ИСТОРИЯ ОРЕНБУРГСКАЯ Глава 3

p.-i.-rychkov-istorija-orenburgskaja-po-uchrezhdenii-orenburgskoj-gubernii-2 ИСТОРИЯ ОРЕНБУРГСКАЯ Глава 3 История и краеведение Провинция РЕГИОНЫ

ИСТОРИЯ ОРЕНБУРГСКАЯ   Глава 3

П. И. Р ы ч к о в

ИСТОРИЯ ОРЕНБУРГСКАЯ ПО УЧРЕЖДЕНИИ ОРЕНБУРГСКОЙ ГУБЕРНИИ

Оглавление

44538753 ИСТОРИЯ ОРЕНБУРГСКАЯ Глава 3 История и краеведение Провинция РЕГИОНЫ
Гравюра сер. XIX в. с изображением Петра Ивановича Рычкова (1 октября 1712 года — 15 октября 1777 года). Выполнена в Санкт-Петербурге в изд. Императорской Академии наук

 

Глава 3*

41. Тевкелев по отправлении своем из Уфы в первой половине генваря 1736 году, во ожидании к нему регулярных и нерегулярных людей имел пребывание свое в пригороде Бирске, где он собрався с командою, и, учиня для фуражирования лошадей по всему тракту надлежащее учреждение, к реке Аю, где было самое главное бунтовщичье собрание, путь свой восприял, имея с собою регулярной и нерегулярной команды до дву тысяч человек. По прибытии его той Сибирской дороги Балакчинской волости в знатную деревню Сеянтюсь<1>, при реке Уфе имеющейся, отколь уже уским между горами проходом на реку Ай выходить надлежало, получено известие, что отправленной обоз воры башкирцы Сибирской дороги Кусяк-батырь с товарищи атаковали и возвратиться принудили, не допустя ко оному полковника Арсеньева, на вспоможение тому обозу с командою шедшаго верст за тридцать, и что бывшая на Верьхояицкой пристани команда от крайняго голоду (ибо за неимением провианта не только всех при них имевшихся лошадей ели, но и кожу их в пищу себе употребляли) принуждена была из той пристани выступить<2>, надеясь на обещание некоторых башкирцев, которые всю ту команду на своих подводах вывесть хотели и подводы под них привели, но отъехавши несколько верст от пристани, стали от них ружья обирать, отчего та команда, засед в крепкое место, хотя и отбилась, однако на конец от крайняго голоду принуждена многолюдству оных воров уступить, и тако все с головы на голову от оных злодеев побиты. Сверх того оной деревни жители умыслили, согласясь с бывшим на реке Аю воровским собранием, при входе Тевкелева в имеющияся там между великих гор ущелья со всех сторон на команду его сильное нападение учинить и всех обретающихся с ним людей побить, что ежели б наперед не открылось, и учинить им было б не трудно, ибо как выше упомянуто, узкой тут проход есть, в коем ни которыми образы ни вперед продраться, ни назад возвратиться было б невозможно<3>. С обеих сторон прилегли крутыя и неприступныя горы, и команде во оных горах и за глубоким бывшим тогда снегом иначе итти и действовать невозможно, как в одну шеренгу и на лыжах, которых при команде и на сто человек тогда не было.
42. Башкирцы, жители означенной деревни Сеянтюсь, уведав, что злое их намерение явно учинилось, тотчас на противность отважились, учали было на бывших в квартирах их людей убивственно нападать, и несколько человек ножами поранили. Другия за ружья ухватились и бежать в лес вознамерились, чтоб ведомость подать бывшему на Аю воровскому их собранию, но потому тотчас по всей команде учинилась тревога, и все они, башкирцы, осаждены были командою, и по кратком супротивлении захвачены, близ тысячи человек с женами и с детьми их во оной деревне перестрелено, и от драгун штыками, а от верных башкирцев и мещеряков копьями переколото. Сверх того сто пять человек забраны были в один анбар, и тут огнем сожжены. Понеже все сие случилось ночною порою, и деревня вся зажжена была, то от великаго их вопля и от оружейной стрельбы самое ужасное тогда было позорище. Причем всего удивительнее, что многие из тех воров будучи в огне, имевшиеся в анбаре копья со многими хульными и с бранными словами на стоящих тут драгун выбрасывали и несколько тем поранили. И таким образом все оной деревни Сеянтюсь жители с их женами и с детьми от мала до велика чрез одну ночь огнем и оружием погублены, а жилище их в пепел обращено<4>.
43. После того на другой день в имевшемся воинском совете разсуждено, чтоб далее бывшими тут ускими проходами не ходить, но, возвратясь по старой дороге, изыскать другой удобнейшей путь, и все в той Балакчинской волости деревни раззорить. И тако команда возвратилась, и занят был главной лагерь в мещерской деревне Кундешлях<5>, куда следуючи, и бывшими в той деревне от команды реченнаго Тевкелева посланными партиями, близ пятидесяти воровских деревень раззорено, и все при них имевшияся сена выжжены, и около дву тысяч воров в тех деревнях побито, а поиманные с женами и с детьми к нему, Тевкелеву, привожены, из которых возрастные по надлежащим розыскам казнены, а жены их и дети розданы бывшим в том походе воинским людям<6>. Сие все происходило в феврале месяце того 1736 году.
44. Как скоро оное действо между башкирцами известно учинилось, то воры башкирцы пришли в наибольшее отчаяние<7>, и под городом Уфою великия пакости и раззорение чинили. Главное их собрание имелось в башкирской их деревне, называемой Кубов. Туда из Уфы послана была партия в немалом числе регулярных и нерегулярных людей под командою секунд-маиора Ртищева. От сей команды посланные наперед под командою капитана Карьгина люди, нечаянно на то воровское собрание наехав, имели с ворами башкирцами сильной бой, но, со всех сторон многолюдством того башкирскаго собрания будучи окружены, стоять против их не могли, и прежде, нежели помянутой маиор на вспоможение к ним подоспел, означенной капитан Карьгин и с ним порутчик Аничков, уфинской атаман Кадомцов и лучшие из уфимских дворян и казаков люди, всего регулярных и нерегулярных человек более ста, при означенной деревне Кубов побиты, которым авантажем воры башкирцы к наибольшим тамо злодействам ободрились и премногия пакости около города Уфы делали<8>.
45. Тогда ж ворам и удалось команде Тевкелева вред учинить, над одною партиею командированную от него из деревни Куядешлеи к другой мещеряцкой же деревне, Богдан Кощи<9> именуемой, от первой верстах в пятнадцати, куда воры подступили в намерении, чтоб содержавшихся тут под караулом воровских жен и детей свободить. Оная партия состояла в одной роте регулярных без артиллерии и при том командировано было человек со ста нерегулярных. Как дошло до сражения с теми ворами, то они по малом супротивлении сделали такой вид, акибы пошли на побег, за которыми командовавшей тою партиею порутчик и с ним прапорщик один да драгун человек до тридцати погнались вдаль, где у воров нарочно приготовлено было к наибольшему супротивлению на поле отворенное место, на котором оных порутчика и прапорщика и всех при них имевшихся драгун копьями покололи<10>. По получении о том известия Тевкелев командировал против их еще драгунскую роту с пушками и несколько сот нерегулярных под командою капитана Батова, которая партия, пришед на означенное место, имела со оными ворами несколько часов бой с пушечною стрельбою. И хотя притом несколько их, воров, было побито, однако большаго вреду и поиску над ними учинить было невозможно за бывшими тогда необыкновенно глубокими снегами, и все те воры ретировались во имеющияся тамо, а наипаче в Айлинской волости, лесныя места, о которых после получено было известие, что они, убоясь поисков, уведомясь, что Тевкелева команда многими командированными к нему военными людьми умножена, в крепких тамошних местах до весны с женами и с детьми засели, а как снег сойдет, намерялись с прочими ворами соединяться и бунтовать по-прежнему.
46. Тевкелев, получа оныя известия, сам с довольною командою регулярных и нерегулярных в те места, где воры засели, налегке пошел, оставя тягости и большую часть имевшейся при нем артиллерии в предупомянутой мещеряцкой деревне Кундешлях. И отшед от той деревни верст с пятьдесят, получена ведомость, что воры башкирцы, уведомясь о выступлении его, Тевкелева, пошли во множестве людей ко оной мещеряцкой деревне в намерении, дабы оную выжечь и оставленную тут артиллерию отбить, а наипаче хотели освободить содержащихся во оной башкирцов, поиманных из воровскаго их собрания. И того ради Тевкелев принужден назад возвратиться в Кундешли, где всем бывшим под караулом ворам немедленно ученена экзекуция, а против бунтующих посланы были во все стороны партии, как от него, Тевкелева, так и от полковника Мартакова, которой при целом армейском драгунском полку командирован был от генерал-лейтенанта Румянцова со определением, чтоб соединясь с ним, Тевкелевым, по общему совету над оными злодеями поиски производить, от которых партий многое число тех воров побито, а протчия во внутренность Башкирии ретировались, и тамо о воровстве своем во многих зборищах умышляли.
47. Вышепомянутой генерал-лейтенант, которому при главной команде над успокоением башкирским и Казанская губерния была поручена, уповая, что бывшие у него с повинною башкирские старшины, получа в винах своих всемилостивейшее прощение, народ успокоят, и по крайней мере зимою противностей от них не произойдет, из Мензелинска отъехал в Казань в последних числах генваря для правления той губернии, но как дошли до него те известия, что башкирцы в новое и наибольшее замешание пришли, то паки в Мензелинск возвратился и отправил от себя разныя партии, которыми многое число воров побито и жительства их раззорены. При сем один черемиской сотник Муста Музяков с бывшими при нем черемисами, из тех воров человек до тысячи искоренил и со ста пленников привез.
48. Между тем Кирилов, будучи в Санктпетербурге, на все учиненыя от него представления полную и довольственную резолюцию получил. Что касалось до башкирских замешаний и их успокоивания и до всяких между ими порядков и учреждений к вечному того народа обузданию, о том в указе от 11 февраля, данном на имя вышереченнаго генерал-лейтенанта Румянцова и его, Кирилова, за подписанием Ея Императорскаго Величества собственныя руки, достаточно изображено, и о строении городков и горных заводов повеление дано<11>. Сверх того оному генерал-лейтенанту особливым, за таким же Ея Императорскаго Величества подписанием, данным того ж февраля 16 числа указом, в совершенном прекращении тех башкирских замешаний дана полная мочь и во всем положено на его разсмотрение с подтверждением, дабы без дальных переписок, не упуская удобнейшаго времени, действовать и наикрепчайше стараться оное замешание, не допуская до разширения и продолжения, пресечь, и народ в спокойство привесть<12>. А о касающемся до Оренбурга награжден был он, Кирилов, за Ея ж Императорскаго Величества собственноручным подписанием особливою и единственною на имя его всемилостивейшею резолюциею того ж февраля от 11 числа<13>, в которой особливо о распространении коммерции подтверждено караваны во азиатския места отправлять, и для того оренбургскую привилегию, напечатав, публиковать, и срок безпошлиннаго во Оренбурге торгу от сего времени еще шесть лет продолжить повелено. А прежде данной имянной указ о чинении по требованиям его во всех местах исполнений (с коего выше сего копия включена) за собственноручным же Ея Императорскаго Величества подписанием возобновлен и во все государство подтвержден, дабы он таковую порученную ему комиссию толь поспешнее в действо производить мог, при чем он, Кирилов, и сию Ея Императорскаго Величества милость получил, что ему и товарищу его полковнику Тевкелеву, доколе они при порученной им Оренбургской комиссии будут, повелено давать жалованье по рангам их двойное, которое они с того времени во всю свою при оной комиссии бытность и получали.
49. И тако он, Кирилов, отправясь из Санктпетербурга 18 февраля и едучи на Уфу, был в Мензелинске у частореченнаго генерал-лейтенанта<14>, с которым о поисках над ворами башкирцами и о действительном исполнении по всем новосостоявшимся тогда указам имел разсуждение, и, учиня к тому надлежащей наряд, марта 11 в Уфу возвратился, куда 17 числа и полковник Тевкелев прибыл, с которым он имел разсуждение о искоренении воров, и, учиня общее согласное определение, паче на Сибирскую дорогу 20 [числа] того ж месяца его, Тевкелева, отправил, дав ему наставление, как противу бунтовщиков поступать. Но между тем над всякое чаяние сей печальной и нещастливой случай последовал, от котораго Кирилов опять крайней печали подвержен был, а именно: понеже провиантской обоз, из Сибири отправленной, как выше объявлено, воры башкирцы и до Верьхояицкой пристани не допустя, остановили и возвратиться принудили, то в Оренбурге крайней провианта недостаток явился, ибо по смете онаго по самой нужде не было более, как разве до половины декабря 1736 году. Того ради определено было от него оставленному тогда в Оренбурге полковнику Чемадурову, чтоб из гарнизону сколько возможно людей убавить, отправя их на Верьхояицкую пристань, где провиант имелся. И хотя полковник Чемадуров более осьмисот человек отобрав, 24 числа отправил к той пристани под командою премиер-маиора Рагинскаго, но оной маиор, отшед от Оренбурга в три дни верст до тридцати, за бывшими тогда великими морозами близ полутораста человек познобил, а пять человек до смерти померзло, яко они были везьма безодежны<15>. Чего ради принужден был к помянутому Чемадурову возвратиться, потому что ему никоими образы иттить далее не можно было, и затем паки в Оренбург прибыл, но провиантская крайняя нужда никак не дозволяла, чтоб всех оных людей тамо содержать, и надежды не было, отколь бы провиант получить, яко вся Башкирь находилась в замешании. К тому ж и ордер о убавке гарнизона помянутой Чемадуров имел, того ради разсуждено им, переменя ознобленных людей, отправить их Яиком рекою в Сакмарской казачей городок, от Оренбурга в трехстах верстах отстоящей, куда оной же Рагинской 27 числа ноября из Оренбурга в семистах в семидесяти трех человеках и выступил, взяв провианта только декабря по 13 число. Но понеже он по зимнему и едва проходимому там пути долгое время шел, и провиант, не перешед половины, весь изошел, то в команде его крайней голод учинился, и от того, также и от великих бывших тогда морозов, на половине пути, и, переправясь с Яику на Сакмару реку, более пятисот человек из команды его, Рагинскаго, на степи померзло и померло, а достальные двести двадцать человек едва живы, и кто как мог на Сакмару вышли да и из тех восемдесят человек руки и ноги познобили<16>. Сей случай и размножающееся башкирское воровство принудило Кирилова, что он сам, дождавшись к себе Вологодских рот, 24 марта выступил из Уфы к Табынску, отколь посланными партиями многое число воров побито, и сто сорок восемь воровских их деревень выжжено<17>, по которым над ворами действам за случившеюся ему, Кирилову, болезнью, возвратился Кирилов паки в Уфу в первых числах маия, а за ворами командированы от него разными партиями по Нагайской дороге полковник Протасьев да подполковник Бронской, а на реку Дему подполковник Аксаков с регулярными и нерегулярными людьми. Будучи он, Кирилов, в Уфе и пользуясь от своей болезни, чинил приуготовления к настоящему его летнему походу и учреждал, коим бы образом всю порученную ему комиссию и служителей из Уфы в город Самару, на Волге имеющейся, перевести<18>, потому что будучи в походе чрез самарскаго атамана подлинное известие получил, что река Самара, впадающая в Волгу, подошла вершинами своими в самую близость к реке Яику, почему разсуждал о построении на ней крепостей и о населении их военными людьми, ведая, что чрез то вся Башкирь ограждена быть имеет, как то на конец с помощию Божиею и возпоследовало, о чем он, Кирилов, и в бытность свою в Санктпетербурге<19> представлял и на то позволение получил.
50. Генерал-лейтенант и кавалер Румянцов также в марте месяце поход свой с командою имел на реку Дему, где чрез весь апрель, посылая партии, над ворами башкирцами поиски производил, и до тысячи человек воров тогда изкоренено, а скота и воровских пожитков множество в добычу взято, и Казанской дороги главные бунтовщики Акай Кусумов и Салтан Мурат во сте в двадцати человеках в аманаты в руки прибраны и посланы в Мензелинск. В протчем хотя он с Кириловым, тогда на Нагайской дороге бывшим, желал соединиться и к дальнейшим над ворами поискам с ним советовать, но случившаяся Кирилову болезнь до того не допустила и принудила его, как вышеозначено, возвратиться в Уфу, чего ради сам генерал Румянцов на Уфу к нему, Кирилову, приехал в первых числах маия месяца, и как со всех сторон над ворами башкирцами действовать и поиски производить по общему совету учинили план, и с тем он, генерал-лейтенант, в Мензелинск возвратился, где будучи над поиманными в партиях злодеями чинил розыски, по которым тех злодеев до пятисот человек казнено, а жен их и детей до толикаго ж числа для поселения во внутренних российских городах роздано. И понеже, как выше упомянуто, главной Казанской дороги бунтовщик Акай к рукам прибран уже был, а таким же возмутителем остался на Нагайской дороге Килмяк-абыз, у котораго завсегда наибольшее воровское собрание имелось, но аманатчики, то есть помянутой Акай с товарищи, просили генерал-лейтенанта, чтоб для уговаривания онаго Килмяка к спокойству и для приведения с повинной, отпустить из них к нему, Килмяку, содержавшагося с ними Салтан Мурата, обнадеживая, что он Килмяка, уверя его своим примером, конечно уговорит и с повинною приведет, почему оной Салтан Мурат и был отпущен. Но вместо того, чтоб Килмяка от злодейственных его поступок отвратить, он с ним соединился, и как генерал-лейтенант из Мензелинска выступил в поход и имел лагерь свой на реке Нугуже, при деревне Урмекеевой<20>, от Уфы сто двадцать верст, то оба они, собравшись тысячах в восьми в праздник святых апостол Петра и Павла, то есть 29 июня, на самом разсвете нечаянно напав на лагерь его, генерал-лейтенанта, и сто восемьдесят человек до смерти побили, в том числе однаго порутчика, однаго вахмистра<21>, драгун сто двадцать человек, а протчие были нерегулярные, сверх того с шестьдесят человек ранили, между которыми был полковник Усов, а лошадиные табуны все были отогнаны, но оные, как команда исправилась, паки возвращены, при чем воров побито до сорока человек, а три поиманы, которые того ж часа повешены были<22>.
51. Бунтовщики по таком удачливом своем случае ушли внутрь Башкирии, за которыми 7 числа июля командирован был с командою подполковник Есипов, и хотя он, съехавшись с бунтовщиками, имел бой, однако ничего знатнаго при том не случилось, как токмо что из воров пятнадцать человек убито, из Есиповой же команды ни один человек не пропал. А в 8 числе того ж месяца и сам генерал-лейтенант с достальною командою для поиску над ворами пошел, но понеже бунтовщики все в даль и в горы ретировались, то сим его походом никакого знатнаго действа учинить над ними не удалось, но токмо до десяти человек поимано и казнено, и за тем он разсудил возвратиться в Мензелинск, и оттоль потребныя учреждения легкими партиями, также и розыски над поиманными производить. Но 21 июля, не дошед до Мензелинска за тридцать верст, получа ведомость чрез вернаго башкирскаго старшину Кутлу Рысова, что бунтовщики с верными и не приставшими к ним башкирцами имели бой, на которых тех верных пятдесят, а воров токмо десять человек, убито, и того ради он, генерал-лейтенант, принужден паки из Мензелинска 10 августа с командою выступить и ходил до деревни Ямяшевой около ста двадцати верст, однако из воров никого не найдено, один токмо сотник из верных мещеряков Антгалыпин привез пленных им башкирцов мужскаго и женскаго полу семьдесят человек. Из онаго походу возвратился генерал-лейтенант паки в Мензелинск 29 числа августа.
52. Между тем получил он, генерал-лейтенант, имянной Ея Императорскаго Величества указ, которым повелено при Башкирской комиссии на место его быть бригадиру и гвардии маиору Хрущову, а ему, Румянцову, велено, отдав команду помянутому Хрущову, следовать к главной армии, которая тогда противу турков употреблялась. Во исполнение сего помянутой генерал-лейтенант, отдав всю ту Башкирскую комиссию и команду означенному бригадиру, 14 числа из Мензелинска и отправился<23>.
53. По отбытии частореченнаго генерал-лейтенанта и кавалера Румянцова, еще от него же и от Кирилова разосланными партиями над бунтовщиками знатныя действа учинены, а особливо с стороны действительнаго статскаго советника Татищева и Сибирской и Осинской дорогах, где обретались с военными людьми полковники Тевкелев и Мартаков, отчего, а наипаче узнав, что против их многие регулярные и нерегулярные военные люди наряжены и действительно в Башкирию вступили, весь башкирской народ пришел в великой страх и отчаяние и учали о винах своих просить всемилостивейшаго прощения, и с тем в ноябре и в декабре месяцах около четырех тысяч человек в Мензелинске явилось, из которых ста с полтора аманатами удержаны, некоторые из них казнены, другие ж, под караулом сидя, померли. Подобно тому и во все протчие команды оные воры с повинною являлись, а особливо у действительнаго статскаго советника Татищева, которой для того нарочито из Екатеринбурга в Башкирию входил, и многия в том полезныя учреждения учинил, причем многое число штрафных лошадей с них взыскано, а с других вместо того деньгами по Башкирской комиссии до десяти тысяч рублев взыскано ж, а оставшие в верности башкирцы, ездя партиями по волостям и деревням, бунтовщиков непрестанно губили, а главных также и бунтовщичьих жен и детей в Мензелинск отвозили, где предводители воров были казнены<24>, а жены и дети розданы для поселения во внутренних российских городах, кто их взять пожелает, а возрастных мужеска полу до пяти тысяч человек в Остзейские полки<25> и в Рогервик для работы послано. Равномерной же успех имел секунд-маиор Останков, от Кирилова с яицкими казаками на Нагайскую дорогу особо командированной, ибо он с теми казаками, вступя от Сакмарска по помянутой Нагайской дороге в Башкирию, 19 маия незапно нашел на ушедших с Демы реки башкирцов, и в горах между Яика и Сакмары рек имел с ними бой. При чем тех воров мужескаго полу с шестьсот человек и женскаго не малое ж число побил, и оттоль, пошед далее в Башкирию, сто тридцать деревень выжег, где еще имев с одною воровскою партиею, в которой тысяча человек было, бой, из оных воров более дву сот человек побил. А у него убито казаков – десять да ранено тридцать. Чрез все то воры великой страх тогда возчувствовали и стали разсуждать о спасении живота своего.
54. Кирилов чрез май и апрель месяцы, будучи на Уфе, не только, как вышепомянуто, для походу своего ко Оренбургу надлежащия приуготовления чинил, но и то все учредил, что ко отправлению из Уфы всей порученной ему комиссии и служителей ее надлежало до предупомянутаго города Самары, на Волге имеющагося, и, построя к тому потребныя суда, 22 июня все то под командою тестя своего от флота порутчика Бахметева вниз по Белой реке, впадающей в Каму, а сия ниже Казани вошла в Волгу, отправил; которому дал такую инструкцию, чтоб он, прибыв Казанской губернии в город Синбирск, всех комисских служителей тут по квартирам разположил, а сам бы немедленно на судах шел с командою в город Самару и оттоль, взяв сведущих людей, следовал бы вверх по реке Самаре и старался б, сколько возможность допустит, по той реке построить городки так, чтоб один от другаго был в разстоянии от двадцати до тридцати и до сорока верст, и в тех городках оставил бы из отправленных с ним, Бахметевым, военных людей, сколько где возможно, со объявлением, что он, идучи из Оренбурга, сам от Сакмарскаго городка на реку Самару с командою выдет и будет стараться, чтоб в верховье оной реки будущею с ним командою еще такие ж городки строить и воинскими людьми населить, а потом, соединясь с ним, Бахметевым, пройдет в Самару и в Синбирск. По оной инструкции помянутой Бахметев с командою своею в Синбирск благополучно прибыл, и, оставя тут на квартирах комисских служителей и тягости, сам с своими людьми немедленно поплыл на судах в Самару, где от канцелярии Закамской линии, получа к строению городков припасы, не мешкав, вверх по реке Самаре отправился, и тако в июле и в первых числах августа две крепости заложил, а именно Красносамарскую<26> и Красноборскую<27>, и в них малые гарнизоны оставил, из которых в последней, то есть в Красноборской, дождался он, Бахметев, и Кирилова, в сентябре месяце возвратившагося с командою, как то ниже означено.
55. По отправлении из Уфы Бахметева, Кирилов в поход свой к Оренбургу выступил с Вологодским драгунским полком и с некоторым числом нерегулярных 30 июня, июля 10 в Табынск прибыл, где 14 того ж [месяца] заложил настоящей земляной город о пяти бастионах и в нем церковь Вознесения Господня, при том же и медной завод построить определил<28>, назнача, чтоб на оном девять плавильных печей построить, и посланным в Кабинет от 15 июля доношением обнадежил, что в каждой год имеет выплавлено быть от десяти до тридцати тысяч пуд чистой меди, и все то строение положил на обретающагося тут у варения соли балахонцов Осокиных<29> компанейщика Утятникова<30>, которой по имянному Ея Императорскаго Величества указу за оказанныя его службы в защищении от воров башкирцов прежняго Табынскаго городка пожалован комиссарским чином. Тогда ж к нему, Кирилову, пришед вышеозначенной секунд-маиор Останков, при котором имелось яицких казаков тысяча пятьсот семьдесят четыре человека, и репортовал, что во время пути его от Сакмарска к Табынску против горы Таратау с 3 по 8 число побито двести два пленных, казнено и растыкано в деревнях их на колья тридцать человек, деревень за рекою Белою и по Ашкадару выжжено двенадцать, причем у него, Останкова, казаков убито два и несколько ранено.
56. Из Табынска Кирилов выступил 16 июля, и 17 того ж месяца послана от него партия драгун триста да казаков шестьсот шестьдесят шесть человек за Белую реку на явившихся воров, у которых был предводителем теленгаурец Кусяк. Оная партия, наехав тех воров, побила более пятидесят человек, а протчие разбежались и возвратились 18 того ж по прибытии его, Кирилова, к реке Миниусу<31>. Августа 2 числа отправлен был полковник Протасьев с командою регулярных семьсот тридцать шесть да казаков девятьсот двадцать за Белую реку для искоренения воров и к приведению их в прямое подданство, которая команда, будучи в горах, раззорила двадцать пять деревень башкирских, и несколько воров, где могла застать, побито и казнено, а прочие ушли в леса, куда за ними ходить непроходимыя места и горы препятствовали, и для того оной полковник принужден был паки возвратиться к команде, не потеряв ни единаго человека.
57. По прибытии его, Кирилова, в Сакмарской казачей городок отправил он в Оренбург на смену бывшаго подполковника Чемадурова премиер-маиора Останкова, которому велено подле Яика при урочище Озерном станицу<32> явившихся из яицких казаков охотников поселить, от Сакмарска в сте двадцати верстах, что 24 июля им и основано, а из Оренбурга получено известие, что с отправленным туда маиором Останковым обоз, в коем было всякаго хлеба тысяча сто восемьдесят четвертей, 8 июля пришол туды благополучно, да рекою Яиком туда же впервые было отпущено на судах триста четвертей, а сверх того и еще несколько сухим путем было отправлено, которой провиант все благополучно ж был довезен, и тако тамошнюю команду, которой в зиму оставлено токмо две роты солдатския да казаков сто человек, провиантом на целой год удовольствован, старался он, Кирилов, о прекращении башкирских замешаний и о утверждении начатой им по рекам Яику и Самаре новой и живой линии<33>, и для того 27 числа из Сакмарска к Самаре отправился, и от вершин Самары реки бывших с ним яицких казаков за присталью у них лошадей в их казачей городок отпустил, оставя при себе до города Самары токмо двести пятдесят человек.
58. В прочем Кирилов, следуя по сей новой дороге, которая от него имянована Московскою<34>, под крепости разныя места назначил и в некоторых из них станицы нерегулярных людей оставил, и так 18 числа сентября в Красноборскую крепость, от флота порутчиком Бахметевым застроенную, где и помянутой Бахметев во ожидании его пребывал, благополучно прибыл. В 18 числе пришли в Красносамарскую, от онаго ж Бахметева застроенную, крепость, где яко в последнем от Оренбурга и от прежних городов Самары и Алексеевска в первом месте, по усмотрению его, Кирилова, назначено быть настоящему городу, и в нем таможне и магазейну, в разсуждении, что все суда водою свободно провожаны быть имеют. Тут же купеческих караванов, идущих в Оренбург, первая в таможне явка, а оттуда возвращающимся последней осмотр возпоследует, и комисским бы служителем, доколе Оренбург в свое состояние придет, во оном Красносамарске пребывать, и для того будучи он, Кирилов, там, определил леса, и все к строениям потребные припасы заготовлять, дабы в будущую весну всех бывших с ним служителей в сей город привесть. Сколько же и какия крепости и на каком основании в сей его, Кирилова, приезд назначены, о том с учиненной и в Кабинет от 27 октября отправленной от него росписи для ведения прилагается при сем на особливом листу копия.

Читайте также:  Союз Русского Народа и Союз Михаила Архангела

Роспись от Оренбурга до Самары, что на Волге, по первой Московской дороге и в Уфимской провинции, также с стороны Сибирской от статского советника Кирилова назначено городков

№№ Звание Расстояние мест между городков Число казаков надлежит быть В то число определено в казаки Дополнить подлежит Положение мест
Казаков уфимских Казаков яицких и самарских Калмыков крещеных и некрещеных Разночинцев, не положенных в подушный оклад Татар уфимских и нагайц Ссылочных Итого
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
1. Оренбург – 500 150 3 – – – – 153 344 По реке Яику
2. Губерлинск 50 100 – – – – – – 100 100
3. Озерной 60 300 24 22 – 46 – 5 97 203
4. Средней 40 200 – – – – – – – 200
5. Бердской 40 200 – 1 – – – – 1 199
6. Крылов 64 300 – 3 – – – – 3 297 По реке Самаре
7. Караульной 40 100 – – – – – – – 100
8. Верхней 35 100 – – – – – – – 100
9. Сорочей 40 200 – – – – – – – 200
10. Тоцкой 40 200 – – – – – – 1 199
11. Бузулуцкой 45 400 – 78 12 41 19 6 156 244
12. Борской 52 – – – – – – – – –
13. Красносамарской 48 200 – – – – – 30 30 168
Алексеевск 42 Города прежние и в них казаки и дворяне прежние их состояли в ведомстве Симбирской провинции, а ныне в ландмилицкой команде
Самара 25
Итого 621 3000 174 169 – 87 20 41 445 2555
14. Табынск, в котором велено посылать привезенных из Казани ссылочных, – – 84 84 Внутрь Башкирии

Читайте также:  «Горнас» - Уфа от А до Я

Определенных в казаки 57 56 113
Пашню пашут и казачью службу служат 23 185 208
15. Красноуфинск, в него определено в казаки 19 – 19
Всего 196 261 125 809
16. Елдяцкая Каким быть нерегулярным, о том не определено, однако в тех местах разве малое число их потребно, ибо довольно есть мещеряков
17. Кубовская
В сибирскую сторону по Оренбургской дороге
18. Калмыцкой брод Определения еще не учинено, коликому числу в них быть нерегулярным, а казаки по именному Ея Императорскаго Величества указу к поселению назначены из сибирских недорослей
19. Маяцкой
20. Казиташской
21. Чебаркульской

Такова табель послана при доношении от статскаго советника Кирилова в бывшей Кабинет 27 числа октября 1736 году.

59. По прибытии Кирилова в город Самару бывшия с ним команды в надлежащия квартиры разположены, и яицкие казаки в домы их отпущены. Отсюда ж о всем том, что в бытность его, Кирилова, в Башкирии и в Самарску, и в следовании его по Самаре реке произходило, послал он, Кирилов, в Кабинет обстоятельные репорты. Он отправился в Синбирск, и тамо будучи, учиня учреждение о переезде всей бывшей тут команды его в город Самару, сам отправился налегке в Мензелинск к бригадиру Хрущову для совету к конечному прекращению башкирских замешаний и, прибыв, учинил с ним о всем том согласное определение и план, как и с которых сторон против бунтовщиков действовать<35>, с котораго для апробации отправили они копию в Кабинет от 23 декабря, и притом просили, чтоб с сибирской стороны над военными людьми главную команду поручить действительному статскому советнику Татищеву, объявляя, коль разсмотрительно с начала другаго бунту, то есть в 1736 году, поступал, и сам в малолюдстве, едва с одними крестьянами вступя с Сибирской дороги в башкиры, к спокойству их привел и две крепости в нужных к содержанию их местах сделал, и что в тамошнем отдаленном краю лучшая надежда на него имеется.
60. В прочем бунтовщики башкирцы в сем году несколько раззорили мещеряцких и других иноверческих также и в Кунгурском уезде деревень, однако сами несравненно больше против того пострадали, и от комиссии Башкирской в бытность уже при оной бригадира Хрущова такой успех произходил, что многое число пришедших с повинною к присяге приведено, из которых лучшие во образ аманатом удерживаны, кои потом все за их злодейства смерти преданы, а иные из них, сидя под караулом, померли. С стороны сибирской вступлением действительнаго статскаго советника Татищева и разными, от него чиненными порядками, вся Зауральская Башкирь в спокойность приведена, и у бывшаго тамо с командою полковника Тевкелева около четырех тысяч зауральских башкирцов с повинною явилось, и в верности купно с главным их предводителем и зачинщиком тамошняго замешания, Юсупом-батырем Арысковым, которой на провиантские обозы нападение чинил, куран целовали, и взятые ими с Верьхояицкой пристани пушки и солдатское ружье отдали, причем помянутой зачинщик бунта Юсуп и с ним главной его товарищ и такой же предводитель Сабан, прозванием Безрукой<36>, означенным Тевкелевым под крепкой караул взяты и удержаны при новопоселенной Чебаркульской крепости<37>, отколь они во всю Зауральскую Башкирь письма от себя разослали. Тогда зауральцы и все на Сибирской дороге живущие башкирцы успокоились.
61. Статской советник Кирилов, отправясь из Мензелинска в последних числах декабря чрез Закамскую линию, возвратился в Самару в первых числах генваря 1737 году, куда в том же генваре и вся команда его из Синбирска переведена и расположена до весны в обывательския квартиры в таком намерении, чтоб с первым вешним временем переселиться в Красносамарск, и оттоль бы ему, Кирилову, следовать ко Оренбургу для утверждения сего города и все назначенное им по рекам Самаре и Яику линии, к чему он всевозможное чинил приготовление, а особливо, для снабдения Оренбурга и всей линии провиантом, достаточные и надежные контракты с купцами и яицкими казаками заключил. К поселению ж в новых крепостях принимал из разных людей охотников, а больше бродящих и объявляющих о себе, что прописные от подушнаго окладу, коих тогда не малое число им, Кириловым, записано и в те крепости с надлежащею ссудою деньгами и провиантом на последние отправлено. Притом же имел он, Кирилов, и такое намерение, чтоб для основания означенной коммерции отправить весною до города Ташкента, отколь еще прошлаго лета несколько купцов чрез Оренбург с их товарами в Самару приехали и, в Казани исторговавшись, весны ожидали, в Самаре обретавшагося тогда в службе при экспедиции его, Кирилова, для математических обсерваций агличанина, морскаго капитана Елтона под видом купца, а в самой вещи<38> – о всех тамошних обстоятельствах, также и об Аральском море, на котором по данной ему инструкции судовую пристань завести повелено, совершенно уведомиться, к чему от него, Кирилова, и потребныя инструкции тогда ж были приготовлены, но случившаяся ему, Кирилову, чахотная болезнь все его государству полезныя и суще безпристрастныя намерении в действо произвесть не допустила, ибо он, Кирилов, приездом и пользованием из Екатеринбурга требованнаго доктора Грифа в феврале месяце от той болезни хотя и получил было некоторое облегчение, но как от него помянутой доктор отъехал, а другой от двора Ея Императорскаго Величества нарочной для него посланной еще не прибыл, оная болезнь столько в нем умножилась, что он 14 апреля и жизнь свою христиански окончал и 16 того ж месяца в городе Самаре в церкви Николая Чудотворца с надлежащею церемониею погребен.
62. Что касается до произхождения онаго Кирилова, то он хотя незнатной природы был, но прилежными своими трудами и острым понятием в канцелярии Правительствующаго Сената из самых нижних чинов порядочно произходя, еще при жизни высокославной памяти государя императора Петра Великаго в чин сенатскаго секретаря произведен и при разных случаях имел щастие достоинство свое со многим Его Императорскаго Величества удовольствием засвидетельствовать, а особливо имевшеюся у него натуральною охотою к ландкартам и географическим описаниям. И понеже он первой взял на себя труд всероссийския ландкарты собирать и чрез обретавшихся при Сенате геодезистов атлас Российской империи и генеральную российскую ландкарту сочинять, то за оныя, яко же и за другие по канцелярии Правительствующаго Сената приложенные его труды, во время государствования блаженныя и вечнодостойныя памяти государыни императрицы Екатерины Алексеевны<39> обер-секретарем сенатским произведен, а в 1734 году при жизни блаженныя ж памяти государыни императрицы Анны Иоанновны за учиненныя от него об Оренбургской експедиции проэкты, как в 14 и 15 параграфах объявлено, статским советником пожалован. Наукам хотя формально не обучен был и оных основательно не знал, но был великой рачитель и любитель наук, а особливо математики, механики, истории, економии и металлургии, не жалея притом никакого своего труда и иждивения<40>. Впрочем, хотя он разные человеческие недостатки имел и в том, яко человек, будучи при порученной ему комиссии, пострадал и тем разныя на себя нарекания навлек, но сию правду поистине надлежит ему отдать, что он о пользе государственной сколько знать мог прилежное имел попечение, и труды к трудам до самой своей кончины прилагал, предпочитая интерес государственной паче своего, и яко он Оренбургской новой линии, которою не только вся Башкирь ныне ограждена, но и вся Казанская губерния и немалая часть Сибирской от степных народов прикрыты, он первой действительное основание положил.

Читайте также:  К 300-ЛЕТИЮ ПЕРЕВОДА КОРАНА НА РУССКИЙ ЯЗЫК

Глава 3

<1> Это произошло 19 января 1736 г. (Акманов И.Г. Башкирское восстание 1735-1736 гг. С.61). Сеянтусы находилась на территории нынешнего Аскинского района Республики Башкортостан.
<2> В конце января 1736 г. крупный повстанческий отряд во главе с Юсупом Арыковым осадил Верхояицк и вынудил его гарнизон оставить крепость.
<3> Карательному отряду Тевкелева случайно удалось узнать, что жители деревни должны были принять участие в сопротивлении правительственным войскам (Акманов И.Г. Башкирское восстание 1735-1736 гг. С.61).
<4> Докладывая о расправе с жителями деревни Сеянтусы в ночь на 19 января, Тевкелев писал Румянцеву: «Видя тех деревенских жителей явное возмущение показанной деревни жителей… на страх другим бунтующим ворам и чтоб от них, ежели их далее удерживать, большаго вреду не воспоследовано, з женами и з детьми, окроме тех, которые заранее в леса разбежались от команды, переколоты и деревню их велено выжечь до подошвы» (Цит. по: Акманов И.Г. Башкирское восстание 1735-1736 гг. С.61).
<5> Ныне деревня Кундашлы Балтачевского района Республики Башкортостан.
<6> Не сумев прорваться в Зауралье, Тевкелев начал срывать зло на жителях близлежащих волостей. Был взят курс на расправу со всем населением, не разбирая ни возраста, ни пола. Как писал Тевкелев, «…пошли для искоренения и выискивания воров в реченную Балыкчинскую волость, и с чего может и то воспоследствовать, что, оные с ворами Юсупом и Тюлькучурой бунтующия согласными, могут притить в страх и в разделение, ибо принуждены будут своих жен и детей охранять, а не соединенно воровать» (Цит. по: Акманов И.Г. Башкирское восстание 1735-1736 гг. С.62). Эти события происходили на территории нынешних Аскинского, Балтачевского и Караидельского районов Республики Башкортостан.
<7> Весть о злодеяниях карателей подняла те аулы и волости, которые до сих пор еще колебались (Акманов И.Г. Башкирское восстание 1735-1736 гг. С.62).
<8> Один из крупных отрядов башкирских повстанцев под предводительством Тюлькучуры Алдагулова направился в район Уфы. Численность отряда составляла около 4000 человек. 10 февраля 1736 г. в 30-40 верстах от города они разорили аулы верных татар и мари. Ставка восставших находилась в деревне Кубово (ныне в Иглинском районе Республики Башкортостан), в 47 верстах от Уфы. 14 февраля Тюлькучура в ожесточенном бою разбил команду, состоящую из 450 солдат, дворян и казаков (Акманов И.Г. Башкирское восстание 1735-1736 гг. С.63).
<9> Ныне деревня Богданово Балтачевского района Республики Башкортостан (см.: Асфандияров А.З. История сел и деревень Башкортостана. Уфа, 1998. Кн.2-3. С.357).
<10> Юсуп Арыков следовал за командой Тевкелева, которая из Сибирской дороги отступала в пределы Осинской дороги. Около деревни Богдан-Кощи восставшие уничтожили драгунскую роту во главе с поручиком (Акманов И.Г. Башкирское восстание 1735-1736 гг. С.62).
<11> Текст указа см.: Полное собрание законов Российской империи. Т.IX. № 6890.
<12> В указе от 16 февраля официально провозглашался курс на самое жестокое подавление восстания и наказание повстанцев. В соответствии с этим указом свыше 22 тысяч регулярных и нерегулярных военных людей и вооруженных крестьян должны были в марте-апреле 1736 г. со всех сторон обрушиться на восставших и расправиться с ними (Акманов И.Г. Башкирское восстание 1735-1736 гг. С.67).
<13> Текст указа см.: Полное собрание законов Российской империи. Т.IX. № 6889.
<14> Встреча И.К.Кирилова с А.И.Румянцевым состоялась в Елабуге 27 февраля 1736 г. (Акманов И.Г. Башкирское восстание 1735-1736 гг. С.67).
<15> Без одежды, плохо одеты.
<16> Речь идет о событиях конца 1735 г. (см.: Доннелли А. Указ. соч. С.131).
<17> Речь идет о событиях весны 1736 г. По другим данным, было сожжено 200 деревень (4000 дворов): Доннелли А. Указ. соч. С.143.
<18> Штаб Оренбургской экспедиции (комиссии) был переведен в Самару в мае 1736 г.
<19> И.К.Кирилов находился в столице империи в начале 1736 г.
<20> Ныне Туймазинского района Республики Башкортостан (Асфандияров А.З. История сел и деревень Башкортостана. Уфа, 1993. Кн.4. С.86).
<21> Вахмистр – чин и должность унтер-офицерского состава в кавалерии и конной артиллерии.
<22> Современные исследователи считают сражение 29 июня 1736 г. одной из самых крупных битв этого года в Башкирии (Акманов И.Г. Башкирское восстание 1735-1736 гг. С.75).
<23> Указом от 13 июля А.И.Румянцев был назначен в действующую армию на Украину. На его место был определен М.С.Хрущов, который прибыл в Мензелинск 5 сентября. А.И.Румянцев 12 сентября отправился к месту своего назначения (Акманов И.Г. Башкирское восстание 1735-1736 гг. С.78).
<24> О казнях см.: Акманов И.Г. Башкирское восстание 1735-1736 гг. С.81.
<25> Остзейский край – Прибалтика.
<26> Ныне село Красная Самарка Кинельского района Самарской области.
<27> Ныне село Борское, райцентр Самарской области.
<28> Речь идет о недостроенном Вознесенском заводе, уничтоженном башкирами в ходе восстания. Церковь Вознесения Господня сгорела в 1793 г. (по другим данным, в 1795 г.): История культуры Башкортостана (комплект научных и учебных материалов). Уфа, 1995. Вып 7: Ширгазин А.Р. Православные храмы Башкирии: История и архитектура. С.58.
<29> Осокины – балахонские (Нижегородская губерния) купцы, уральские заводовладельцы.
<30> Утятников Иван – заводовладелец.
<31> Река Мелеуз, левый приток Белой.
<32> Станица – здесь: толпа, ватага. Речь идет о нынешнем селе Верхнеозерном Беляевского района Оренбургской области
<33> В источниках того времени новые линии по Самаре и Яику именуются «живыми» (Смирнов Ю.Н. Указ. соч.).
<34> Первая (Старая) Московская дорога проходила от Оренбурга на Москву через Самару. Ново-Московская дорога шла через Казань.
<35> Об этом совещании см.: Акманов И.Г. Башкирское восстание 1735-1736 гг. С.80.
<36> Сабан Севергулов – башкир Сибирской дороги.
<37> Ныне город Чебаркуль, райцентр Челябинской области.
<38> В действительности.
<39> Екатерина I Алексеевна (Марта Скавронская) (1684-1727) – российская императрица с 1725 г.
<40> Расходов.

ПОДГОТОВКА ТЕКСТА, ПРИМЕЧАНИЯ,
УКАЗАТЕЛЬ И ГЛОССАРИЙ
И.В.КУЧУМОВА

Оглавление

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

один × 4 =

Next Post

ИСТОРИЯ ОРЕНБУРГСКАЯ Глава 4

Чт Ноя 13 , 2014
ИСТОРИЯ ОРЕНБУРГСКАЯ Глава 4 П. И. Р ы ч к о в ИСТОРИЯ ОРЕНБУРГСКАЯ ПО УЧРЕЖДЕНИИ ОРЕНБУРГСКОЙ ГУБЕРНИИ Оглавление Глава 1 Глава 2 Глава 3 […]
Петр Рычков ИСТОРИЯ ОРЕНБУРГСКАЯ Оглавление. Глава 1