Игорь Кучумов о культуре без письменности, евроцентризме и мифотворчестве
Об особенностях современной исторической науки рассуждает Игорь КУЧУМОВ, старший научный сотрудник института этнологических исследований им. Р.Г. Кузеева Уфимского научного центра РАН.
Без городов
— Вы сегодня вводите в научный оборот труды прошлых лет о Башкирии. На днях выходит подготовленная вами книга XVIII века француза Пьера-Шарля Левека «История народов, подвластных России». Такие труды по-прежнему актуальны?
— Левек по сути был первым объективным историком России, за что Екатерина II назвала его скотом. Она считала, что историю страны надо приукрашать. Нередко и современные ученые, в том числе уфимские, соглашаются с таким мнением.
Ему принадлежит первая полная история России. Он жил в эпоху академических экспедиций Лепёхина, Палласа, Миллера, Георги. Большая часть собранных ими материалов пылится неопубликованной в архивах страны. Вместе с этими учёными Левек фактически открыл для Европы цивилизации Сибири и Дальнего Востока.
— Вы изучаете письменные источники, которые появились после присоединения Башкирии к России?
— До этого они у нас существовали в основном на восточных языках, и сегодня они, скорее всего, утрачены. Не считаю, что это плохо – культура без письменности. Это лишь способ передачи информации. Некоторые наши учёные любят критиковать своих коллег за европоцентризм (политическая идеология, провозглашающая превосходство Европы над другими — Ред. ). Но сами такими являются.
Им обязательно надо найти у нас письменность, город, древнюю государственность. А понять, что без этого культура может быть высокоразвитой, они не хотят. В Америке существовали высокоразвитые цивилизации, не имевшие письменности.
Столица Монгольской империи Каракорум напоминала большое становище, но считалась городом.
Но некоторым нужен мегаполис европейского типа как чуть ли не единственный критерий цивилизованности. У уфимского историка Фании Шакуровой давно уже вышла книга о башкирской общине. Это явление уникально, оно выполняло функции, которые у других народов принадлежали государству.
В Уфе перевели французского учёного. Фото из личного архива И. Кучумова
О мифологии
— Сегодня история приукрашается?
— В 80-е годы XX века чешский историк Мирослав Хрох выдвинул концепцию трёх стадий национализма.
Вначале у общества возникает интерес к народной культуре, учёные едут в экспедиции, собирают фольклор и предметы быта.
Затем создают музеи. В них с лаптей очищается грязь, рубахи отстирываются, всё это аккуратно размещают по витринам. Потом издаются красивые альбомы об этом.
На третьем этапе выстиранная культура возвращается в массы и становится инструментом борьбы за национальное освобождение.
Эпос «Урал-батыр» – пример такого мифотворчества.
Выдающийся этнограф Раиль Кузеев рассказывал, что это произведение записали в первые годы советской власти. По его словам, поэт Мухаметша Бурангулов, как Элиас Лённрот при создании финского поэтического эпоса «Калевала», создал «Урал-батыр» из разных кусочков устного народного творчества.
О Бурангулове как малограмотном, интересующемся культурой националисте, не отделявшем народное творчество от собственного, вспоминал советский писатель Степан Злобин.
Кстати, в послевоенное время, в период борьбы с «низкопоклонством» перед Западом, пытались создать общерусский эпос из разных былин, но не получилось. Потому что не было тогда единого русского народа. Как в древности и единого башкирского. Смутно представляя, как записали эпос, нельзя делать широкие выводы.
А у нас…
Раиль Гумерович говорил: «Я 50 лет езжу по нашим сёлам и никогда не слышал об Урале-батыре». Впервые эпос опубликовали в 1972 г. в журнале «Агидель».
Думаю, это произошло в рамках начатой тогда республиканским истеблишментом кампании за усиление «башкирскости» края. Накануне принятия новой конституции 1977 г. обсуждался вопрос о сохранении БАССР. И местная номенклатура, боясь потерять власть, решила так усилить позиции республики.
— На какой стадии национализма из трёх мы сейчас находимся?
— Прошли все три этапа. У историков появилась возможность по-разному оценивать прошлое. Этого не произошло. И есть причина. Функция исторической науки состоит не в том, чтобы понять минувшее, а в том, чтобы создать стержень, на котором держалась бы этничность, скрепляющая народы.
Поэтому нам всегда говорят, что мы самые хорошие. Если мы будем представлять себя злодеями – это мы наблюдали накануне распада СССР – естественно, социум рухнет.
История всегда будет приукрашиваться. Петра Великого мы считаем реформатором, но ведь к концу его царствования население России сократилось в два раза, а казна опустела полностью!
— Почему вокруг имени Заки Валиди много споров?
Это тот случай, когда символ патриотизма для одних становится антигероем для других.
Или Пугачёв, который так и не стал для русских героем, как Салават для башкир. Но чего он добивался? Блага для всех, как нас раньше учили? Башкиры на самом деле отстаивали свои вотчинные права.
Кстати, в 1973 г. немецкая учёная Доротея Петерс выпустила монографию об идеологии восстания. Она пришла к выводу, что если бы Пугачёв победил, то Салават повернул бы против него оружие и стал дальше бороться за освобождение Башкирии. Как и предыдущие лидеры башкир, как Карасакал, предводитель башкирских восстаний 1735—1740 годов.
Ведь колонизация Россией края разрушала привычный образ жизни местного населения.
Заводы губили природу, отнимали пастбища и леса, приводили к росту смертности. Башкирам тогда никакие заводы были не нужны, от них им был только вред.
Азия ушла на восток
— А какие новые методы сегодня используют учёные?
— В апреле в США вышла книга Чарлза Стейнведела по истории Башкирии. С помощью новейших методов анализа источников он показывает, как республика стала частью европейской России.
В XVII веке она считалась Азией. Но с началом реформ Александра II регион стал развиваться и восприниматься как часть европейской России. То есть ментально граница Европы и Азии сдвинулась дальше на восток, хотя сами земли Башкирии никуда не перемещались.
— Это американец, а где наши учёные с передовыми методами?
— Местная историческая наука деградировала. Причина в том, что при предыдущем режиме в течение 20 лет происходила стагнация свободной мысли. Во главе исторической науки стояли люди, тесно связанные с властью, являвшиеся идеологической опорой режима суверенитета.
За эти годы в развитии исторической науки нас обогнала Казань, Пермь, Екатеринбург и Оренбург.
А, например, наш институт в лице уже бывшего руководителя Айслу Юнусовой не захотел под своим грифом выпускать труд Левека. Хотя никаких финансовых затрат от института не требовалось. Нашему заведению была бы только слава и ещё больше известности. Но все лавры теперь достанутся другому учреждению.
У наших учёных нет понимания, как изучать прошлые события на основе современных подходов. Мы применяем старые методики. Например, современные труды по истории Башкирии XX века начинаются с 1900 года. Но в сегодняшней науке за начало или конец столетия принято брать какое-то крупное событие в жизни региона.
Календарный и исторический век обычно не совпадают. Есть понятие «долгого XIX-го века», который начался в 1786 году, с Французской революции, а завершился вместе с первыми залпами первой мировой войны. Или «короткий XX век» – с 1914 по 1991 год, когда рухнула система биполярного мира.
А для Башкирии очень важен 1917 год.
Но не в связи с Октябрьской революцией, а по причине провозглашения Валидовым и его соратниками Башкирской республики. Впервые в истории республика обрела чёткие границы, а её устройство отныне основывалось на этническом принципе.
Сегодня мы отстаём в изучении своего края, и нам на пятки наступают учёные из других стран.
Сибирь и Дальний Восток уже полностью «оккупированы» американскими, французскими, южнокорейскими экспедициями.
Рано или поздно они доберутся и до нас, и если мы не изменим своего отношения к гуманитарным наукам, то центр башкироведения переместится из Уфы в дальнее зарубежье.
Я своими публикациями переводов иностранных учёных стараюсь показать своим коллегам, как сегодня работают исследователи на Западе, чтобы наша будущая встреча с ними в полевых условиях была безболезненной и взаимно продуктивной.
Автор: Алексей ШУШПАНОВ, Башкирское региональное приложение к газете «Аргументы и факты»
ДОСЬЕ
Игорь Вильсович Кучумов
Родился в 1968 г. в Уфе. Кандидат исторических наук (1997), доцент (2005). В 1990 г. окончил исторический факультет Башкирского государственного университета.
С 1993 г. по 1996 г. – аспирант Института истории, языка и литературы, затем Отдела народов Урала с Музеем археологии и этнографии Уфимского научного центра Российской академии наук.
С 1996 гг. – младший, затем научный, старший научный сотрудник, доцент Отдела народов Урала с Музеем археологии и этнографии (ныне – Институт этнологических исследований им. Р.Г. Кузеева) Уфимского научного центра РАН.
Член Союзов журналистов РФ и Республики Башкортостан. Автор около 300 научных работ. Занимается исследованием этнологии русского населения Башкортостана, историей изучения народов Урала в России, зарубежной историографией межэтнических отношений в регионе.
