Крестьянская война 1773–1775 гг. т осада Уфы — Уфа от А до Я
Крестьянское войско. Рисунок XVIII в.
Крестьянская война 1773–1775 гг., охватила Приуралье, Зауралье, Среднее и Нижнее Поволжье. Осенью 1773 г. к Уфе подошли пугачевские войска; одна их часть расположилась лагерем в селе Богородском, другая, основная, – под селом Чесноковка. Число повстанцев достигало 15 тысяч человек.
В ноябре–декабре руководители Чесноковского лагеря пытались вступить в контакт с осажденными горожанами. Повстанцы посылали в Уфу воззвания и манифесты на русском и татарском языках с требованием сдачи города.
Для руководства осадой Пугачев направил в Чесноковский лагерь яицкого казака И.Н. Зарубина (Чику), присвоив ему имя графа Чернышева. В городе были мобилизованы все в возрасте от пятнадцати до семидесяти лет, кто способен был носить оружие. Ядром защитников города стал гарнизон, состоящий из казаков и «инвалидной команды».
Общее число защищающихся составляло всего лишь 1120 человек, но они были вооружены ружьями, имели много пушек.
Известно, что первым историографом и исследователем обстоятельств Пугачевского восстания был Александр Сергеевич Пушкин, написавший об этих событиях «Историю Пугачева». В Уфе Пушкин не был, но его интересовали места, связанные с боевыми действиями повстанческих войск, и обстоятельства осады нашего города. Он тщательно изучал детали, связанные с возникновением недалеко от Уфы второго крупного центра Крестьянской войны. Кроме того, Пушкин собственноручно начертил схему боевых действий в окрестностях Уфы, которая сохранилась и была в 1934 г. опубликована в томах XVI–XVIII «Литературного наследства».
У горожан было сильное преимущество – удобное для обороны расположение города (здесь сказалась мудрость основателей и первых строителей Уфы). Отчасти помогли и остатки старых городских стен, хотя серьезной преградой они не являлись. В конце каждой из улиц, в городских воротах или перед ними, были выставлены пикеты из 40–60 человек с несколькими орудиями. Всего по городу насчитывалось 13 таких пикетов.
22 декабря повстанцы провели первую пробную атаку, а на следующий день предприняли попытку штурма, окончившуюся неудачно (подробнее см. ул. Сочинская), что заставило повстанцев перейти к планомерной осаде Уфы. В городе не хватало продуктов питания, фуража для скота, топлива.
Осаждающие стремились пресечь все вылазки горожан за продовольствием в соседние деревни. 25 января 1774 г. была осуществлена еще одна, последняя попытка взятия Уфы. Штурм был лучше подготовлен и велся с большим упорством. Атака началась одновременно со всех сторон. С юга повстанцы шли по льду реки Белой. С северной стороны отряды наступали по Казанской и Сибирской дорогам. Наконец, с юго-запада восставшие двигались на расположенные недалеко друг от друга Ильинские и Фроловские ворота.
С северо-востока наступал отряд Губанова. Атаку двухтысячного отряда через Белую возглавил сам Зарубин. В этот раз атакующие смогли овладеть главной батареей и Усольской горой, а отряд Губанова занял часть Сибирской дороги. Но, как рассказывает уфимский летописец, пугачевцам «по множеству снегу свободно бежать было неможно и оттого от наших воинов множественно (они) были по дороге побиты и заколоты». После провала второго штурма восставшие ограничивались блокадой города, устройством завалов и засек на дорогах, обстрелами картечью городских окраин.
Весной 1774 г. на помощь осажденной Уфе выступили регулярные войска под командованием генерал-майора А.Л. Ларионова, вскоре замененного подполковником И.И. Михельсоном. В конце марта окрестности Уфы стали ареной ожесточенных сражений.
Как рассказывает о событиях журнал военных действий, корпус Михельсона, выступив из крепости Бакалы, 20 марта прибыл в деревню Тюрушево, а спустя несколько дней подошел к деревне Кара-Якупово, где произошли первые столкновения с повстанцами.
Узнав о приближении корпуса, штаб Чики Зарубина стал организовывать оборону, направил в деревню Жукове отряд из 200 человек с 4 пушками. Зарубин решил поставить заслон корпусу Михельсона около деревни Зубовка. По обеим сторонам дороги, ведущей к Чесноковке, он расставил до 4 тысяч человек конницы и лыжников.
Повстанцы шли против головных сил Михельсона отрядом в 3 тысячи человек и с 10 пушками. Кроме того, они имели батарею из 7 пушек. Но Михельсон не стал завязывать бой с отрядом, расположенным в Жукове. Следуя через деревни Арово и Кляшево, корпус Михельсона двинулся к Чесноковке.
Утром 24 марта началось сражение повстанцев с военным корпусом. Отряды Зарубина ожесточенно сопротивлялись, было убито около 500 повстанцев и столько же взято в плен.
Хорошо вооруженные правительственные войска под командованием офицеров одержали победу. Чесноковский лагерь распался. Чика Зарубин и пугачевский полковник, казак-уфимец Василий Губанов, с небольшим отрядом отступили к Табынску, где были пойманы и выданы Михельсону. Они были привезены в Уфу, брошены в пыточный каземат, находившийся под колокольней Смоленского собора, а затем казнены на Нижнеторговой площади.
В том же каземате Смоленского собора, где сидели Зарубин и Губанов, впоследствии находились и Салават Юлаев с отцом, схваченные в ноябре 1774 г. на северо-востоке губернии (нынешний Салаватский район Республики Башкортостан). Следствие по их делу, допросы, очные ставки продолжались больше 7 месяцев.
Салавата и Юлая возили под охраной в Казань, Москву, Оренбург, затем снова в Уфу. Губернской канцелярией Салавату и Юлаю было «учинено наказание» по 175 ударов кнутом, вырваны ноздри и поставлены на лбу железными клеймами знаки «3, Б, И» (злодей, бунтовщик, изменник). Затем отец и сын были отправлены на вечную каторгу в крепость Рогервик (ныне эстонский город Палдиски).