Турецкие политики в Казани
Перед вами — малоизвестный документ, копия которого передана российским архивистам из архивов Турции в порядке обмена.
Хроника пребывания бывшего турецкого великого визиря Хильми-паши в г. Казани 15-17 апреля 1910 г.
15 АПРЕЛЯ 1910 ГОДА, Четверг.
Из газет русских и татарских было известно, что бывший в Турции великим визирем Хусейн Хильми-паша, предполагая прокатиться вниз по Волге, намерен посетить и гор.Казань, но день приезда его в Казань никому из публики известен не был, о дне и часе его прибытия на пароходе «Достоевский» общества «Самолет» было известно лишь местной администрации.
В четверг 15 апреля к 10 часам утра на пристань пароходного общества «Самолет», ко встрече Хильми-паши, прибыли: вице-губернатор Георгий Болеславович Петкевич, начальник Казанского губернского жандармского управления Константин Иванович Калинин, городской голова Сергей Андреевич Бекетов, полицмейстер Алексей Иванович Васильев и члены Казанского временного комитета по делам печати Николай Иванович Ашмарин и профессор университета Николай Федорович Катанов.
Последние 3 лица /гг. Васильев, Ашмарин и Катанов/ все 3 дня пребывания Хильми-паши в Казани /15, 16 и 17 апреля 1910 г./, а г.казанский губернатор Михаил Васильевич Стрижевский последние 2 дня /16 и 17 апреля 1910 г./ находились при Хильми-паше все время неотлучно, сопровождая его всюду, куда бы он ни ездил. Кроме того, встретил, всюду сопровождал и проводил Хильми-пашу жительствующий в Адмиралтейской слободе ахун Шарафуд-дин Абызов. Кроме упомянутых здесь 7 лиц, Хильми-пашу на пристани в 10 часов утра встретило несколько татар, бывших тут, по-видимому, случайно.
— По специальному поручению и распоряжению г. казанского губернатора М.В. Стрижевского.
С пристани в 10 часов 15 минут утра Хильми-паша, в сопровождении вице-губернатора, полицмейстера, гг. Абызова, Ашмарина и Катанова, отправился в г. Казань на Воскресенскую улицу, в гостиницу «Франция».
По прибытии в гостиницу, проф.Н.Ф. Катанов и Н.И. Ашмарин обратились к Хильми-паше с предложением ему своих услуг при обозрении города в качестве переводчиков и разъяснителей по части местной археологии, истории и этнографии и просили его о сообщении им, в каком порядке он, Хильми-паша, желал бы обозревать достопримечательности города и что именно было бы ему желательно осмотреть.
Хильми-паша сказал, что он желает осмотреть в Казани: 1/ Академию восточных языков, 2/ Фабрики и заводы (сукна, шелка и пр.), 3/ Благовещенский собор, 4/ Башню Сююм-бике, 5/ Городской музей, 6/ Татарский город, 7/ Мечети.
По взаимному совещанию определено 15 апреля осмотреть все, что находится на Воскресенской и в кремле, а 16 и 17 апреля осмотреть татарскую часть города с мечетями, медресе и заводами. Об этом общем определении немедленно же было сообщено для соответствующих распоряжений полицмейстеру А.И.Васильеву.
Затем Н.Ф. Катанов, для предварительного ознакомления Хильми-паши с достопримечательностями города Казани, представил ему 4 серии художественных и фотографических снимков с достопримечательностей г.Казани, общею стоимостью в 3 рубля, и спросил, сколько дней почетный гость предполагает пробыть в Казани, куда он намерен отправиться из Казани и с какого часа угодно будет гостю начать сегодня обозрение города.
На это Хильми-паша ответил, что он думает пробыть здесь до 1 часу дня 17 апреля, затем отправится на самолетском же пароходе до Самары, из Самары на сибирском экспрессе доедет до Москвы, из Москвы через Варшаву поедет в Вену, сегодня же он, после приведения в порядок своего туалета, с 2 часов дня, готов будет осматривать город.
В 12 часов дня Н.Ф. Катанов и Н.И. Ашмарин оставили Хильми-пашу в номере и удалились до 2 ч.д., причем рядом с номером оставался лакей паши, Ибрагим, отлично говорящий по-русски и посредственно по-турецки и по-татарски. К лакею на все 3 дня было приставлено двое городовых из татар, знакомых хорошо с городом, на случай, если бы лакей пожелал для себя или Хильми-паши достать что-либо в городе.
В 2 часа дня к Хильми-паше вместе с ахуном Ш. Абызовым пришло несколько татар, в том числе Исмагил Каримов, сын владельца типографии, учившийся в Германии /Лейпциг/ типографскому делу, и несколько других лиц, приветствовавших Хильми-пашу с благополучным прибытием и пожелавших ему здравия и благополучия и на будущее время.
Затем Хильми-паша в сопровождении Н.Ф. Катанова и Н.И.Ашмарина отправился на Большую Проломную улицу в Северный банк, где он получил денежный в размере 500 рублей перевод. Ввиду желания Хильми-паши ориентироваться в топографии города и его слобод, а также в истории ханства Булгарского и Казанского, Н.И. Ашмарин и Н.Ф. Катанов представили ему подробный план Казани со слободами, купленный Н.И. Ашмариным в магазине Бреева, а Н.Ф. Катанов, кроме того, сообщил ему вкратце историю Булгар от Айдар-хана и до разрушения их в 1431 г. русским князем Пестрым и историю Казани от хана Улуг Мухаммеда, в 1445 г., до хана Едигера, в 1552 г., причем Катанов заметил, что история упомянутых ханств лучше устанавливается с помощью арабских и русских источников, нежели с помощью рассказов татарских, изобретших сказки про котел /Казань/ и свиней /Кабан/.
Из Северного банка Хильми-паша отправился в университет. Прежде всего почетный гость направился в главную библиотеку. Тут он обратил внимание на вделанный в стену вестибюля могильный памятник из г. Булгар, снабженный арабской датой 4 часа джумади 11-го 690 года гид-жры /по-русски: 4 июня 1221 г./ и положенный над могилой Сабар-Ильчжи, дочери князя Бураша.
Объясняя гостю содержание памятника, проф.Н.Ф. Катанов, между прочим, заметил, что к тому же XIII веку относится другой памятник, но найденный в самой Казани, на Архиерейской даче, и что благодаря этому твердо устанавливается существование г. Казани еще до разрушения г. Булгар — сначала в 1361 г. золотоордынским князем Булат-Тимуром, а потом в 1431 г. русским князем Пестрым.
В библиотеке Хильми-паша прежде всего осматривал кабинет древностей русских и восточных. Из последних особенное внимание привлекло весьма древнее Пятикнижие Моисея на еврейском языке на 50 кожах, складывающихся в особый цилиндр. Кроме того, Хильми-паше были показаны восточные рукописи, из которых он видел, между прочим: чагатайский «Сборник изречений» /»Дивани хикмет»/ хаджи Ахмеда Ясави, умершего в 1166 г., турецкий «Сборник притч в честь Мухаммеда» /»Мухаммедне»/ Языджи-оглу, умершего в 1449 г., и некоторые другие сочинения XVII в. Библиотека с кабинетом редкостей была показана библиотекарем Николаем Степановичем Васильевым.
Из университетской библиотеки, в сопровождении помощника попечителя учебного округа Петра Дмитриевича Погодина, ректора университета проф.Григория Федоровича Дормидонтова и проректора университета Владимира Николаевича Тонкова, Хильми-паша перешел в мюнц-кабинет, где директор кабинета — проф. Дарии Ильич Нагуевскии демонстрировал монеты западные и восточные. Из последних внимание паши привлекли монеты саанидские, а из западных древнерусские.
Осматривая древние монеты, Хильми-паша, между прочим, заметил, что древности особенно ценны тогда, когда ценность их понимают и народные массы. При уходе из мюнц-кабинета Хильми-паша расписался в книге почетных посетителей и поблагодарил проф.Д.И.Нагуевского за данные ему, паше, объяснения и за поднесенные ему в дар каталоги монет русских, персидских и др.
Затем проф.Алексей Максимович Миронов, директор Музея изящных искусств, показывал гостю предметы своего музея, при осмотре которых Хильми-паша выказал свою осведомленность и в античном искусстве.
Из Музея изящных искусств Хильми-паша перешел в актовый зал университета, где интересовался портретами российских государей, расспрашивал о количестве учащихся, о том, какие имеются в университете факультеты и какие преподаются языки. Несмотря на последние дни Страстной седмицы, на дворе, в вестибюле университета и у парадного крыльца собралась большая толпа студентов, которая молча наблюдала за встречей и проводами Хильми-паши.
Из университета Хильми-паша отправился в городской научно-промышленный музей. Тут он был встречен городским головой С.А. Бекетовым, гласным думы татарином Иманкуловым и хранителем музея Эммануилом Даниловичем Пельцамом.
Внимание Хильми-паши в городском музее было привлечено старинным русским вооружением, как-то: пистолетами, кольчугами и саблями. Затем он осматривал все отделы музея, причем подолгу интересовался каждой вещичкой и с интересом обо всем расспрашивал. Но более всего он интересовался предметами булгарской старины и костюмами приволжских инородцев: татар, черемис, пермяков и пр. Обратил внимание и на турецкие документы /квитанции, деньги и пр./
При уходе из музея гость расписался гусиным пером в книге почетных посетителей и поблагодарил гг.Бекетова, Пельцама и Катанова /последнего, как председателя совета музея/ за объяснения и за поднесенные в дар 5 каталогов музея.
Из городского музея Хильми-паша проследовал пешком в Казанскую городскую управу, куда пригласил его городской голова С.А. Бекетов. В городской управе Хильми-паша заинтересовался сметой городских доходов и расходов и в заключение попросил дать ему отчеты по городскому самоуправлению, каковые и были ему поднесены.
В управе объяснения гостю давали гг.Бекетов и Майков. При обозрении управы Хильми-паша, между прочим, заметил, что городское управление лишь тогда хорошо, когда к нему вполне подготовлено само население.
Из городской управы Хильми-паша проехал прямо в Благовещенский Кафедральный собор, о котором он знал, как о месте, где почивают мощи св.Гурия — первого проповедника христианства в Казанском крае. Входя в собор, Хильми-паша снял с головы феску, потом прошел направо и через проф.Н.Ф.Катанова стал расспрашивать ключаря Петра Александровича Рождественского о старинных иконах и других достопримечательностях собора, причем в архитектуре собора заметил сходство с Московским Успенским собором, а затем обратил внимание присутствующих на то, что в турецких христианских храмах электричества, как новшества, из приверженности к старине, все еще не допускают, продолжая употреблять оливковое масло. На прощание Рождественский поднес почетному посетителю в дар печатное описание собора.
По осмотре собора Хильми-паша прошел к башне Сююмбике, о которой, равно как и о других достопримечательностях города, он узнал из «путеводителя» Бедекера. Бедекер, по словам Хильми-паши, говорит, что древности принадлежат лишь нижние 4 яруса; поэтому-де он осмотрит лишь эти ярусы.
Наверх он взобрался с Н.И. Ашмариным и А.И. Васильевым, полицмейстером и любовался оттуда окрестностями Казани, причем, имея под руками план города, сразу ориентировался в дотоль неизвестной ему местности, спрашивал г.Ашмарина, где и куда течет Волга, где находятся алафузовские фабрики и заводы и пр. С большим интересом расспрашивал про памятник убиенным при взятии Казани воинам и пр. Взглянув с башни на губернаторский дворец, определил возраст ему в 60 лет. Когда он спустился на землю, проф.Н.Ф.Катанов сообщил, что, по общепринятому мнению, верхушка башни надстроена при императрице Анне Ивановне и что этой верхушки не видно на снимках Казани, сделанных путешественниками, напр., начала XVIII и конца XVII веков.
От башни Хильми-паша прошел в покои г. губернатора, где супругою г. губернатора был предложен почетному гостю кофе.
Лишь вечером, около 6 часов, Хильми-паша вернулся в гостиницу «Франция», у которой ждала его уже большая толпа зрителей. Как только высокий гость вошел к себе в номер, сейчас же подали свои визитные карточки татары: Мухаммед-Рахим Исхакович Юнусов, директор мусульманского детского приюта; Бедруддин Апанаев, купец-оптовщик; Исмагил Утямышев, купец; Ахмед-Гади Низамович Максудов, редактор-издатель газеты «Юлдуз». Войдя к Хильми-паше, упомянутые лица поклонились ему и, поздравивши его с благополучным прибытием, выразили желание чествовать его вечером 16 апреля, часов в 8 вечера, от имени всех мусульман /купцов, мулл и др.лиц/ в Купеческом клубе на Большой Проломной улице, на что и получили согласие. Бедруддин Апанаев, кроме того, пригласил к себе на 16 апреля в 2 часа дня позавтракать и тоже получил согласие.
Затем А.-Г.Н. Максудов поднес Хильми-паше в дар 20 своих изданий. Паша с благодарностью принял это подношение, внимательно пересмотрел те из изданий, которые были написаны г. Максудовым по-турецки, и указал автору на некоторые неточности в орфографии и стилистике. При этом Хильми-паша заметил, что русские мусульмане прекрасно делают, интересуясь и турецким языком, что, тем не менее, для них столь же важно было бы изучать, как турецкий язык, и русский и изучение последнего во многих отношениях практически, пожалуй, было бы даже полезнее изучения языка турецкого, потому что, во-первых, Россия для них — родина, мать, а во-вторых, чем больше человек изучает языков, тем сильнее раскрываются двери его знаний, ибо человек, изучивший 2 языка, равняется двум человекам, а изучивший 3 языка — трем и т.д.
Потом присутствующие завели речь о борьбе в Казани за методы преподавания — старый, строго схоластический — богословский, и новый, с введением в школьный мусульманский курс и светских предметов, при обучении детей по новому, звуковому, методу взамен старого, слогового.
Хильми-паша сказал, что подобная борьба нового со старым, богословского направления со светским была некогда и в Турции, что впоследствии к общему удовольствию она прекратилась и что то же случится, конечно, и в России у мусульман. М.-Р.И.Юнусов, приветствуя гостя с благополучным путешествием по России, заметил, что дорогой гость прибыл в такую страну, где мусульмане и др. инородцы весьма довольны своею жизнью, ибо пользуются в ней такими же гражданскими правами, как и коренные русские. Хильми-паша благодарил посетителей за выраженные ему чувства привета и высказал надежду повидаться с ними и в следующие дни, после чего все посетители ушли домой.
Затем Хильми-паша обратился к проф.Н.Ф. Катанову с просьбой о сообщении ему: во-первых, сведений о числе, религии и местах обитания волжских и сибирских инородцев, говорящих на татарских диалектах; во-вторых, программы лекций, читаемых на всех 4 факультетах университета, в том числе и по восточным языкам; в-третьих, сведений о родственных отношениях казанских, золотоордынских и крымских ханов к Чингиз-хану и, в-четвертых, сведений о взаимном сходстве и различии татарских диалектов. Н.Ф.Катанов обещал доставить ему просимые сведения на другой день, но предупредил, что эти сведения, как извлеченные из печатных книг, будут все по-русски. На это Хильми-паша заметил, что у него в Константинополе есть секретарь, знающий отлично по-русски, и что этот секретарь переведет ему все по-турецки.
Часов в 8 вечера Хильми-паша заявил, что желает принять ванну, а затем, немного отдохнувши, занести путевые впечатления в записную книжку, — и бывшие все время при нем гг.Ашмарин и Катанов уехали домой.
16 АПРЕЛЯ 1910 ГОДА, Пятница.
В 9 часов 30 минут утра пришли к Хильми-паше Н.И. Ашмарин и Н.Ф. Катанов. Последний из них поднес ему свои сочинения: «Родословие Чингиз-хана и сына его Джучи-хана», «Сравнительную фонетическую таблицу древних и новых татарских диалектов», «Обозрение преподавания в Казанском университете за 1909-1910 акад.год», «Описание эпиграфического памятника Волжской Булгарии», виданного Хильми-пашей 15 апреля в вестибюле университетской библиотеки, поднес также рукописные выписки об инородцах угорского и татарского происхождения из «Энциклопедического словаря» Филиппова.
Вслед за гг.Ашмариным и Катановым пришел к Хильми-паше редактор газеты «Баянул-хак» Ахмедзян Сайдашев и поднес ему в подарок издания своей газеты — «Историю Булгар» и «Историю Казани», написанные Гай-нуддином Нахмуддиновичем Ахмаровым и составляющие собою лекции, читанные им в Восточном клубе.
Ровно в 10 часов утра приехали к Хильми-паше г. казанский губернатор Михаил Васильевич Стрижевский и приветствовал его с благополучным прибытием в Казань.
В 10 часов 15 минут утра Хильми-паша, в сопровождении г. губернатора М.В. Стрижевского и гг. Ашмарина и Катанова, направился в татарскую часть города. До них в татарскую часть города поехали: ахун Ш. Абызов, редактор — издатель газеты «Юлдуз» А.-Г.Н. Максудов и типограф И. Каримов. Хильми-паша прежде всего посетил «Медресе-Мухаммадия», называемое по-русски Галеевским медресе.
Почетный посетитель был во всех 10 классах медресе: 4 классах младшей школы, 4 — средней и 2 — высшей, старшей, — и экзаменовал учеников старших и младших, которые, несмотря на пятницу, вместе с учителями были на своих местах. Вопросы ученикам были задаваемы по грамматике арабского языка, арифметике, географии и логике. Беседа происходила по-турецки, причем ученики давали ответы вполне сознательно, особенно ученики средних и старших классов. Выходя из медресе, Хильми-паша похвалил порядок в медресе и знания учеников по-арабски и по-турецки. Вообще, по настроению его было заметно, что и успехи учащихся, и постановка школьного дела произвели на него весьма приятное впечатление. При переходе из класса в класс Хильми-паша виделся как с администрацией медресе, так и с его преподавателями: Абдур-Рахманом Тевфиком, Ахмедзяном Мустафой, Рахимом, Фатихом и др. За беседой Хильми-паши с учениками и преподавателями очень внимательно следил г.губернатор М.В.Стрижевский, которому в присутствии гг.Ашмарина и Катанова переводил все А.Г.-Н.Максудов.
Г.губернатору при обозрении классов, представляющих полное подобие классам русским /с партами, классными досками и стенными картами/, было доложено, что мусульмане старого закала не желают заводить ничего, напоминающего русскую школу, и что из-за школьных парт, классных досок и стенных карт пришлось много вести борьбы. Перед оставлением медресе Хильми-пашой и г. губернатором был представлен им учредитель медресе, мулла Галимдзян Галеев, недавно только вернувшийся из административной ссылки. Прощаясь с учениками последнего класса, Хильми-паша обратился к ним с речью такого содержания: «Так как истинные сыны отечества должны служить прежде всего своему отечеству, а эта служба лучше всего отправляется людьми науки и учения, то завещаю вам подвизаться на пути именно науки и учения».
Как при встрече Хильми-паша у медресе, так и [при] проводах его из него на улице скромно стояла тысячная толпа зрителей — мусульман. Из толпы выделялось несколько татар-юношей, которые делали с Хильми-паши фотографические снимки.
Из Галеевского медресе Хильми-паша, в сопровождении г. губернатора М.В.Стрижевского, гг.Ашмарина и Катанова и др. лиц, перешел наискосок в типографию братьев Каримовых. Тут он подробно знакомился с постановкой дела, осматривал шрифты, в том числе и турецкий. Объяснения по-турецки давал Исмагил Каримов, сын владельца типографии. Улучив удобный момент, А.Я.Сайдашев по-татарски сказал Хильми-паше, что мусульмане Казани, видя у себя такого высокого гостя, радуются этому, будут всегда гордиться таким посещением и помнить это из рода в род. Посетители восхищались прекрасной постановкой типографского дела, чистотою воздуха в типографии, художественностью некоторых шрифтов и пр.
Из Каримовской типографии поехали посмотреть Азимовскую мечеть, отличающуюся самою красивою архитектурою из всех мечетей. У мечети Хильми-паша встречен имамом этой мечети. Народу в ней не было.
Из Азимовской мечети Хильми-паша поехал осматривать Араслановский мыловаренный завод, где ему были показаны и простые дешевые, и туалетные дорогие. Осматривая мыла, Хильми-паша советовал пускать в продажу, возможно, меньшие куски, чтобы могли покупать их и самые бедные люди; помещать на мылах объявления, чтобы знали фабрику и в дальних краях, и ездить за границу с целью изучения усовершенствованных способов приготовления мыла.
Показывая Хильми-паше разные сорта мыла, управляющий показал ему и мыло, выпущенное ко дню юбилея публицистической деятельности Исмаила Гаспринского, редактора-издателя бахчисарайского журнала «Переводчик», но Хильми-паша счел это мыло с портретом Гаспринского рекламой и не принял его во внимание.
С Араслановского завода мимо старинной (Апанаевской) мечети близ учительской семинарии поехали в мечеть на Сенном базаре, где на улице тихо поджидала гостя тысячная толпа народа. Хильми-паша, в сопровождении г.губернатора М.В. Стрижевского, полицмейстера А.И. Васильева и гг. Ашмарина и Катанова, вошел в мечеть.
Перед молитвой имам мечети произнес на татарском языке проповедь о ремеслах и промыслах, как занятиях богоугодных. Затем была совершена соборная молитва, причем Хильми-паша находился в первом ряду молящихся, с самой правой стороны, подле кафедры.
Богослужение закончилось молитвой о здравии и благоденствии государя императора Николая Александровича, и наследника его цесаревича и великого князя Алексея Николаевича, и всего царствующего дома.
Из соборной мечети Хильми-паша поехал к купцу Бедруддину Апанаеву, подле дома которого стояла уже тысячная толпа мусульман. Б.Апанаевым и его супругой в роскошно убранных аппартаментах был сервирован прекрасный и обильный завтрак с чаем. К завтраку были приглашены, кроме Хильми-паши и г.губернатора М.В. Стрижевского, также: городской голова С.А. Бекетов, муллы Галеев, Апанаев и Абызов, ред.-изд. газ. «Юлдуз» А.-Г.Н. Максудов, гг. Ашмарин и Катанов и др.лица.
За завтраком прежде всего был превозглашен тост за здравие государя императора, затем — за здравие султана Оттоманской империи. Потом произнесены были речи: на турецком языке А.-Г.Максудовым, Б.Апанаевым и Ш.Абызовым в честь прибытия в Казань высокого, сановитого гостя с благодарностью ему за внимание к мусульманам, которых он удостоил своим посещением, а М.В.Стрижевским и С.А.Бекетовым — по-французски в честь и во здравие высокого гостя и во имя дружественных отношений и культурно-просветительных успехов таких великих держав, как Россия и Турция.
Поблагодарив Б.Апанаева и его супругу за угощение, Хильми-паша направился на крестовниковский завод. С Хильми-паши, при выходе его из дома Апанаева, несколько любителей-татар сделали фотографические снимки.
На крестовниковском заводе Хильми-паша подробно расспрашивал о ходе дела, интересуясь решительно всем. Объяснения давали по-русски мастера и управляющий заводом, а переводили их на турецкий язык то гг.Ашмарин и Катанов, то г.Максудов. Управляющий рассказывал о том, как получаются стеарин, глицерин и олеин, почему он предпочитает выписывать сало из Австралии, а не из киргизских и калмыцких степей (австралийское сало оказывается лучше и дешевле местного, российского), как и что изготовляется заводом и пр.
С Крестовниковского завода Хильми-паша направился в мусульманский детский приют, управляемый М.-Р.И. Юнусовым. Перед приютом, несмотря на дождь, стояла толпа народа. Здесь Хильми-паша прежде всего посетил школу, расспрашивал учеников о том, чему и как они учатся, умеют ли читать и писать по-русски и пр. Оставляя приют, Хильми-паша пожелал детям учиться лучше по-русски, так как Россия-де для них родина.
Затем он написал в книге почетных посетителей по-арабски и по-турецки таким образом: по-арабски: «Лучший из людей тот, кто приносит людям пользу», турецкая же запись гласит по-русски следующее: «Посетив настоящий приют, основанный Юнусовым 60 лет тому назад и благополучно просуществовавший до настоящего времени, я чрезвычайно признателен и тронут всем. Желая основателям и руководителям, покинувшим мир, Божьих милостей, здравствующим же ныне долгой и благоуспешнои жизни, а также благ земных и будущих, заканчиваю свою речь. 16 апреля 1910 года. Бывший турецкий великий визирь Хусейн Хильми».
Из приюта Хильми-паша был приглашен к М.-Р.И. Юнусову в дом, где гостям было предложено по чашке кофе в той комнате, в переднем углу которой на столе лежат около 40 листов того самого экземпляра Корана, который имеется в Императорской публичной библиотеке.
Осмотрев упомянутые листы Корана и почерк в них, Хильми-паша усомнился в принадлежности Корана руке халифа Османа, потому что, по его мнению, куфический почерк во времена этого халифа, в первой половине VII века, еще не достиг такого совершенства и такого изящества, какое представляет настоящий экземпляр Корана.
По его мнению, самое раннее время, к которому бы можно было его отнести, П-Ш века гиджры, т.е. века VIII-IX; однако и при всем этом показанные ему листы драгоценны и священны для каждого мусульманина.
Из Юнусовского приюта в 4 часа дня Хильми-паша поехал, в сопровождении г.губернатора М.В. Стрижевского, гг. Ашмарина, Катанова, Васильева и Абызова, в губернаторский дворец. Оттуда Хильми-паша с супругой г.губернатора поехали сначала в училище слепых, а оттуда в Александровский приют, где он со вниманием интересовался и порядком, и постановкой дела. Оттуда к 6 часам он вернулся во дворец и там, у г.губернатора, до 7 часов 30 минут вечера обедал.
Поблагодарив за обед, Хильми-паша, в сопровождении г.губернатора М.В.Стрижевского, а также гг.Ашмарина, Катанова и Васильева, отправился на Большую Проломную в Купеческий клуб, куда прибыл в 7 часов 45 минут вечера. Раньше того в клуб оказались прибывшими г. жандармский полковник К.И. Калинин и г. городской голова С.А. Бекетов. В зал клуба, хорошо убранного, прибыло народа от 75 до 100 человек. За обедом почетное место было предоставлено Хильми-паше.
По правую сторону высокого гостя сидели г.губернатор М.В. Стрижевский, г.городской голова С.А. Бекетов и г.начальник жандармского управления К.И.Калинин, а по левую сторону сидели имамы казанских мечетей. Остальные гости состояли из мулл, купцов-мусульман, мусульман-учащихся и учащих и видных общественных деятелей. На обед был, говорят, приглашен и г.командующий войсками, но он по болезни не приехал.
Собравшимся прежде всего был предложен чай с закуской, а затем обильный, роскошно сервированный обед. За обедом было произнесено несколько речей. Первый тост был провозглашен г.. губернатором М.В.Стрижевским за здравие и благоденствие государя императора, причем тост был заключен 3-кратным ура. Затем А.Я.Сайдашев на русском языке от имени казанских татар приветствовал Хильми-пашу, удостоившего своим высоким посещением Казань и тем давшего возможность местным мусульманам безгранично гордиться.
Затем о значении дружеского русско-турецкого в международной политике сближения говорил по-турецки г.Ибрагимов, сын бывшего редактора С.-Петербургской газеты «Ульфять» Абдур-Рашида Ибрагимова, ныне путешествующего по Японии с целью привлечения сердец к мусульманам России. Затем по-татарски от имени студентов-мусульман говорил студент 1 курса медицинского факультета Абдур-Рахман Ахмедзянович Мустафин, корреспондент оренбургской газеты «Вакт», который приветствовал Хильми-пашу с благополучным прибытием в Казань, жители которой — мусульмане — не могут не гордиться столь памятным для всех их посещением, как посещение высокого гостя, Хиль-ми-паши, и просил передать привет и константинопольским студентам.
Хильми-паша в ответ благодарил Казанский университет за оказанный ему прием и, выразив надежду, что отныне между русскими и турецкими университетами установятся добрые отношения, поднял бокал за процветание Казанского университета.
Затем по-русски произнес речь бывший член 2-ой Государственной Думы Калимулла Хасанов, который выразил пожелание, чтобы существовавшие раньше трения во взаимных отношениях России и Турции на будущее время прекратились и заменились отношениями мирными, дружественными.
Потом Ш.Абызов вновь произнес ту же речь, которую произносил за завтраком у Б.Апанаева. За Абызовым по-арабски произнес речь редактор-издатель газеты «Юлдуз» А.-Г.Н. Максудов, который заявил, что российские мусульмане, покровительствуемые государем императором и пользующиеся у него всеми гражданскими правами, желают быть в крепкой дружбе и единении на научно-культурной почве и с мусульманами соседственной, единоверной с ними державы — Турции. Эту речь Хильми-паша, выслушав внимательно, тут же передал по-французски г. губернатору M.В. Стрижевскому.
Последним произнес речь по-немецки учитель Самигулла Салихов, который, как и предыдущие ораторы, приветствовал высокого гостя с благополучным по России путешествием и пожелал ему здравия на многие годы. Речи за здравие гостя покрывались обыкновенно 3-кратным арабским «мархаба» («милости просим!»).
Под конец был подан пломбир, изготовленный в виде башни Сююмбике с 2-главым орлом вверху. По поводу этого кушанья зашла речь об основателе Казани и о башне Сююмбике, причем Хильми-паша заметил, что предание о происхождении названия города от котла (казан), потерянного женщиной, едва ли заслуживает доверия и что правдопобнее объяснение г.Катанова, что основателем старого города был татарин «Казан» или «Хасан» (каковое прозвище, по Гаммеру, носил Туда-Менгу, внук Батыя, царствовавший в 1280-1287 гг.)
Засим в 11 часов ночи Хильми-паша выразил глубокую благодарность обществу мусульман за радушный прием, выразил радостное чувство по поводу образования между Россией и Турцией дружеских и мирных отношений и пожелал, чтобы на многие годы и впредь продолжались отношения, поддерживающие мир и дружбу и способствующие процветанию обеих держав вообще и торгово-промышленным предприятиям в частности. Речь Хильми-паши была заключена 3-кратным ура.
Из Купеческого клуба Хильми-пашу до гостиницы «Франция» проводили: г.губернатор М.В.Стрижевский, г.полицмейстер А.И.Васильев и гг.Ашмарин и Катанов. Оттуда все сопровождавшие разъехались по домам.
17 АПРЕЛЯ 1910 ГОДА, Суббота.
В 9 часов 30 утра пришли к Хильми-паше Н.И.Ашмарин и Н.Ф.Катанов, вслед за ними явились греки гг.Станица и Триантафиллиди, торгующие в Казани кондитерскими товарами. Эти торговцы, как турецкие подданные, сочли долгом преставиться своему сановнику и, получив от него по 1 экземпляру визитных карточек, немедленно же удалились. По уходе греков поднес Хильми-паше свое сочинение «Булгары и чуваши» член Комитета по делам печати Н.И.Ашмарин, так как Хильми-паша еще накануне интересовался этнографическим составом бывшего Булгарского ханства.
Затем на 3 минуты приходила к Хильми-паше татарка-учительница Амина Фейзхановна с 4 девочками. А.И. Фейзханова доложила, что у нее ученицы занимаются, между прочим, и рукоделием. Хильми-паша сказал, что, если бы он знал об этом раньше, с удовольствием посмотрел бы рукоделия казанских мусульман, и спросил, изучают ли ее ученицы и русский язык своей родины. Ему учительница ответила, что изучают, и затем, пожелавши Хильми-паше благополучия и здравия, удалилась.
Вслед за учительницей вошли в номер: М.-Р.И. Юнусов, А.Я. Сайдашев, А.-Г.Н. Максудов и студент-мусульманин, корреспондент газ. «Вакт» А.А. Мустафин. Все они, поклонившись Хильми-паше, приветствовали его с добрым утром. Затем А.Я.Сайдашев по-русски пожелал Хильми-паше доброго здоровья во время дальнейшего путешествия, а г.Мустафин задал Хильми-паше вопросы о том, довольны ли турки современным положением дел в Турции, сильна ли еще там реакция, и можно ли думать, что туркам сочувствуют российские мусульмане. Студенту Мустафину Хильми-паша ответил, что хотя он уже давно уехал из Турции, однако думает, что политическое положение ее надо считать самым лучшим и твердо установившимся, что реакции в ней никакой более нет, что дела в Турции идут, вообще, лучше, чем во всякой республике.
Затем Хильми-паша заметил, что процветают, вообще, и прогрессируют лишь те государства, в которых, как, например, в Турции, люди твердо идут за наукой и знанием. Науку и знания вообще и изучение языков в частности он рекомендовал и российским мусульманам, если они желают участвовать в общечеловеческом прогрессе наук и знаний. Что же касается настроения российских мусульман, то каковое, сказал паша, известно г.Мустафину больше, нежели ему самому, и, подавая ему руку, просил не истолковывать его слов в дурную сторону.
В 10 часов 30 минут утра прибыл к Хильми-паше г.губернатор М.В.Стрижевский, а вслед за ним вошли 2 татарки — Юнусова и Богданова, которые говорили с ним минут 10 по-французски, рассказывая о татарках и о себе и прося передать привет турецким дамам, подобно им, стремящимся к прогрессу и науке вообще и изучению европейских языков в частности. Юнусова говорила, что с матерью она бывала в Турции, видалась там с турецкими дамами и знает хорошо их жизнь и что отец ее путешествовал и по Западной Европе.
В 10 часов 45 минут утра Хильми-паша отдал визит г.городскому голове С.А. Бекетову, жительствующему тут же, в гостинице «Франция», а потом, в сопровождении г. губернатора М.В. Стрижевского, полицмейстера А.И. Васильева и гг. Ашмарина и Катанова, по отдаче визита г.вице-губернатору Г.Б. Петкевичу на Ново-Коммисариатской улице, направился на берег оз. Кабана, в Восточный клуб, где уже были г.городской голова С.А. Бекетов и г.начальник жандармского управления К.И. Калинин.
Посетители прежде всего осмотрели читальный зал, полюбовались оттуда видом на оз.Кабан и затем приступили к чаепитию.
Во время чаепития было произнесено несколько речей, причем первым оратором был председатель клуба статский советник Ибрагим Валиуллович Терегулов, который по-русски приветствовал гостя по случаю посещения клуба и поднес ему в дар свои труды по гигиене, медицине и естествоведению. Хильми-паша выразил радость по поводу приобщения татар к европейской культуре и науке и обещал выслать на имя читальни клуба некоторые турецкие сочинения. Тут же Хильми-паша, г.губернатор М.В.Стрижевский и г.городской голова С.А.Бекетов администрацией клуба были приглашены в число почетных членов клуба.
Затем, по поручению членов клуба, Абдур-Рахман Карям произнес на турецком языке следующую речь:
«Уважаемый г.Паша!
Восточный клуб, в который Вы изволили сегодня пожаловать, есть клуб национальный, основанный казанскими мусульманами всего лишь 3 года тому назад, с одной стороны, в целях усиления взаимной любви и братства, а с другой стороны, в целях распространения в народе знаний, — и на самом деле клуб довольно ревностно держался до сего дня намеченного пути: раз в неделю читались здесь по разным отраслям знания лекции, устраивались здесь концерты и литературные вечера.
Несмотря на крайнюю тесноту помещения, мы стремимся все же вперед, к прогрессу. В настоящее время клуб имеет более 120 членов и прекрасную библиотеку. Мы, администрация клуба, а равно и толпящиеся здесь члены его, видя Вас среди нас в клубе, изъявляем крайнюю свою радость и свое счастие по поводу Вашего посещения и благодарим Вас за то, что Вы удостоили оным наш клуб». Такого же приблизительно содержания речь произнес по-русски, по поручению членов клуба, Самигулла Салихов.
Хильми-паша, г.губернатор М.В.Стрижевский и г.городской голова С.А.Бекетов благодарили членов клуба за честь, оказанную им администрацией клуба предложением их в число почетных членов, и расписались в книге почетных посетителей — Хильми-паша по-турецки, а остальные двое по-русски таким образом:
«По приглашению братьев своих по вере в день оставления г.Казани я посетил Восточный клуб. Хотя он, лишь недавно открытый, и не достиг еще степени совершенства, однако, познакомившись поближе с казанскими юношами и старцами, не могу не предвидеть, что клуб пойдет вперед, и надеюсь, что в будущем, под покровом прогресса и наук, он усовершенствуется и составит для Казани гордость. 17 апреля 1910 г. бывший турецкий великий визирь Хусейн Хильми.
17-го апреля 1910-го года посетил Восточный клуб. Остается только пожелать полного успеха благому начинанию. Казанский губернатор Михаил Васильевич Стрижевский.
17-го апреля 1910-го года имел счастие быть в Восточном клубе, произведшем на меня прекрасное впечатление. Городской голова г.Казани Бекетов».
Произнес по-русски речь и А.Я.Сайдашев, который благодарил Хильми-пашу за внимание к казанским мусульманам, выразившееся в посещении их и принятии от них хлеба-соли.
Прощаясь с администрацией клуба, Хильми-паша сказал, что Восточный клуб произвел на него весьма приятное впечатление.
Из Восточного клуба Хильми-паша, в сопровождении г. губернатора М.В. Стрижевского, и начальника жандармского управления К.И. Калинина, г.полицмейстера А.И. Васильева и гг. Ашмарина и Катанова, отправился в дом Каримова, владельца осмотренной накануне типографии и большого на Московской улице книжного магазина. Каримовым были предложены гостям чай и фрукты. Пользуясь случаем, А.-Г.Н. Максудов выпросил у Хиль-ми-паши на память себе и своей жене визитную карточку.
От Каримова Хильми-паша, в сопровождении упомянутых сейчас 5 лиц и мусульман, направился на устье Казанки, на пароходную пристань общества «Самолет», чтобы плыть до г. Самары.
В Адмиралтейской слободе, называемой по-татарски «Бишь-Балта», Хильми-паша на 15 минут заезжал попить чаю к ахуну Шарафуддину Абы-зову, у которого на прощание он оставил свою на французском языке визитную карточку.
На пароход Хильми-паша сел в 12 часов 15 минут дня. Проводить его, кроме вышеупомянутых 5 лиц, явилась масса мусульман: представители благотворительных и просветительных обществ, именитые граждане и пр. На прощании в числе прочих был и студент А.А. Мустафин, который на память себе и редакции газеты «Вакт» выпросил у Хильми-паши визитную карточку.
Все пожелали Хильми-паше здоровья и благополучного путешествия и после 2-го свистка удалились на пристань, причем некоторые татары целовали ему руки. На прощании Хильми-паша благодарил мусульман за необыкновенный почет и радушный прием, ему здесь оказанные, и добавил, что о русских мусульманах он имеет теперь достаточное количество верных сведений, и печатных, и рукописных (последние — его записи).
Прощаясь же с г.губернатором М.В. Стрижевским, Хильми-паша искренно благодарил его за необыкновенное внимание, которым он, Хильми-паша, с самого прибытия в Казань (15 апреля) до отъезда на пароход (17 апреля) был заботливо окружен и которого он никогда-де не забудет. Между прочим, он благодарил г.губернатора и за то, что его превосходительство приставил к нему знатоков археологии, истории и этнографии Поволжья (т.е. гг.Ашмарина и Катанова), без объяснений которых он, Хильми-паша, недостаточно подробно и правильно познакомился бы с краем. Ровно в 1 часу дня самолет-ский пароход увез Хильми-пашу вниз по Волге.
В заключение следует заметить, что Хильми-паша говорит только по-французски и по-турецки, и что в тех случаях, когда говорили с ним по-русски, ему приходилось прибегать к помощи переводчиков, и что, кроме того, Хильми-паша понимает и литературную татарскую речь, хотя по-татарски не говорит. С Хильми-пашей объяснялись: г.губернатор М.В.Стрижевский, вице-губернатор Г.Б.Петкевич и городской голова С.А.Бекетов по-французски, Н.И.Ашмарин и Н.Ф.Катанов по-французски и по-турецки, а татары держали речи по-русски, по-татарски, по-арабски, по-французски, по-немецки и по-турецки.
Члены Казанского временного комитета по делам печати Н. Ашмарин, Н. Катанов
НА РТ. Ф.1. Оп.4. Д.4240. Л.24-36.