МУСУЛЬМАНСКИЕ АРХИВЫ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ
Сергей Синенко
Замечали? – в архивных помещениях пахнет не пылью, не старой бумагой, а свежей побелкой. Архивы, архивы… Почему бы, не пройтись по архивам? Действительно, не погулять ли вдоль стеллажей?!
Итак, сегодня — архивы Министерства внутренних дел Российской империи, двух департаментов, полиции и иностранных исповеданий. Особое внимание – материалам, которые связаны с Уфимской губернией, Южным Уралом, Поволжьем. Под рубрикой «Мусульманское движение» здесь собраны многотомные дела: «Мусульманские съезды», «Мусульманские общества и организации различных областей России», «Мусульманские школы», «Мусульманская литература и печать», «Деятельность панисламистов на местах», «Панисламизм заграницей. Печать».
* * *
…Верховная власть в России начала XX века чутка к любым колебаниям, напряжена. Нет тяжеловесности, но нет и устойчивости. В атмосфере, насыщенной электричеством, любое резкое движение вызывает треск разрядов. Уж слишком очевидна сложность и острота вопроса. Правительство стремится найти решение.
В столице империи мусульманским вопросом занимаются два подразделения Министерства внутренних дел – Департамент духовных дел иностранных исповеданий и Департамент полиции, которые свою работу согласовывают и между собой, и с министерствами финансов, иностранных дел, народного просвещения, военным министерством и Святейшим Синодом. Задача – сохранить незыблемость устоев и, в то же время, соблюдение начал веротерпимости, действующих со времен Екатерины II, – поддержка «принципа полной терпимости, насколько такая терпимость может согласовываться с интересами государственного порядка».
Департамент иностранных исповеданий в Министерстве внутренних дел — один из самых малочисленных, всего тридцать-сорок человек. Большинство имеют востоковедческое образование, полученное на курсах восточных языков Министерства иностранных дел или в Императорском обществе востоковедения. Вопросы и дела, которыми занимается департамент, объединены под названиями «Мусульманская печать», «Мусульманские секты», «Антиправительственная деятельность мусульманских организаций» и другие… Одно из самых объемных дел за 1906-1911 годы – «О панисламизме и пантюркизме».
Духовное собрание в Уфе и Таврический муфтиат в Крыму напрямую подчиняются Департаменту иностранных исповеданий. Религиозной жизнью мусульман Закавказья руководят отдельные Духовные правления суннитов и шиитов, подведомственные администрации Кавказа. Неопределенность в управлении остается лишь в отношении Степного края, или, как некоторые стали говорить, Кахахстана, неоднократно в правительстве обсуждался вопрос о создании отдельного духовного управления для мусульман казахских степей, но конкретных решение все не было и вопросы религиозной жизни в степи определяли местные власти, подведомственные военному министерству.
Значительно большие возможностями по сбору сведений имеет Департамент полиции, имеющий разветвленную сеть губернских полицейских органов и жандармских подразделений. Ведущую роль в нем играет Особый (политический) отдел. Его сотрудники ведут наблюдение за политическими партиями и общественными движениями, руководят действиями местных розыскных органов, сбором агентурных сведений, подготовкой разного рода анализов и рекомендаций.
Документы двух департаментов, полицейского и религиозного, хранятся рядом. Сначала осмотрим стеллажи Департамента полиции. Круг вопросов обширен, но обозрим. Отдельный длинный стеллаж занимают проекты мусульманских съездов и организаций, их уставы, экземпляры мусульманских газет и журналов. Несколько полок занимает газета «Терджиман», выпускавшаяся Исмаилом Гаспринским. Соседний стеллаж, немаленький, заполнен содержимым так называемого «черного кабинета» – здесь хранятся материалы перлюстрации писем. В те годы вскрывали и читали письма и леворадикально настроенных интеллигентов, и высокопоставленных консерваторов, и представителей светской элиты…
Особым вид документа – донесения и отчеты осведомителей. Здесь есть совершенно безграмотные бумажки, а есть – написанные прекрасным литературным слогом. Дела рядовых агентов перемешаны с папками, на которых стоят имена незаурядных людей.
Один из наиболее ярких из них, несомненно, – Магомет Хаджет-Лаше. Журналист, редактор-издатель выходившего в Париже на русском языке журнала «Мусульманин» и еженедельной петербургской газеты «В мире мусульманства». В 1909 году Хаджет-Лаше был завербован директором Департамента духовных дел иностранных исповеданий А. Н. Харузиным, а как агент содержался на деньги Особого отдела Департамента полиции.
По заданию Харузина в конце 1909 – начале 1910 года Хаджет-Лаше для сбора информации о настроениях российских мусульман совершил поездку по ряду губерний Урало-Поволжья. В «Путевых заметках» об этой поездке Хаджет-Лаше в частности, рассказывает о впечатлениях о поездке по Уфимской губернии. Он пишет: «Под личиной наружной преданности и полной лояльности к русскому правительству местная мусульманская интеллигенция энергично работает над осуществлением идей панисламизма и агитирует среди мирного и верного мусульманского населения… Печальнее всего то, что настоящие вредные люди занимают хорошее общественное положение и в силу этого легко могут вредить, а единомышленники, верные русской государственности, затерты и влачат существование на краю света без пользы для дела…»
Во время Первой мировой войны Хаджет-Лаше составил проект организации «мировой антинемецкой и антитурецкой пропаганды» и намеревался возглавить эту деятельность. Под именем Хаджет-Лаше скрывался кабардинский писатель Кази-Бек, иначе – Юрий Ахметуков, который добровольно пошел на сотрудничество сначала с политической полицией, затем с императорской военной контрразведкой, а позже работал на советские специальные службы. Потрясающе его способность мимикрировать и приспосабливаться к меняющимся условиям бытия…
У другого агента – иная судьба. Некто Борис Иванович Зорин, перешедший из мусульманства в православие. В письме на имя шефа уфимских жандармов Зорин писал об идейном неприятии«происходящего среди уфимских мусульман революционного брожения«, которое не позволяет ему оставаться в кругу мусульманской общественности. Свои донесения писал, основываясь, преимущественно, на публикациях легальной тюркоязычной печати.
Кроме того, в 1914-1915 годах публиковал многочисленные статьи в журнале «Вестник Оренбургского учебного округа». В одной из них он приводит большую цитату из статьи «Вопрос о панисламизме» редактора уфимской тюркоязычной газеты «Тормыш» – «Жизнь» Закира Кадыри. В ней мусульманский публицист, в частности, пишет, что консерваторы-кадимисты из среды мусульманского духовенства «стали доносить правительству на сторонников религиозных реформаторов как на панисламистов, желающих отделить мусульман от России… В последние годы, – отмечает Кадыри, – этот способ отмщения до того развился, что стали писать доносы мулла на муллу, или купец на купца, мугаллим на мугаллима и даже мужик на мужика. Доносы, жалобы и прошения до того увеличились, что в полиции стали подозревать джадидистов в государственной измене…»
Отдельно в архиве размещена секретная переписка чинов имперской администрации по мусульманской проблеме. О чем пишут друг другу чиновники?
Приведу выдержки из письма начальника районного охранного отделения военному губернатору Сыр-Дарьинской области генералу А.С. Галкину, датируемое 1912 годом: «В настоящее время… рассылаются печатные прокламации на турецком языке, направленные против России и призывающие мусульман объединиться и кровью защитить ислам… Придавая особое значение этим воззваниям, стремящимся взволновать населяющие Туркестанский край мусульманские народности, прошу распоряжения о принятии подведомственными Вам административными лицами самых действенных мер к воспрепятствованию распространения подобных воззваний… В случаях обнаружения воззваний, а также при малейших признаках брожения среди мусульман прошу не отказать предписать чинам полиции немедленно поставлять меня в известность, по возможности телеграммами».
Приведем и документ, датируемый июлем 1916 года. Это справка Департамента полиции о движении панисламизма в России. «Идея панисламизма впервые зародилась в Африке в восьмидесятых годах прошлого столетия, явившись следствием захвата европейцами африканской территории. Главным принципом, который… составляет душу его, – это объединение всего мусульманского мира под эгидой Турции, т.е. панисламизма, с конечной целью в будущем образования всетюркской республики. Другие принципы, как, например, поднятие религиозно-нравственного уровня мусульманской народной массы, распространение образования, достижение вероисповедной и политической свободы и прочие суть принципы второстепенные и имеют цену настолько, насколько они служат целям панисламизма.
…Увлеченные идеей создания религиозного единства, вдохновленные проповедники ислама горячо стали пропагандировать панисламизм, а выдающиеся турецкие и русские мусульманские публицисты со своей стороны занялись изысканием племен, принадлежащих к одной с ними расе, в целях присоединения их к общей мусульманской федерации. Признавая школу одним из могучих средств распространения среди мусульманского населения идей панисламизма, последователи этого учения обратили все свое внимание на начальные училища («мектебы») и высшие школы («медресе»), стремясь создать из них национальные учебные заведения без преподавания в таковых русского языка, где воспитанникам прививаются учителями («мугаллимами») идеи панисламизма, подготовляя кадры будущих проповедников.
С возникновением войны между Россией и Австрией и Германией турецкое правительство… командировало турецких эмиссаров для пропаганды среди мусульманского населения идей панисламизма и священной войны с неверными. Под влиянием этой пропаганды среди некоторой части мусульман Кавказа и Туркестана стало замечаться стремление к оказанию в той или иной форме активной помощи Турции, в виде денежной помощи на военные нужды, а среди сартовского населения Туркестана образовались тайные комитеты («моджахеддины»), занявшиеся агитацией за восстание против России и вошедшие в сношения с афганским правительством, подстрекая последнее к выступлению против России и обещая в случае объявления войны свою помощь. Остальная часть мусульманского населения, хотя и сохранила внешнюю лояльность, тем не менее сочувственно относится к туркам и немцам и с интересом следит за действиями турецких и германских войск».
