речатов) Куремша, служилый татарин. 31 марта 1616 г. привез грамоту в Крым к посланнику И. Спешневу; остался в Крыму с посланником Ф. Челюсткиным (упоминается до января 1617 г.). На обратном пути в Москву был убит запорожцами. Его оклад на момент гибели составлял 15 рублей.

Янбулатов (Текбулатов, Зенбулатов) Иван, новокрещен. Служил в Посольском приказе «до Московского разоренья», ездил в Ногайскую Орду (в 1613 г., при формировании состава посольства к князю Иштереку, было отмечено, что И. Янбулатов «наперед сего в Нагаех бывал». В 1613 г. его оклад составлял 20 рублей (по другим сведениям -15 рублей) и 500 четей. В 1613-1614 гг. он ездил с посольством И. Кондырева в Ногайскую Орду. За участие в этой миссии И. Янбулатов получил прибавку к жалованью — 5 рублей и 50 четей; в росписи служилых татар и новокрещенов Посольского приказа около 1614 г. у Янбулатова указан оклад 20 рублей и 600 четей поместья. В апреле 1617 г. и 1622-1623 гг. он ездил с грамотами в Крым. В мае 1618 г. Янбулатов ездил с посланником в Ногайскую Орду (его жалованье на момент отправления составляло 25 рублей и 650 четей поместья).

Янгиреев Такай, служилый татарин. Упоминается в документах как лицо, сопровождавшее в Москву в 1608 г. ногайского посланника Сарыя (однако, имя Янгиреева в столбце было зачеркнуто)140.

Янглычев Миляй, служилый татарин, станичный голова. Служил в Посольском приказе «до Московского разоренья». В конце 1613 г. он еще числился в Посольском приказе. В росписи 1614 г. отмечен его оклад — 20 рублей и 450 четей; рядом с его именем в росписи служилых татар и новокрещенов была сделана помета — «Стар добре». Вероятно, в связи с преклонным возрастом Янглычев был отставлен от службы, поскольку дальнейших упоминаний о нем в материалах Посольского приказа обнаружить до сих пор не удалось.

Дмитрий Лисейцев, кандидат исторических наук (г. Москва)

 

ДОПОЛНЕНИЕ

ПРАВОСЛАВНЫЙ НАРОД КРЯШЕНЫ

Автор: Дмитрий Русин

День святых первоверховных апостолов Петра и Павла уже много столетий является одним из самых важных праздников для небольшого тюркского православного народа кряшен. Большей частью кряшены проживают в Татарстане, от чего примерно с 20-30-х годов прошлого столетия их стали причислять (возможно, по политическим причинам) к родственному им татарскому народу.

Если углубиться в изучение статей, научных трудов, общественных и частных мнений о кряшенах, то мы сразу увидим противостояние тех, кто считает кряшен отдельным народом, и тех, кто утверждает, что они являются частью татарской нации. И те и другие приводят свои исторические доводы, и противостоянию не видно конца.

Однако, история — вещь противоречивая и ненадёжная, как всё материальное, и очень сильно зависит от наших интерпретаций и восприятий. На почве истории начинаются долгие полемические разговоры без конца и края; здесь же рождаются интересные темы для диссертаций, межнациональные конфликты, но никак не решения проблем. В этой ситуации ключом к понимаю кряшен, возможно, будет их православная вера. Восточное христианство на территории нашей республики было известно ещё булгарам (предкам татар).

Один из самых древних православных святых России Авраамий Болгарский был булгаром, перешёл в своё время из ислама в христианство и был убит соотечественниками в XIII веке за свою проповедническую деятельность. Этот и многие другие факты ясно говорят о том, что христианство наряду с исламом, так или иначе, было на земле Татарстана давно, задолго до завоевания Казанского ханства русскими. Но ведь были времена, когда здесь жили только язычники.

Что же принесли сюда христиане и мусульмане?

Конечно же — разделение. И те и другие принесли разделение, потому, что никогда у настоящего мусульманина и искреннего христианина не получится подлинного духовного союза, какой бывает между родственниками.

Христианин и мусульманин вполне могут жить в мире, но пути богоискательства у них разные и ведут их в разных направлениях (разговор здесь, разумеется, идёт о настоящих верующих, а не о номинальных). Так, возможно, некогда единый языческий народ Булгарии был разделён верой: культура стала разной, быт стал разным, духовные устремления — разными, язык тюрков-христиан от языка тюрков-мусульман стал отличаться.

Процесс этот начался уже очень давно, и остановить его невозможно, потому, что для большого количества тюрков православная вера стала родной. В Евангелии сказано, что искренняя вера отделит человека даже от его семьи (если семья неверующая и или иноверческая): «Не мир пришел Я принести на землю, но меч, ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее…» (Мф. 10, 34-35).

Христиане становятся новым единым народом вне зависимости от национального происхождения. В обществе настоящих христиан стираются мирские различия между народами, ввиду получения ими нового общего духовного гражданства в Таинстве Крещения, и одновременно мир чётко разделяется на христиан и не христиан (что отнюдь не подразумевает конфликта).

Разумеется, что то же можно сказать и о людях, живущих в пределах ислама. Известны многие древние русские дворянские фамилии, основателями которых были татары, перешедшие в Православие во времена Золотой Орды.

Известны и русские, практически утратившие свою национальную идентичность после принятия ислама. И дело тут очевидно в том, что некогда важный национальный вопрос для глубоко верующего человека постепенно становится во многом второстепенным, потому, что на Небесах паспорт, конечно, не спросят, а вот за веру придётся отвечать.

Таким образом, некоторое непонимание между жителями Татарстана становится не конфликтом между кряшенами и татарами — нет, это просто христиане и мусульмане издревле живут здесь на границе, которая чётко очерчена религией. И пытаются (на удивление многим) жить мирно, ведь если эту границу нарушить, то всем ясно, что ни к чему хорошему это не приведёт и никому не принесёт победы. И мир, как любая благодать, даётся нелегко, но с Божией помощью… с Божией помощью.

Мне всегда нравилась одна мысль прекрасного французского писателя Экзюпери: в своём «Маленьком принце» он пишет, что люди слишком высокого о себе мнения, и что если всех жителей планеты поставить плечом к плечу на самом небольшом острове в океане, то места… хватит всем. Можем ли мы быть не злыми, но добрыми соседями на нашей огромной планете?

Недавно, когда в Татарстане сожгли несколько кряшенских православных храмов, многие мусульмане Республики ясно показали, что добрососедские отношения возможны, тем, что протянули руку помощи христианам, оказав финансовую помощь пострадавшим церквям и осудив поджигателей. Прекрасно и то, что среди православных не нашлись те, кто в отместку решился бы уничтожать мечети… Слава Богу, что Он ещё даёт всем нам разум к пониманию того, что молитва, угодная Ему, возможна только для людей доброй воли.

P.S.: Я вспоминаю одно богослужение в Петропавловском кряшенском храме села Умяк Елабужского района республики. Храм этот постепенно восстанавливается силами Свято-Вознесенского Архиерейского подворья Набережных Челнов. И вот день апостолов Петра и Павла — любимый праздник народа кряшен.

Со многих окрестных сёл и из других городов сюда в Умяк по традиции приехали люди. И я спросил у двоих ещё совсем молоденьких девушек: «А для чего вы здесь? Что для вас этот праздник? Будете ли вы ходить сюда, когда храм отстроят?» Они не смогли рассказать мне об апостолах почти ничего, но сказали, что ходить будут непременно, потому, что это для них очень важная традиция.

Кто-то отметит, что незнание элементарных основ своей веры говорит о поверхностности. Но ведь эти девушки стали внучками почти вековой истории воинственного русского атеизма, им некуда было ходить за верой, их некому было научить. Откуда же это желание прийти в храм пешком за несколько километров?

Не вера ли прадедов растворённая в их крови сказала им об этом? Народ кряшен, как и русский, как и татарский народы, многого лишился за годы советского безбожия, но сохранил веру даже в нынешние времена, когда безбожие стало модным. Кряшен совсем немного, и им тяжелее, чем крупным этносам, хранить сокровище своей духовности, но это им удаётся. И, да поможет Господь нашим братьям!

Источник: Православное Закамье.  Публикуется на posredi.ru в сокращении.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

пятнадцать − 9 =

Next Post

Чувашия: торговые села XIX - начала XX в.

Пт Ноя 6 , 2015
В конце XIX — начале XX вв. немало иностранных предпринимателей, привлеченных выгодными условиями вложения капитала и перспективами рынка, вело заготовку сырья и сельхозпродуктов в России. […]
Чувашия: торговые села XIX - начала XX в.